Дмитрий Силлов - Закон якудзы [litres]

Когда нет у тебя под рукой оружия, что остается делать? Правильно, действовать голыми руками. Поэтому я с места мощно прыгнул вперед с целью перехватить тот автомат прежде, чем его владелец нажмет на спусковой крючок.

Я летел – и понимал, что не успеваю. Что слишком быстры эти юркие бойцы, тренированные в Японии исключительно на то, чтобы убивать быстро и эффективно. И что сейчас, вот прямо сейчас очередь прошьет Виктора, увлеченного рубкой с мечником.

И очередь прошила…

Но не Савельева, а того автоматчика, что собирался его пристрелить. Взлохматила спину в кроваво-серые лоскуты и разнесла затылок, вынеся на выходе половину лица. Плюс еще одного карателя в спину саданула, того, что лез через портал следом за мечником.

Там, в другой вселенной, откуда мы только пришли, послышались крики, которые заглушила еще одна длинная очередь, которая не могла быть выпущена из автомата – кто-то азартно поливал из пулемета серых, столпившихся возле портала.

И не только азартно, но и эффективно.

Пулемет замолк, но и криков больше не было слышно. А напоследок через портал, сузившийся до метрового диаметра, метнулось чье-то сильное тело.

И это был не японский каратель, а кто-то в сталкерской толстовке с автоматом Калашникова за спиной.

Кувыркнувшись в воздухе, тело ловко встало на ноги – и оказалось тем самым ктулху, с которым мы познакомились в баре.

– Здрасте, – сказал мутант. – Не помешал?

– Скорее, наоборот, – отозвался я. – А какого, собственно, хрена…

Договорить я не успел – с громким хлопком портал исчез, словно его и не было. И почти сразу же справа раздался хрип, перешедший в бульканье. Ну да, Савельев наконец то зарубил шустрого мечника. Победа, что ли? И без потерь? Редкий случай, когда из такой заварухи удается выйти целым и невредимым. Нереальное везение. Но Японцу, похоже, было наплевать на это. Сейчас он не отрываясь смотрел на что-то за моей спиной.

Или на кого-то.

Я обернулся.

…Александра сидела на земле, опершись спиной о колесо ржавого грузовика, будто очень сильно устала. Я даже не сразу понял, что это с ней. Но в следующую секунду дошло. На платье цвета крови, как и ни черной одежде, настоящая кровь практически незаметна.

Мы оба – я и Виктор – одновременно бросились к девушке, лицо которой побледнело, словно лист бумаги. Багровая лужа под ней была не такой уж большой, но это ни о чем не говорило: кровотечение может быть и внутренним, когда кровь течет в одну из полостей тела – разорванный желудок, кишечник, в брюшную полость…

Савельев встал на одно колено, потянулся к платью – разорвать, осмотреть раны, но голос девушки остановил его:

– Не суетись, Витёк, – с легкой усмешкой произнесла Александра. – Бесполезно всё. Я чувствую.

– Но…

– Молчи и слушай.

Она говорила тихо, но в ее голосе слышался металл, по твердости не уступающий прославленной стали древних японских мечей.

С видимым усилием девушка подняла руку к кулону на своей шее, сорвала его и протянула Виктору.

– Запомни. Твоя дочь… Наша дочь воспитывается в школе куноити. Она находится в префектуре Миэ… в западной ее части…

– Провинция Ига, я понял, – пробормотал Японец. – Но дочь… Наша дочь?

– Так бывает, – улыбнулась Александра. – Один раз девушка показывает парню, что такое настоящее искусство любви, а потом от этого разового показа рождается прекрасный цветок. Который немедленно забирает к себе клан, чтобы воспитать из нее убийцу… Такую же, как ее мать…

Голос девушки слабел с каждой секундой, а бледное лицо приобрело характерный мраморный оттенок. Зрачки Александры расширились, заполнив собой почти всю радужку…

Я знаю, отчего подобное происходит. В свои последние мгновения человек видит начало серой дороги, ведущей в Край Вечной войны. А может, перед Александрой сейчас медленно открываются сёдзи страны Токоё, в которую она попадет через очень короткое время без всяких порталов…

– В медальоне… портрет твоей дочери… её зовут… Кицунэ… Найди её…

Взгляд Александры остановился, будто она увидела что-то достойное самого пристального внимания. Вернее, кого-то. Когда приходит Сестра, умирающий не может отвести от нее взгляда. Холод пробежал по моему позвоночнику. Я всегда чувствую, когда приходит Сестра, – это естественно для побратима Смерти.

– Не обижай ее по пути, – шепотом попросил я. – Эта девочка только что спасла нас… от тебя.

Холод на мгновение стал сильнее, аж лопатки заломило от нестерпимой боли – и вдруг ломота пропала, будто и не было ее вовсе. Похоже, Сестра дала понять, что услышала меня. Не думаю, что она осталась довольна моей просьбой, но, надеюсь, она выполнит ее. Очень хочется на это надеяться…

По щекам Японца текли слезы. Никогда не думал, что этот невозмутимый воин может плакать как обычный человек, только что потерявший мать своего ребенка. Я тихонько отошел в сторону. Пусть побудет наедине с нею. Возможно, ему нужно сказать ей то, что не успел. И пускай она уже не слышит его, это неважно. Все посмертные ритуалы нужны живым – в том числе и прощание с мертвыми, которым уже совершенно точно нет дела до слов, которые произносят живые.

– Жена его? – кивнул в сторону погибшей Хащщ – вроде так зовут этого мутанта. Кстати, похоже, когда он не питается, то говорит вполне нормально, практически не шепелявя и не путаясь в собственных ротовых щупальцах.

– Можно и так сказать, – отозвался я. – Кстати, спасибо за помощь.

– Не сто́ит, – отмахнулся когтистой лапой ктулху. – Это я не вам, а себе помогал. Мне ж в портал надо было, а его забили своими тушками эти прыгучие хомо. Пришлось из пулемета бармена их зачистить – я его у клюворылого прикупил на всякий случай. Жаль, что лента к нему только одна была, пришлось бросить его, как она закончилась. Но по-любому не зря я на тот пулемет деньги потратил. Чувствовал, что вы не простые хомо. Так оно и вышло.

– А зачем тебе в портал? – поинтересовался я.

– То всему нашему роду дедушка завещал, – наставительно подняв палец кверху, сообщил мутант. – Он говорил: увидишь портал – лезь в него, не пожалеешь.

Тут я вспомнил про здоровенного ктулху, которого встретил однажды в мире Кремля. Тот тоже с похожим кольцом был, глубоко врезавшимся в непомерно разросшееся мясо. Стало быть, не с похожим, а вот с этим самым, делающим из обычного мута сообразительного человека в теле мутанта. Оригинальный артефакт. Ни дай Зона, если его головорук себе на палец натянет. Или, еще того хуже, – сфинкс. Тогда пиши пропало. И сталкеры, и военные, и мутанты станут просто доступной пищей, легкой добычей для хитрой и мощной твари.

Впрочем, надо было бы определиться, в какую именно Зону мы попали. На первый взгляд здесь с Саркофагом всё в порядке, вроде целый стоит. Но разорванный на части труп человека, лежавший неподалеку, меня немного смущал. В клочья его раздербанили, в лоскуты просто. И сожрали, похоже, лишь печень да мозг выковыряли из разбитого черепа. Мутанты так не расточительствуют, жрут всё подряд.