Антон Текшин - GoodGame [СИ]

– Вторую неделю. Скоро так и так вылечу отсюда…

– Хорошо, – кивнул я. – Тогда давай по-порядку. Перед заброской мы успели лишь узнать, что это бывший исследовательский объект, который захватили агрессивные формы инопланетной жизни. За его прохождение вроде бы выдают нехилую такую награду…

– Ну да, бесплатная «генка» на дороге не валяется, – куда спокойнее пояснила девушка. – Это правда возможно. Здесь как раз их изучали, по местному ЛОРу. Ассортиментик огромный, но для этого нужно добраться живым до самой центральной операционной. Если ген удачно приживётся, то местная капсула сразу перенастроится, и ты можешь отреспауниться на одной из ближайших станций. До этого будешь здесь возрождаться регулярно.

– И как долго?

– Если за две недели ничего так и не получил – происходит тоже самое, только в утешение рандомно дают какой-нибудь простой чертёжик. И всё, до свидания.

«Генки» , они же – генные улучшения, стоили в игре очень дорого, а здесь они выдавались практически даром. Именно поэтому станцию рвалось столько народу. Из-за чего разработчики в свою очередь вынуждены были ввести пресловутое «окно», в одном из недавних патчей. Длилось оно всего несколько часов, с периодичностью раз в неделю.

На ту же «Астру-13» по собственной воле залетали единицы, которым не хватало острых ощущений. Здесь же картина была прямо противоположной. Редко кто из разменявших вторую сотню уровней не оставляет себе ни единой точки возрождения. Да ещё и умереть надо не абы когда, а в строго отведённое время, иначе шанс на успешный «залёт» довольно низкий.

Чувство дежавю так и давило на голову, но на этой станции, хотя бы, не нужно никого изображать большую часть раунда. Хотя в какой-то момент это было довольно весело.

– Так, а сколько из добравшихся получает возможность модифицирования? – задал я самый важный вопрос.

– Все, кто выжил, – поспешила успокоить меня девушка. – Только это не так легко и просто. Нужно пройти три части станции, выполняя всякие разные задания. Сейчас мы находимся на внешнем кольце, как и остальные группы. Каждой нужно найти специальный ключ, чтобы пройти дальше, но количество доступных переходов ограничено. Последние, кто не успеют переправиться, остаются здесь пока… Пока их всех не съедят.

Говоря эти слова, она невольно вздрогнула, видимо, от не самых приятных воспоминаний.

– То есть, на нас будут охотиться эти самые хищники? Как их там…

– Макароны, – хихикнула Элли, успевшая переодеться.

– Да нет же! – насупилась наша просветительница. – Их зовут мимикроны. Они же «мимики», «мимы». Кто как называет. Чем ближе к центру «Омеги», тем они становятся опаснее.

Мы с Элли недоуменно переглянулись.

– Я только одних мимов знаю, – честно признался я. – Тех, кто на улице в тельняшке народ веселит, типа о невидимую стену бьётся, и всё такое…

– Нет, эти существа вовсе не клоуны, – вздохнула Ягодыня. – Если кратко – то они могут превращаться в любой предметик, даже неодушевлённый. Стоит повернуться к ним спиной, как они нападают. Вычислить их очень тяжело, поэтому все носят с собой стикеры и подписывают то, что проверенно и безопасно. В общем, если увидите где-то два абсолютно одинаковых предмета – нужно их срочно уничтожить.

– Вот этим?! – Эльвира демонстративно крутанула на пальце лазерный пистолетик.

– Да, если успеешь выстрелить. Ещё они высоких температур очень боятся, а так могут хоть в открытом космосе летать.

– М-да, весело… – покачал я головой. – А на нас самих ты зачем метки оставляла?

– Так они и в людей… Могут. Лучше сразу подготовиться.

– Серьёзно? И как это выглядит?

– Ну, тебя вроде бы как пожирает старший мим, если не повезло на него в одиночку наткнуться. И становится тобой.

– Это понятно, я имел в виду – с игровой точки зрения. Неужели для других не видно, что это уже не ты, а чужой? Достаточно задать парочку вопросов, и персонаж сядет в лужу.

– Ну… в том-то и дело, что это ты сам. Остаёшься в игре. Просто роль немного другая становится.

– То есть, и за монстра можно отыгрывать?

– Вроде того. Если получится мимиком подставить настоящих людей и попасть в операционную первым, то ген приживается стопроцентно. Иногда даже с бонусами.

– А почему тогда не позволить этим монстрам дружно сожрать всех и гарантированно усилиться? – сразу же нашёл я нестыковку в геймплее.

– Не выйдет, – Ягодыня замотала головой. – Перерождённых не может быть больше трёх штук. Обычно – двое или вовсе один. Если мимикрон сможет проникнуть в операционную, она станет недоступной для остальных до следующего раунда. А их всего четыре в сутки. Учитывая общее количество желающих, получается, что большинство останутся ни с чем, только кучу времени потеряют.

– А сколько здесь всего претендентов тусуется?

– Около двух сотен, точнее не скажу. Но до центра обычно добирается едва ли пятая часть.

– Всё так серьёзно?

– Скоро сами увидите…

Я давно уже перестал держать девушку под прицелом, тем более Элли всё время находилась рядом. Пока мы общались, ещё пятеро игроков успели выползти из пластиковых саркофагов и наскоро одеться. Один из них, под ником Сорест принялся с фломастером наперевес обходить остальных, добрым словом и пистолетом убеждая их поставить крестик себе на лоб. Остальные соглашались на эту процедуру крайне неохотно.

– Так пометки нужны, чтобы отличать своих от чужих? – спросил я, не пытаясь вмешаться.

– Да, но не все хотят так играть, – девушка поправила очки, и невольно потёрла переносицу. – Некоторые надеются стать перерождёнными и убраться отсюда поскорее.

– Понятно, значит – выдвигаемся на поиски ключа.

Я протянул ей пистолет рукояткой вперёд. Она, чуть помедлив, приняла его, сразу же засунув в кобуру.

– Сначала нужно дождаться остальных, иначе дверь не разблокируется.

Последние возрождённые как раз выбирались из капсул, немедленно оказываясь под прицелом опытного игрока. Один в категоричной форме отказался становиться меченным, и Сорест безо всяких колебаний прострелил ему голову. Пусть оружие и выглядело смехотворно, дырку оно прожарило самую настоящую. Отсутствие брони не оставило бедолаге шансов – он отправился отдыхать до следующего раунда. И нас осталось девять.

А я уж было подумал, что здесь царит атмосфера взаимовыручки и командной работы… Ага, как же.

Пусть действия игрока являлись вроде бы логичными, его поступок вызывал лишь неприязнь. И не только у меня.

– Давай его грохнем? – кровожадно предложила Эльвира, рисуя себе перевернутый крест над переносицей.

– Я те грохну, по заднице ремнём, – остудил я пылкую ученицу. – Мы и так потери понесли, ещё не вступив толком в игру. Что-то мне подсказывает, что здесь каждый человек будет на счету.