Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 8 [СИ]

Мириады клинков самой разной формы и качества. Многие, настолько странные, что Хаджар не мог представить, что за существо могло бы держать их в “руках” и, тем более, сражаться ими.

При этом, неподалеку от пронзающей небо скалы, возвышался холм. К нему вела извивающаяся, скалистая дорожка.

Напротив холма горело пламя. Оно заставляло мерцать оранжевым светом искусно врезанную в скалистый холм руну.

Хаджар, наверное, даже знал, что она означает. И вспомнил бы, если бы работала нейросеть. Но та молчала.

Так же, как молчала его душа, мистерии и потоки энергии Реки Мира. После того, как он покинул зал Декатера, ничего не изменилось.

Хаджар все еще был абсолютно “голым”.

– Проклятье, – выругался Хаджар.

То, что он сперва принял за три колоны, стоявшие рядом с холмом, на самом деле тоже оказались мечами. Огромными, больше чем в десять метров в высоту и два в ширину, клинками.

Каждый из них, наверняка, весил не меньше, чем сам холм, в который они и были вонзены.

Хаджар не мог даже представить себе воина, который смог бы ими владеть.

– Что это за место? – невольно выдохнул Хаджар.

– Могила, – прозвучало у него за спиной. – Могила Мечей.

Хаджар обернулся. Перед ним стоял старик. Белые, спутанные волосы, клочьями опускались ему на плечи. Скрюченные пальцы, обтянутые пергаментной, покрытой пятнами, кожей, сжимали кривой посох. Черный балахон скрывал сгорбленную фигуру и стекал на землю.

Касаясь каменистой поверхности, он растекался тем самым белесым туманом, который и покрывал землю. А из его плеч поднимался черный дым, становившийся в последствии облаками, закрывшими небо.

– Кто ты? – спросил Хаджар.

Он не чувствовал силы этой Тени. Более того – не ощущал даже её присутствия. И это, может быть, даже пугало. В конце концов, даже будучи простым практикующим, Хаджар мог ощущать присутствие Тени Бессмертного Мечника.

Сейчас же, будучи Пиковым Небесным Солдатом, он видел, но не мог ощутить Тени этого старца. А значит, тот был куда сильнее Мечника…

– Тот, кому принадлежит это кладбище.

Старик, чья лицо до сих пор скрывал балахон, проковылял мимо Хаджара. Он с трудом, тяжело опираясь на посох, опустился на землю.

– Так выглядит путь, которым ты идешь, маленький воин, – прошептал старик. Поднявшись, он отправился дальше. – Путь, которым мы все идем.

Хаджар последовал за Тенью. Он даже представить не мог, насколько она была могущественна. Возможно, если бы не законы Неба и Земли, по которым возможности Теней были крайне ограничены, она бы с легкостью уничтожила Дарнас.

Уничтожила в одиночку…

И это лишь Тень… Жалкая крупица силы того, кто некогда ходил по этому Миру.

– Что я здесь делаю? – спросил Хаджар.

Ему казалось, что он кричит куда-то вдаль. Пытается заглушить своим голосом шум бьющего о нагромождение скелетов морские волны.

– Странно, что ты у меня это спрашиваешь, – старик, недавно шедший впереди Хаджара, вдруг оказался наклонившемся у одной из “могил”.

Причем – метрах в ста от места, где недавно находился.

Хаджар не заметил его перемещения. А ведь он даже не моргал…

– Ты учитель Декатера?

– Декатера? – старик задумался. – А… вспомнил. Один из хранителей Блуждания Воли… Нет, я его никогда не учил.

– Но он…

– Обладает очень длинны языком, – перебил старик. А затем, вновь переместившись уже к другому мечу, хмыкнул. –Обладал… Впрочем, это не важно.

– Я не понимаю…

Старик, с таким же трудом как и прежде, вновь выпрямился и посмотрел на Хаджара.

– Ты не знаешь, куда пришел? – с удивлением, спросил он.

Хаджар отрицательно покачал головой.

– Тогда ты либо глуп, либо бесстрашен и я даже не знаю, что из этого хуже.

– Что плохо в том, чтобы быть бесстрашным?

Старик улыбнулся. Неприятной, желтозубой, с прорехами, улыбкой.

– Оглянись, мальчик. Ты стоишь на костях бесстрашных.

Хаджар попытался было дотронуться до одного из мечей, но не смог. Его будто останавливала какая-то стена.

– Он не твой, – прокряхтел Тень. – твоя награда, не этот меч. Не эта скудная, Божественная техника

Хаджар осмотрелся еще раз. Внезапно он понял, что именно за сокровищницу отыскал Декатер. Он понял, что мечи вокруг него, вовсе не артефакты. Все они – множество техник, знаний и Наследий, которые были собраны этим древним созданиям.

Сердце Хаджара забилось сильнее.

Он еще раз посмотрел на старика.

– Как тебя зовут, Тень? – Хаджар невольно отступил на шаг назад.

– Я не против того, чтобы сюда приходили юные адепты. Если кто-то хоть немногим силен, я даю ему соответствующую награду. Кто-то, по прохождению Блуждания Воли получает артефакт из моей коллекции…

– Как тебя зовут?!

Старик продолжал, будто не слышал слов Хаджара.

– … если адепт продемонстрировал талант, я отдам ему технику. На выбор. Странно, но почти никто и никогда не берет техники медитации, обычно – оружейные. Глупо, но что поделать. Я не вмешиваюсь…

– Назовись! – во всю мощь легких завопил Хаджар.

– Единицам я отдаю свои собственные техники. Их заслужили всего двое… один мертв, а второй заперт в вечном сне… И еще никто не показал мне то, что я увидел в тебе, Хаджар. Еще никто и никогда и показался мне достойным моего Наследия. Никто и никогда… вплоть до сегодняшнего дня…

Волны, которые все это время били о берег, внезапно поднялись над горой костей.

– Ты знаешь, как меня зовут, потомок мой.

Черный Генерал, представишй в образе старика – куда более древнего, чем тот, что обучал Эрхарда, посмотрел на небо.

– Я люблю образ ворона, – произнес он. – Ворон – благородная птица. Мудрая, но сильная.

– Какого демона здесь происходит?!

– Успокойся, мальчик, – первый из Дарханов даже не повернулся к Хаджару. Он все так же смотрел на небо. – Я ведь уже говорил тебе, что сегодня не стану пытаться съесть твою душу.

Хаджар вспомнил разговор, который состоялся у них на границе Пустошей.

– Это было несколько месяцев назад.

– Несколько месяцев… день… сотня лет… тысяча лет… в какой-то момент, Хаджар, ты перестаешь делать разницу между этими крупицами времени. Для тебя все время –сегодня. В этом, конечно, есть свои плюсы, но…

– Заканчивай с этим философствованием, – прорычал Хаджар. – Мне хватает и Эйнена. И, раз уж ты не собираешься пожирать мою душу, то, может объяснишь, что, в конце концов, происходит.