Михаил Соловьев - Пасынки Апокалипсиса

Хором спросили — хором и замолчали. Было в ответе Сереги нечто запредельное. Мирок наш мгновенно «сузился», и мы оказались совсем малой точкой на «огромной карте».

Нас просто не было.

Бункер небоскреба, откуда благодаря нам распространился по миру смертоносный вирус, напоминал сейчас склеп в котором на каждом углу неосторожному уготована печальная участь.

Молчание висело, обрастая понемногу непонятными шорохами, а услужливое воображение, судя по лицам товарищей, рисовало каждому свои картинки.

Мне вдруг стало не до них. Неожиданно этажом выше добавилось персонажей, причем достаточно странных. Четыре тени (именно так я их ощущал) появились над нами и осматривали сейчас комнату за комнатой. Судя по повадкам, это были не хозяева. Стиль и тактика напоминала скорее незваных гостей на вражеской территории, и находились они сейчас по соседству с комнатой где лежали раненые. Вернее один раненый — двое тяжелых уже перешли в мир иной, судя по окраске остывающих тел.

Походило, что боец был в сознании и кое-что слышал, поскольку он неожиданно переместился в некое подобие укрытия.

— У дас гости, — гукнул я, ткнув пальцем в потолок, — Четверо. Не местные. Кобнаты осматривают.

— Началось, — усмехнулся Сергей, — Скорее всего мародеры.

— Не дубаю, — выдернул я рожок из автомата и взвесил его на руке, — Работают профессионально.

— Посмотрим напару? — оживилась вдруг Карина, — Ты кроешь я базарю… — И не дожидаясь ответа она развернулась хрустнув берцами по крошке выбитой пулями из стен. — Вам ждать! — Распорядилась она напоследок и пояснила, — Если сами не пойдем, они сюда спустятся, а у нас в этой яме маневра ноль…

По всему выходило, что на сегодня мне отводилась роль громилы, и командовала все-таки более подкованная в подобных операциях Карина.

Как только стихийное решение было принято, я больше не упускал из виду четыре тени этажом выше.

Получалось, что Карина права. Трое из неожиданных гостей сейчас осматривали комнату, а четвертый занял позицию в коридоре прямо напротив лифта.

Девчонка показала жестами, мол, идем по лестнице, а потом ткнула кнопку в кабине, заставив её двигаться на этаж выше пустой. Скорость, с которой воительница тенью мелькнула в темный проем дверей, напомнила мне о собственных способностях, и я метнулся следом.

Толщина перекрытия видимо была рассчитана на попадание «ядерного фугаса», поскольку следующий дверной проем появился лишь через четыре пролета.

Карина остановилась как вкопанная и подняла вверх сжатый кулак. Лифт еще угрюмо полз. Вот-вот он должен был уткнуться в этаж и распахнуть двери, с валяющимися внутри покойниками отвлекая внимание бойца лежащего сейчас в нескольких метрах от нас.

Я протянул руку над плечом девушки и ткнул в стену, за которой устроился боец. Трое партнеров, похоже, заканчивали осмотр, а раненый в соседней комнате явно изготовился к стрельбе. Я чувствовал его испуг и желание затаиться. Странные образы роились сейчас в голове бойца, но разбираться времени не оставалось. Мелодичный звонок известил присутствующих о прибытии лифта, и мягко скрипнули створки, распахивая окровавленное нутро.

Боец за стенкой на пустоту кабины среагировал непрофессионально Судя по эмоциям, что на моем «сканнере» были как на ладони, пустая кабина его совсем не насторожила. Напротив. Он поднялся на ноги, и за стеклянными чудом уцелевшими створками появилась фигура с опущенным автоматом.

Такого шанса упустить я не мог.

Не знаю, что уж там произошло в голове у бойца, когда неожиданно на мелкие осколки разлетелся стеклопакет дверей и неведомо откуда взявшаяся фигура, моментально утащила его в темноту лестничного пролета.

Однако парень он оказался шустрый и пытался еще достать меня невесть откуда взявшимся ножом, но ему хватило даже легкой оплеухи, чтобы безвольно повиснуть у меня на руках.

— Пуч фучьида фансьен, — крикнула в полумрак коридора Карина, взяв на прицел дверь, — Ни да рен!

Тишина повисла и лишь слабое потрескивание уцелевшего и моргающего люминисцента разбавляло повисшее напряжение.

Неожиданно одна из замерших было теней, подала товарищам знак и те стали что-то передавать.

— Гранаты, — шепнул я одними губами и Карина меня поняла.

— Буя фаатунг дженжден, — отреагировала она, — Вомен джан кхан дао. Раг вомен лай, тха тхан.

Тень замерла, но лишь на секунду. Противник явно осматривался, а потом кошачьим шагом метнулся к дверям. Времени не оставалось.

— Стой б…! — совсем уже не по-китайски заорал я.

— Тин джии! — вторила Карина.

То, что произошло дальше, не ожидал никто.

Тени замерли, и я уловил полное их недоумение.

Чему?

— Русские что ли? — донесся с той стороны до боли знакомый голос, — Птахин случайно не из вашей команды?

— Колька? — выдохнул я воздух, — Мародерствуешь?

— Дело есть дело, — прозвучал ответ, — Для чего-то мы эту войну все-таки затевали? Дэн Тин жив там?

Только сейчас я вспомнил о бойце, который по-прежнему валялся у моих ног.

«Надо же какая ирония», — нагнулся я и пощупал пульс. Жилочка под моими пальцами исправно пульсировала.

— Жив! — уселся я на пол и успокоил Карину, — Это триада из Гонконга. Они здание обстреливали, чтобы мы сюда прошли. Забирайте! — проорал я несостоявшемуся противнику.

Но Колька всегда был непрост.

— Чето я голоса твоего брат не узнаю, — проорал он, — Где мы с тобой познакомились?

— В Копейске, — устало проговорил я, — Под Челябинском.

— Иду, — коротко отозвался товарищ, и на моем «сканнере» тень пошла к дверям. Потеснила парня с гранатами, и на порог с опущенным автоматом вышел мой старый приятель родом из девяностых.

Наше «здравствуйте» было непродолжительным. Колька, после нашего расставания в Гонконге естественно не изменился, а вот моя внешность произвела на него неизгладимое впечатление.

— В жизни бы не узнал, — хрипнул он из моих объятий, — Тебя здесь так расшинковали? — заметил он покалеченную кисть.

Я сообщил ему о раненом бойце в соседней комнате, и пока его молчаливые товарищи отваживались с Дэн Тином, валяющимся до сих пор без сознания, Карина приступила к переговорам.

Первые ее фразы, обращенные в кажущуюся пустоту, остались без ответа.

— Надо его кончать, Птахин, — шепнул Колька, — Мы пока сюда добирались, в переговоры никто не вступал и главное никто умирать из них почему-то сразу не собирается — кусаются до последнего.

— Этот не такой, — ловил я эмоции раненного из глубины комнаты, — Он врач, по-моему. — Все-таки рядом с объектом мои способности пока работали, но чувство что «батарейки садятся» никак не покидало и время потихоньку останавливалось, превращая меня в обыкновенного человека.