Виктор Лебедев - Метро 2035: Черноморье [litres]

Ган утвердительно кивнул.

– Сложно не заметить.

– Ну вот. Те выжившие, которые там остались, по большому счету хуи пинали. Запасы какие-то жрали, говно всякое. Ну, морепродукты тоже, конечно. Так вот, Адмирал хотел их к общему делу притянуть. Наладить и там обработку водорослей, вокруг лайнера подводных зарослей тоже полно. Но что-то случилось. Не выходят на связь.

– Одно непонятно… – Ган задумчиво поскреб заросший подбородок.

– Спрашивай, не стесняйся.

– Никак представить не могу, как вы эти нефтепродукты из них добываете. Неужели так просто?

– Непросто, конечно. Но и у нас не дураки тут сидят. Подробно, если пожелаешь, потом наши лучшие умы тебе расскажут. А я поделюсь чем знаю. Там пара установок, которые мы сумели собрать, в них ребята вызывают химическую реакцию, воздействуют на масло, которое содержат в себе водоросли. Несколько раз прогоняют этот процесс. Получают эфир и глицерин в итоге. Эфир – это и есть биодизель наш. Выход неслабый получается, кстати, почти один к одному.

Гану было удивительно слышать, что в таких условиях люди наладили хоть какое-то производство топлива. Понятно, что не от хорошей жизни, но тем не менее. Хотя человек – тварь неглупая, а приспосабливаться к обстоятельствам умел всегда. Спасенному все больше нравилась эта община, самодостаточная в своем роде, посмевшая сбросить оковы колонии и попытаться жить тем, что имеет. Он не знал или просто не помнил, что происходит на берегу, но жители Черноморья отзывались о сухопутных не очень приятно.

Бобр увидел выражение лица Гана, понял, что тот впечатлен. И решил закрепить успех:

– Так еще и этот жмых, который остается после переработки, тоже полезен. Мы его в дробилке измельчаем, сушим и спрессовываем в небольшие брикеты. Горят они знатно и долго, у нас же, как видишь, деревья тут на палубах не растут. Поэтому крутимся.

Дальше они пробежались по цеху. Инструменты и станки Гану были в основном знакомы. Где-то умудрился даже дать на ходу пару дельных советов работающим черноморцам. Те с благодарностью приняли.

– Хоть и не помнишь ничего, но вижу, технарь ты, Ган. Я сразу понял, когда заметил, как ты с лебедкой разобрался. А потом – с двигателем. Что бы там ни было в твоем прошлом, оставайся у нас.

– Разве у меня есть выбор? – усмехнулся тот. – Вплавь разве что, сомневаюсь, что меня кто-то вызовется отвезти на берег.

– Выбор есть всегда, дружище.

– Спасибо, кэп.

В четвертом или пятом по счету помещении начальник взял Гана за руку и отвел к куче похожих на инопланетные корабли приспособлений. Их овальные тела поддерживали железные ножки, крепко приваренные к массивным кругам. Часть из них лежала на боку, часть стояла – издалека же все это выглядело как огромная, беспорядочная куча хлама.

– Слышал про водолазные колокола? Такая херня сверху на тебе в виде колокола с иллюминаторами. Вот у нас нечто похожее, – Бобр показал на сваленные в углу возле верстаков или стоящие вдоль стен здоровые пузатые бочки. Размерами они были с человеческий рост, а то и выше.

– Видишь, внизу на креплениях опора? Она из металла, с утяжелителем. Мы на лебедке спускаем бочки и погружаем в воду. Они становятся на эту платформу на треноге, под ними достаточно воздуха, чтобы продержаться под водой около часа. Единственное – ты привязан к бочке, не можешь далеко от нее отойти, то есть набираешь побольше воздуха, выныриваешь из-под нее и работаешь тридцать-сорок секунд. Затем опять заплываешь в нее.

– Это что? – Ган указал на длинные желоба с зацепами на боках бочки.

– А, сюда крепятся гарпуны. Подводные ружья. Всегда хорошо, когда есть дополнительная защита. Хоть наши подводные фермы огорожены сеткой, но мало ли.

– Много не наработаешь с вашими колоколами, только и нырять туда-сюда.

– Ну, а чего ты хотел? Кислородные баллоны давно закончились, а нужные нам водоросли растут только под водой. Наши плантации на мелком месте, метра три в глубину, но подниматься на поверхность набрать воздуха и снова нырять – нерационально. Выдохнешься быстро, и времени на работу останется меньше.

Гану пришлось согласиться.

– А почему не пробовали выращивать водоросли в бочках или цистернах с водой?

– Да пробовали – не растут, зараза. Черт знает что им нужно. И песок таскали, за который они цепляются, чего только не делали. Не приживаются. К температуре чувствительны очень.

Они прошли к стене напротив, где стояли железные шкафчики со всевозможным инструментом.

– Смотри, что еще есть, – начальник цеха показал на полупрозрачные намордники, отдаленно напоминающие респираторы. Он ловко подцепил один из них, взял очки-маску, похожие на те, что используют аквалангисты, прикрепил к одному из намордников. Затем вытащил длинный пластиковый гофрированный шланг и ввинтил в самодельный респиратор. На конце шланга имелось утолщение, напоминающее поплавок.

– Это, – он указал на приспособление, – тоже позволяет дышать под водой. Ты не привязан к бочке, спокойно ходишь по дну, обвесившись грузом, чтобы не всплыть. Поплавок болтается наверху, на воде. Сквозь отверстия в нем через трубку воздух попадает тебе в маску, и ты дышишь. Есть одна проблема – море должно быть спокойным. Мы пока как-то больше бочкам доверяем – высадили их десант на дно через десяток метров друг от друга, и ползай, собирай водоросли. Опять же, у наших колоколов сбоку контейнер есть. Складываешь все в него и не таскаешь за собой мешок.

Экскурсия вышла познавательной. Раньше Ган работал только в одном из помещений и считал не очень правильным совать нос в другие. Ждал, когда народ доверится, пригласит. А если бы никто не позвал – значит, не фиг лезть туда, где не ждут.

Появилась пища для размышлений. Теперь он понял, почему бесперебойно тарахтят генераторы, откуда берется топливо, пусть кто-то и заикался о запасах солярки на танкере. Тем более срок годности запасов такого топлива давно должен был подойти к концу, если его не изготовили в течение последней пятилетки.

А главное, во время всей этой возни, работы в цеху отступила головная боль, мучившая его уже довольно долго. Приступы еще случались, но все реже. Ган жил все так же в отдельной каюте, теперь ее закрепили за ним как за ценным работником. Подозрения вроде бы рассеялись, но на контакт шли не все. А Ган и не настаивал. Не заставлять же местных с ним общаться. Не хотят – их дело, он и не стремился нравиться всем и вообще предпочитал больше слушать, чем говорить.

На следующий день Бобр предложил ему поработать на подводной ферме, и мужчина с радостью согласился. Новое приключение сулило опасность, но его не пугала морская пучина. Зато в толще воды не было тумана, от которого уже надоело прятать глаза.