Артур Темиржанов - Человек, который построил Эдем

— Достаточно, чтобы я поверил, — сказал Таир. — Ты хочешь сказать, что настоящего короля больше нет?

— Он есть. Где-то. Уильям прознал, что отец хочет развязать войну с Эдемом. Может, хотел его переубедить — но не успел. Отец… — Анора с такой ненавистью выплюнула это слово, будто оно было большим куском скверны. — Отец ударил раньше. Я должна продолжить дело Уильяма. Мы не можем допустить вторжения в Эдем.

Вилка звонко ударилась об пол. Звук разнёсся по всей комнате, но Анора даже не вздрогнула. Ей будто было плевать на всё, кроме своих мыслей. Но Таир понял одно: принцесса выбрала совсем не ту сторону.

Так как воевала против Эдема.

— Ты помогаешь Стрелкам из-за этого? Хочешь остановить отца?

— Представь что будет, если он соберёт армию, — цыкнула Анора. — Миллиарды погибнут. Я видела, на что способны Стражи. Мы оба это видели. Если твои помыслы правда настолько чисты, если ты действительно хочешь помочь — не стой у меня на пути. У нас с тобой сложилась неприятная история, но сейчас мы на одной стороне. Цени это, пока я снова не стала твоим врагом.

Таир медленно поднялся из-за стола и провёл соединёнными ладонями от лба к подбородку, поблагодарив Отца за прекрасный обед.

— Мне нужно будет отлучиться, — буркнул он. — Хочу проведать мать.

— Передавай ей мой привет, — бросила вслед Анора.

Таир еле заставил себя не ускорять шаг. Дыхание сбивалось, сердце отстукивало в груди бойкий марш, что жрецы включали юным Штыкам во время завтраков. Сбежав по лестнице, он миновал двор под открытым небом, в котором впервые столкнулся с Саддамом, и двинулся к выходу. Только оказавшись на улицах гетто, в толпе ничего не знающих, снующих туда-сюда прохожих, он почувствовал себя свободным.

Нет, ему здесь ловить нечего. Если он продолжит помогать Саддаму и Аноре, если продолжит обучать солдат, то уже не сможет сбежать. Но что ему остаётся? Своими силами такую махину не остановить. Он на крючке, за ним следят.

Сунув руки в карманы и пытаясь не оглядываться, Таир зашагал к дому матери, глубоко вдыхая запахи с базара. Ароматы специй приятно кружили голову, а вонь животных напоминала о доме. За время пребывания в Городе никогда ещё Таир не чувствовал себя так близко к земле. Но чего стоили эти ощущения, если всё вокруг — большая фальшивка?

Толпа душила Таира, а от палящего «солнца» вспотела спина. Надо идти к матери. С тех пор, как Саддам показал ему свою армию, Таир раз в несколько дней стабильно наведывался домой.

Как всегда, мама встретила сына горячим чаем и закусками, но Таир от них вежливо отказался. Нечего тянуть, надо было переходить к делу. Заметив выражение лица сына, мама присела.

— Ты сам не свой с тех пор, как нанялся к Дюранам, — произнесла она. — Я так и знала, что всё это не просто так.

— Ты ждала, когда я сам начну этот разговор? — усмехнулся Таир. Мама со всей серьёзностью кивнула.

— После того случая я говорила с советом. Ты ведь не забыл, что громилы Дюрана отрезали мне связь? Башра сказали, что независимые кланы совсем потеряли нюх. Их стоило бы поставить на место.

— Они уже ничего не смогут сделать, — сказал Таир. — Только начать войну.

Мама молчала, сложив руки на столе. Как же она постарела. И, несмотря на это, всё равно продолжала быть красивой. Ей повезло, как везло немногим. Подняться от неприкасаемой проститутки до члена совета старейшин — пусть и фиктивного — немногим дано.

— У Дюрана есть армия, — выпалил Таир. — Мы должны предупредить Башра. Мы должны сделать хоть что-то.

Мама побледнела, но Таир взял её за руку:

— Позвони их старейшине. Скажи, чтобы прибыл к нам с эскортом стражников. Пусть обеспечит нам безопасность, и мы всё расскажем. Только Башра могут остановить Дюранов.

Мать торопливо кивнула и прикоснулась к стационарному коммуникатору. Таир вышел, чтобы не смущать её.

Зере всё так же сидела в комнате, будто бы за две недели ничего и не изменилось. На коленях она держала протез, а в руках сжимала тряпку, остервенело натирая металл до блеска. Бросив взгляд на вошедшего Таира, она нахмурилась:

— Я не знаю, что ты там сделал, — произнесла она. — Но ты зря устроил бучу в доме сказаний. Меня не выпускают из гетто! Стоит подойти к воротам, как появляются какие-то непонятные типы и просят вернуться домой. Во что ты ввязался? И зачем втянул меня?

— Тебя могли побить, — возразил Таир. Зере пожала плечами:

— Много лет прошло с тех пор, когда в гетто последний раз били женщин. Времена меняются.

— Но не люди. Ты думаешь, тебя бы просто отпустили? — Таир начал сердиться. — Вот так ты предпочитаешь реагировать на плевки в лицо? Закрывая глаза?

— Плевки не убивают тебя, — сказала танцовщица, стараясь не глядеть на Таира. — А вот неправильные поступки часто. Мне не нужна защита. Я и сама могу справиться.

Таир сделал несколько шагов и присел перед танцовщицей, пытаясь рассмотреть её глаза. И увидел слёзы. Положив руку девушке на плечо, Таир произнёс:

— Не стесняйся меня и не бойся просить защиты.

— Агрессоров всегда злит, когда жертва пытается сопротивляться, — всхлипнула Зере. — Я об этом читала. Когда кричишь, что твои права попрали, люди начинают тебя ненавидеть — даже если поддерживали раньше.

— Тебя могли избить, — произнёс Таир. — Твоя психологическая чушь здесь не при чём. Если не дашь сдачи, тебя заклюют. Это мир стервятников. Первый упавший станет обедом.

Девушка вдруг бросила протезы на пол и обняла Таира. Он чуть не дёрнулся от неожиданности, но девушка всхлипнула, и сааксец вспомнил старые, забытые инстинкты. Погладив танцовщицу по спине, он думал, что можно сказать — но в голову ничего не приходило. Эту часть души он потерял ещё до того, как успел приобрести.

— Спасибо, — прошептала Зере. — За меня… за меня никто раньше никогда так не вступался. И если бы не ты…

— Да брось, — буркнул Таир, смутившись. — Любой бы на моём месте сделал так же.

Он почувствовал, как щёки горят. «Краснею как мальчишка, — раздражённо подумал он. — И из-за чего?»

Зере вернулась в кресло, крякнув и чуть не рухнув на пол. Тушь размазалась по щекам, превратившись в подобие боевого раскраса. Таир вспомнил Карас и юных воинов, защищавших город от первенцев. Как давно это было, целую жизнь назад. И вот теперь, десять лет спустя, он делает всё, чтобы соплеменники не посмели пролить кровь бывшего агрессора. Он убеждал Зере, что нужно давать сдачи — но его сдача только ухудшило всё. На секунду Таир ощутил стыд, но тут же поспешил задушить чувство. «Стыдиться непродуктивно, — говорил командир Бедан. — Нужно думать и действовать, не жалея ни о чём. Иначе всю жизнь проведёшь в четырёх стенах, боясь допустить ошибку».

Зере вытерла глаза и несмело улыбнулась Таиру, будто старому знакомому: