Сергей Панченко - Вода: Наперегонки со смертью.

Враг был совсем рядом. Макаров чувствовал его присутствие физически. В прошлый раз все было не так. Он не успел испугаться. Попросту не было времени. В этот раз он долго ждал его, готовился, переживал целую гамму чувств, от страха до бравой смелости. Напряженное ожидание подарило ему новый орган чувств, чутье. Макаров не мог объяснить как, но он точно знал, где находится враг. Он был рядом, в лесах под сопкой и его было много.

Сзади в небо выстрелили несколько ракет. Эти были гораздо больше, чем ракеты Панцирей. Они оставляли после себя жирный белый след. Где-то высоко в атмосфере на мгновение вспыхнула яркая звездочка.

– А это еще кого подбили? – Спросил кто-то из бойцов.

– Самолет, наверное.

– Разведчик, раз так высоко. – Ответил какой-то специалист.

– Когда уже начнется, сил больше нет ждать. – Раздался чей-то истеричный

голос.

– Заткнись ты, идиот!

– Шибанулся что ли? Пусть назад топают.

– Один хрен отвертеться не получится, пусть уж душу не выворачивают долго, начинают сейчас.

Его слова услышали. Над сопкой раздался шуршащий звук, который никто не слышал раньше и в ту же секунду воздух сотрясли несколько разрывов. Макаров, не помня себя от страха, свалился в окоп. Хотя снаряды и упали далеко, эффект оказался впечатляющим. Мощная взрывная волна сотрясла тело, ударила по ушам. Мир затих и засвистел. Длилось это всего минуту, потом слух вернулся к нормальному состоянию.

Руслан вспомнил, что при взрывах надо открывать рот, чтобы не повредить перепонки. Макаров поднялся и огляделся. Щербаков лежал на дне окопа, накрыв голову руками. Руслан пнул ему в пятку.

– Живой?

Товарищ резко выглянул из-под руки.

– А ты?

– Живой. Пристреливаются, пока.

На самом верху сопки, не причинив никому кроме старой сосны вреда, дымила воронка. Остальные снаряды серьезно перелетели.

– Сейчас снова начнут, ложись. – Андрей так и не поднялся.

Андрей оказался прав. Несколько одновременных разрывов снова сотрясли сопку. На этот раз они легли с небольшим недолетом. Дым от их разрывов понесло на окопы. Макаров втянул его едкий запах и подумал, что так и должна пахнуть война.

ПВОшники спешно покинули район, заняв позиции в паре километров за сопкой. Снова ухнули разрывы и в этот раз совсем рядом, комья земли упали сверху. Так как Руслан держал рот открытым, свиста в ушах больше не было. Он прекрасно слышал, как в воздухе снова зашуршало, но взрывы раздались совсем далеко. Наши артиллеристы начали контрбатарейную стрельбу.

«Шрррр» раздалось за сопкой. В воздух поднялись десятки светящихся шаров трассирующих зарядов автоматических пушек Панцирей.

– Смотр, смотри! – Крикнули из окопа. – Падает.

Руслан пригляделся и увидел серебристый предмет, пикирующий вниз. Он упал совсем рядом с их позициями. Над окопами показались головы. Руслан заметил, в какие кусты шлепнулась железяка.

– Андрюха, я мигом!

Товарищ не успел возразить. Макаров выскочил из окопа и согнувшись, будто под обстрелом, направился к кустам. С первого взгляда стало понятно, что сбитой железякой оказался дрон. Судя по одним иероглифам – китайский. Весил он немного, по большей части аппарат был из пластика. Руслан схватил его и притащил в окоп. Едва он спрыгнул, как сопку накрыло десятком разрывов. В этот раз стало страшно от мысли, что задержись на несколько секунд, можно было бы угодить под снаряд.

В небе снова показались штурмовики. Они шли низко над лесом.

– Эй, Макаров, ты чего притащил? – Прибежал запыхавшийся Шаров.

– Дрон, командир. Наши сбили, я подумал, может быть, у него видео пишется и нам можно засечь место пуска и накрыть его.

– Молодец, я отдам его артиллеристам, пусть разберутся. Но, мужики, больше из окопа не высовываться. Надо куда, только по траншеям, не поднимая головы. Вон, берите пример с Щербакова, образцовое поведение при артобстрелах.

Андрей лежал, накрыв голову руками. Когда его поставили в пример, поднялся и сел. Он почувствовал в словах командира иронию.

– К земле привыкаю. – Пошутил он мрачно.

Контрбатарейная стрельба с нашей стороны принесла временное затишье. Военные устроили проверку потерь. Оказалось, что есть погибшие. Двух бойцов, после прямого попадания в окоп, разорвало на части. Были несколько контуженных с кровотечением из ушей. Их посадили в БМП и отправили в санчасть. Других ранений не было. Поврежден был оставленный на бруствере пулемет, да разворочены окопы.

Во взводе Шарова никаких потерь, ранений и повреждений не было. Кое-где разворотило брустверы, но сообща удалось быстро восстановить их. Макаров, выбираясь из окопа спиной ощущал взгляд врага и быстро разобравшись с восстановлением насыпи юркнул назад.

– Ты чего? – Спросил Щербаков.

– Не могу на виду находиться. Страшно, что в меня целятся.

– Они еще не близко. Там же мины, обязательно услышим.

– Все равно, это как фобия, умом понимаю, но ничего поделать не могу.

Между лопаток свербит, как будто пулю ждет.

С нашей стороны прошуршали снаряды. Всего было несколько залпов. Над лесом, километрах в пяти от позиций, поднялись серые облака дыма.

– Прицельно содят или наудачу?

– Наши тоже с дронов за китайцами смотрят, прицельно должны бить.

– Вот тебе и расстояние до китайцев. – Макаров показал в сторону дыма. Щербаков передернул плечами.

– Молитву бы хоть какую-нибудь вспомнить, чтобы Господь обратил на меня внимание.

– Попробуй стихи читать, а сам думай о том, чтобы тебя смерть обошла стороной. – Посоветовал Макаров.

Сам он в сложных ситуациях читал «Полтавский бой» Пушкина, единственное стихотворение, которое знал. Ему оно помогало взять себя в руки с ложной ситуации.

– А что я знаю? Вышел кролик на крыльцо, почесать свое яйцо?

– Хотя бы. Тут смысл в том, что ты успокаиваешься.

– А хотелось бы, чтобы меня взял под личную протекцию Он. – Щербаков показал пальцем в небо.

– Не возьмет! – Щербакова подслушал взводный пулеметчик. – У него другая задача, свести человечество под корень.

– Он тебя осведомляет о своих планах? – Спросил Руслан.

– А чего тут осведомлять, так видно. Наслал заразу, настроил друг против друга. Уничтожайтесь, людишки, на здоровье.

– Слышь, ты, паникер, может, это тебя он решил под корень, а я не собираюсь опускать руки. – Боец резко окоротил пулеметчика.

– Мужики, я вас как баб перед свадьбой должен успокаивать? Возьмите себя в руки, все будет хорошо? – Произнес Шаров. – А ты, Небогин (пулеметчик), аккуратнее. Не то время, чтобы говорить, что хочешь.

Первый раз, за все время как Шаров стал командиром взвода, в его голосе появились стальные нотки. Небогин хотел что-то сказать, но смутился и промолчал. В окопе, занятом взводом, повисла неловкая тишина. Вдруг его тихо нарушил монотонный бубнеж. Макаров огляделся и не увидел Щербакова. Из-за земляной стены, отделяющей огневую позицию стрелка от общего окопа, доносилось: