Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 9 [СИ]

Не хватало еще, чтобы тот успел воспрять горой…

Тем не менее, неловкое движение не скрылось от глаз наложниц Императора. Они, как одна, заулыбались и покраснели в своем изысканном притворстве.

Любая из них, Хаджар был уверен, могла бы подарить ему неземное наслаждение и заново лишить его девственности и…

– Так вот каков ученик моего верного пса, – глубокий, воистину императорский бас Моргана, прервал стройный ход мыслей Хаджара.

Мыслей, от которых подушка стала для него слишком… тесной и жесткой.

– Ваше Императорское Величество, – Хаджар поклонился.

Даже когда он стоял на ногах, то делал это, по происшествию стольких лет полного отсутствия практики, весьма неуклюже.

Когда же он попытался исполнить поклон лежа на кровати, то заставил фыркнуть и прикрыть лица многих советников и вельмож.

Хаджару было плевать. Все они, что в Лидусе, что здесь – были одного поля ягоды. За редким, разумеется, исключением. Но оно, обычно, лишь подтверждало общее правило.

– Не утруждай себя, молодой воин, – Морган все так же держал руки сомкнутыми за спиной. Его Императорский медальон слегка качнулся на могучей груди. Выкованный из простого, смертного железа, он запечатлел в себе всего лишь одну волшебную руну.

Руну, столь сложную, что при взгляде на неё, даже без попытки рассмотреть потоки энергии, голова Хаджара слегка закружилась. Чтобы не означал этот символ и какой бы силой не обладал, Хаджар бы не хотел стать его целью…

– Как дела у нашего героя?

– Идет на поправку, Ваше Императорское Величество.

Хаджар не без удивления наблюдал за тем, как Морган общался с тетей Доры. И, признаться, понаблюдать было за чем. Хотя бы просто потому, что Морган разговаривал с эльфийкой примерно так же, как Акена с Дорой.

С первого же слога слух резала взаимная, глубокая, граничащая с ненавистью, неприязнь.

– Тогда ты можешь быть свободна, Талесия.

– Да, Ваше Императорское Величество, – целительница присела в глубоком книксене. Она молнией собрала свои многочисленные склянки, покидала их в деревянный саквояж, захлопнула его и была такова.

Сборы у целительницы не заняли и минуты. А время, чтобы покинуть лазарет, и того меньше. При этом, выходя, она так хлопнула дверьми, что задрожали витражи.

Какого демона происходило между кланом Зеленого Молота и Императорским родом?!

– Эльфы, – процедил Морган. Многочисленная свита поддержала его одобрительным гулом. – И когда они уже уймутся…

– Уймутся с чем? – машинально спросил Хаджар, а затем, опомнившись, поспешно добавил. – Ваше Императорское Величество.

Но, даже несмотря на полный уважения тон и необходимую приставку, на Хаджара все равно посмотрели на на неотесанного варвара.

Улыбка разом сошла с лиц наложниц – они потеряли к нему интерес. Советники же печально закачали головами.

Мол – закатилась, так и не вспыхнув, новая звезда Дарнаса.

Но мгновением позже их первоначальные радушные маски вновь вернулись на лица. Морган, едва было не держась за живот, засмеялся.

Его смех, подобного тому, что издавали сыновья и дочери Вечной Горы, заставил трястись воздух. Хаджару и вовсе показалось, что где-то рядом забили барабаны.

Даже в смехе, простом смехе Императора, содержалось достаточно силы, чтобы убить Небесного Солдата.

Называть Моргана человеком? Нет, возможно, когда он им и был. Но уже давно перестал. Теперь это могучее, древнее существо, которое обладало прошлым человека и его обликом.

Почти так же, как Орун, да проклянут его Неба и Земля.

– Видел как напряглись эти блохи? – Император, нисколько не стесняясь присутствия этих самых “блох” – кивнул в их сторону. – По старому закону тот, кто обратиться к Императору напрямую, не дождавшись дозволения, немедленно отправляется на плаху. На рудники – в лучшем случае.

– Почему?

И вновь Морган, тряся своей густой, короткой, черно-белой бородой, засмеялся. Кто-то из придворных потянулся ладонью к лицу.

Хаджар же понял, что опять, машинально, задал вопрос вперед разрешения на оный.

Что же – у него имелось твердое оправдание. Он, недавно, битву с Пиковыми Повелителями пережил. Обзавелся новыми шрамами, доказывающими этом, а еще отправил парочку к праотцам.

– Теперь я не сомневаюсь, что ты ученик моего пса, Хаджар Дархан, – Морган утер выступившую слезу. Его глаза были слегка красноватыми. Но не так, как это проявлялось у демонопоклонников, а, скорее, как у Эйнена. И, как теперь понимал Хаджар, немного у Акены. Правда принцесса обладала лишь маленькой, алой искоркой в самой глубине её зеленых очей.

Наследие?

Хаджар молчал.

Морган, усаживаясь на стул целительницы, позволительно взмахнул рукой.

– Раз уж начал говорить – продолжай, – прогремел он.

Как всегда – в повелительном тоне. Но, наверное, когда веками сидишь на главной табуретке всея империи, забываешь как говорить иначе.

Хаджар знал это на собственном, непродолжительном опыте генеральской должности. Иногда ты просто привыкаешь кем-то командовать и не понимаешь, как можно иначе.

– Почему людей отправляют за это на каторгу?

– Неуважение короны, – пожал плечами Морган. – Но, возможно, кто-то из моих предков страдал комплексом неполноценности. Может это был прапрапра и еще раз много раз “пра” дед Булиг Пьяный. С дикцией у него всегда было плохо.

Свита зашепталась.

– Молчать! – рявкнул Морган и по полу поползли трещины. – Это мой дом и дом моих предков и я буду говорить о них все, что думаю. И плевать я хотел на ваше, достопочтенные ученые мужи, по этому поводу мнение. Ни один из вас не был со мной в битве у Кристальной Реки пока мы отвоевывали у Империй все, что пропили и распродали мои великие предки.

Слово “великие” Морган произнес с явной издевкой.

– А теперь – свободны.

– Но, мой… – подался было вперед один из Безымянных.

– После вчерашнего вечера, капитан Трувар, я чувствуя себя в большей безопасности с этим храбрым юношей, чем со всем корпусом стражи, – перебил Император. – А теперь, если не хотите узнать, за что же все-таки отправляли на рудники – ВОН!

Хаджар видел, на что способен Орун, но сомневался, что тот тремя звуками мог вышвырнуть за дверь почти полсотни людей, среди которых были и Безымянный.

Морган смог.

Свиту как метлой смело и те исчезли за входными дверьми.

Стоило им исчезнуть, как Морган, по-разбойничьи подмигивая Хаджару, достал из пространственного артефакта пиалу и горлянку.

И, видят Вечерние Звезды, вряд ли в ней плескался чай.

Сердце Хаджар пропустило удар. За тем еще один и еще. А потом его шестеренки закрутились с еще большей скоростью, чем прежде.

Какого были его шансы?