Владимир Поселягин - Охотник: Охотник. Зверолов. Егерь [сборник]

– Агеева была там? – насторожился капитан.

– Да, она попала туда после попытки суицида два дня назад. Вены себе зубами грызла.

– Продолжайте.

– Объект хотел было проникнуть на территорию больницы, однако как раз в это время Агееву вывели прогуляться. Я сопровождал объект, поэтому лично видел Агееву. Судя по виду, ее чем-то обкололи. Частая потеря ориентации, отсутствующий взгляд, перевязанные бинтами кисти рук.

– Что-то странно, что ее в таком виде и состоянии выпустили погулять.

– Да у них там что-то травили, вони на пол-улицы было, всех больных в сад выгнали.

– Ясно. Что делал объект, заметив Агееву?

– Стоял у ограды и долго исподлобья наблюдал за девушкой, потом достал из кармана перочинный нож. Я уже хотел скомандовать на захват, чтобы не допустить жертв, однако тот стал кончиком лезвия чистить под ногтями, бросая такие многообещающие взгляды в сторону Агеевой, что за ее жизнь теперь не дам и копейки. Через полчаса, убрав нож обратно в карман, объект вернулся в машину и поехал за город. Нам пришлось отстать, чтобы он нас не засек, движение на дороге было слабое. Едва не упустили, хорошо, что у него машина приметная. Оказалось, в десяти километрах от города у него было свое место для купания, закрытая и довольно красивая бухта. Мы лежали на камнях и потели под солнцем, пока объект купался, после этого он вернулся в машину и как раз к обеду вернулся домой.

– Что было дальше?

– После обеда объект встретил с пляжа дочек, те полдня купались под присмотром сестер объекта с другими детьми. Потом немного повозился с ними, изображая любящего отца… может, и не изображая. В данный момент объект занимается машиной, открыты все двери и снята обшивка с двери водителя. Что именно он там делает, с моей точки наблюдения плохо видно, надо уточнить у наблюдателя-один.

– Хорошо, после сдачи поста я буду ждать его у нас на квартире, доложитесь все.

– Есть.

Лежавший мужчина вернулся к наблюдению, а капитан спустился с чердака дома, который они снимали, и, переодевшись, подхватил полотенце и направился к морю…

(На следующий день)

– …что значит – умерла? – тихо спросил капитан, обведя бешеным взглядом своих подчиненных. Трое продолжали наблюдать за объектом, остальные трое сейчас стояли перед капитаном. – Это точно не работа объекта?!

– За ночь он не покидал дом, – уверенно ответил один из мужчин. – Я только что прибыл из психиатрической больницы, где содержалась Агеева, и выяснил, что та повесилась на решетках в своей палате, используя простыню. Обнаружили ее, к сожалению, поздно. По всем следам сама, никто не помогал. Там все еще работают милиционеры, но без особого интереса. Просто отрабатывают версии. Видно же, что суицид, да и не в первый раз притом. По горячим следам выяснилась халатность младшего медперсонала, именно из-за него и произошла трагедия. Сейчас идет разработка именно этой версии.

– Почему работает опергруппа?

– У нее родственник в Москве в больших начальниках, прислал своих людей забрать ее, но они буквально на несколько часов не успели, вот и подняли волну.

– Ясно. Укажите все это в рапортах. С объекта глаз не спускать.

Оставив подчиненных корпеть и марать бумагу, капитан поднялся на чердак и подошел к наблюдателю.

– Есть что?

– Так точно, товарищ капитан. В данный момент объект продолжает возиться с машиной. А так все по распорядку. Утром тренировка, отработка ударов на боксерском мешке, что висит в саду, потом пробежка, душ, возня с машиной, купание в море и снова возня с машиной. Отдыхает как по графику и по плану. Вон, через десять минут у них ужин, значит, через пять минут объект закончит с машиной и начнет убирать инструменты, – усмехнувшись, наблюдатель добавил: – В первый раз он их не убрал, потом по всему двору искал, собирал. Детей маленьких полно, растащили как игрушки.

– Хорошо, продолжайте наблюдать, – приказал капитан и спустился вниз, проследить, как идет написание рапортов.

Дом этот сдавался без хозяев. Те жили на другом конце города, что было удобно и не мешало вести наблюдение без лишних свидетелей. Правда, хозяева изрядно с них содрали за съем дома в курортное время, потом придется отписываться за трату подотчетных денег. Вспомнив, что объект собирается тут пробыть до начала сентября, капитан только вздохнул. Денег могло и не хватить, а чтобы не выдать себя, пришлось платить. База была чересчур удобная, и терять ее не хотелось.

Нажав на кнопку, я с удовлетворением смотрел, как, зажужжав электромоторчиком, стекло начало подниматься. Нажал на кнопку посильнее – оно пошло вниз. После третьего нажатия (до конца) стекло замерло в нижней позиции. Я встал и, отряхнув голые ноги от прилипшей гальки, с удовольствием потянулся, разгибая затекшую спину и шею.

– Закончил? – спросила проходившая мимо тетя Роза, неся бидон со свежим молоком. Она ходила куда-то на соседнюю улицу, где брала его. Так-то за продовольствием гоняли молодняк, тех же моих сестер или Ольгу с Антоном, они были где-то одного возраста, однако за молоком тетя Роза ходила всегда сама. Прабабка Серафима подозревала, что больше к владельцу коз, чем… А, ну да ладно, дело житейское.

– Нет, тут до окончания работы недели две, но хоть технику сборки-разборки отработал и точно знаю, как собирать. Руку набил, проще говоря, – со стоном потянувшись, ответил я. Открытая водительская дверь со снятой обшивкой напоминала жертву Франкенштейна. Везде торчат провода, висящий пульт управления с шестью кнопками и золотистый бок электоромотора.

На самом деле ничего сложного тут не было: заказал у токаря шесть роликов с креплениями (правда, потом все равно напильником доводить пришлось) и после проводки стал экспериментировать, пока стеклоподъемник не заработал. Проблема была в том, что на том креплении, что было, моторчик слишком выступал, и обшивка не закрывалась, да и жужжал он слишком громко, надо что-то с шумоизоляцией делать, но это завтра, на сегодня хватит. Вечер уже.

В кабине раздавалось жужжание, подхватив под мышки Максим, которая сидела за рулем и крутя туда-сюда делала вид, что она куда-то едет, я поставил дочку на гальку и, шлепнув по попе, отправил в сторону сада.

– Принеси мне попить, – велел я.

Остальных дочек не было видно. Видимо, где-то в доме, или на веранде – оттуда слышались какая-то возня и писк. Прабабка Серафима в саду покачивалась в кресле-качалке, бабушка Елизавета Марковна накрывала на стол в саду – вечер, ужинать пора. Дедушки не было видно, видимо, у соседа еще зависает, медовуху пчеловода дегустируют. Он туда еще в обед ушел – похмеляться. Народу было не так много, все фактически находились на пляже. Это только мои пришли час назад. Нет, им не надоело, просто есть захотели. Молодые растущие организмы.