Михаил Соловьев - Пасынки Апокалипсиса

Однако разбираться со всем этим времени не было.

С правой стороны неожиданно появился и стал приближаться звук небольшого мотора. Похоже, в нашу сторону рулила сейчас резиновая лодка, оснащенная каким-нибудь «Эвенрудом» или «Хондой».

Легионер уже забрался на первые ступеньки лестницы и маячил мне сейчас оттуда что-то совсем непонятное.

Неожиданно я понял — француз предлагал мне, если я не успеваю к нему, попытаться укрыться под водой, пока лодка не пройдет мимо — иными словами немного «утонуть».

Выходило, что Франсуа прав. Стрекот лодочного мотора звучал все ближе, но я решил все-таки попытаться сделать еще один рывок и замахал руками, что твоя мельница. Однако «мотор» мой оказался слабее и через какой-то десяток гребков я сообразил — чертов сапер — все-таки не ошибся: если я не хочу демонстрировать русские саженки противнику, придется купаться с головой.

Затонуть? — нет ничего проще, если у тебя за спиной расположился автомат, а в карманах «приютились» пистолет и пара гранат. Вооружение неплохо сыграло роль водолазных грузов, и за какую-то секунду я погрузился метра на полтора от поверхности воды.

Рокот лодочного двигателя сделался боле гулким… Мне казалось теперь, будто лодка замедлила ход. Скорее всего, они прибыли осматривать пробоину или может на помощь тонущему экипажу.

Слава Богу, вода в этом порту была, наверное, самой прозрачной в мире. Со своей подводной «позиции» я увидел, наконец, днище этой совсем уж никому не нужной лодки.

Она четко рулила к перевернутому судну и, видимо, «призовая команда» рассматривала и обсуждала сейчас повреждения сухогруза.

Неожиданный скрип и гулкий ухающий звук разнесся по воде. Какая-то непонятная сила подхватила меня и потащила в сторону, переворачивая и пытаясь выбросить наверх. Сообразил, что это наверняка судно еще раз повернулось на воде, породив массу мелких, но мощных течений и водоворотов.

Первый приступ удушья рванул грудь, и пришлось сосредотачиваться еще и на нем. Паниковать нельзя, иначе спазмы могут взять верх, и придется всплывать прямо в лапы противнику. Хорошо хоть неожиданное течение ослабло, и сил теперь я почти не тратил.

Когда лодка остановилась и отдала якорь, я почти уже переборол дергающийся организм и вышел во вторую фазу фридайвинга. Теперь нужно было не зевать — три-четыре минуты и организм может отключиться «без предупреждений». Хотя как это будет выглядеть на сыворотке с «птичкой» не известно никому.

По всему выходило, что придется принимать бой в такой необычной ситуации, используя фактор неожиданности.

Решил перебраться ближе к суденышку, где сейчас происходили непонятные мне приготовления, и завис в каком-то метре под днищем, желая не упустить никакой возможности для неожиданной атаки, пытаясь сейчас только разгадать замысел противника. Однако через каких-то секунд тридцать ситуация прояснилась сама, потому как разорвав водную гладь на «обжитые» мной подводные территории рухнул аквалангист в черной гидре.

Отсидеться не получилось, хотя и без этого незваного гостя пришлось бы как-то разбираться с экипажем так неудачно явившейся лодки.

Аквалангист висел окруженный тучей пузырьков спиной ко мне и что-то подправлял в своей «вязанке» баллонов и шлангов, чуть перебирая ластами в туче пузырьков.

Решил нападать сзади. Теперь моей целью стал нож тайваньского подводника расположившийся у него на правом боку.

Пока тот ковырялся с амуницией, накачивая-подтравливая короткий жилет, я преодолел дистанцию и теперь висел у него за спиной так близко, что мог бы потрогать его кончиками пальцев.

Медлить было нельзя и мой единственный шанс закончить схватку незаметно для воякиоставшегося на поверхности мог не состояться. Хорошо в свое время я прошел «курс молодого бойца» на необитаемых островах в заливе Петра Великого нашего Владивостока. Как же я благодарил сейчас своего наставника Костика Гринева.

Замысел мой был прост, и фактор неожиданности сработал как нельзя лучше.

Ухватив голову «запутанную» в шлангах-масках в локтевой сгиб я пальцами той же руки придавил клапан стравливающий воздух из жилета.

Пузырьки воздуха рванули дружной стайкой вверх, и аквалангист потеряв плавучесть стал погружаться.

Моя левая рука ухватила рукоять ножа, и я было уже потянул его наверх, как аквалангист вцепился смертельной хваткой в мои пальцы. Однако дайвер не учел одного — в моей крови сейчас булькал смертоносный коктейль сыворотки с «птичкой» и его хватка не могла помешать мне, вытянуть нож «на свободу».

Парень задергался, пытаясь ухватить мою руку.

Понимая, что удар должен быть один, чтобы картинка на поверхности оставалась неизменной, я сунул жало прямо через жилет.

Острое лезвие, не встретив на пути препятствий, легко пропороло гидру и, скользнув по ребру, вошло в тело по самую рукоятку.

Аквалангист отчаянно задергался, но, уже не пытаясь оторвать меня от себя или отобрать ножик. Конвульсия скрутила тело, и я почуял, как утекает его жизнь.

В последнем рывке он даже чуть ослабил мою руку на собственной шее но я его не упустил, и влекомые грузами дайвера и тяжестью моей амунициии мы валились сейчас в темную глубину.

Видимо я попал ему куда надо, потому как пальцы, вцепившиеся в мою руку, наконец, ослабли, а тело аквалангиста неожиданно-странно вытянулось.

Пора было выбираться на поверхность.

Ухватив напоследок трубку на левом плече дайвера, я сделал глубокий вдох-выдох.

Еще.

Еще.

Темный пятачок лодки на поверхности воды понемногу уменьшался, и я, оттолкнувшись от поверженного противника, пошел на всплытие.

Я понимал — эта атака также должна быть молниеносной. В руке я зажимал трофейный нож мертвого аквалангиста. Возможная кровь на поверхности меня не беспокоила — труп дайвера опускался все глубже, и кровавая муть «булькала» сейчас где-то под моими ногами.

К лодке я подошел со стороны двигателя и высунулся из воды на манер тюленей Ларго.

Расчет оказался верен. У меня перед носом сейчас был только «сапог» движка и транец лодки. Мотор был заглушен, и над бортом висело лишь низкое свинцовое небо в плотных тучах.

Аккуратно втянул воздух, и чуть сместившись, выглянул из-за борта.

В лодке сейчас был только один человек и нападения он уж точно не ожидал.

Устроившись на толстом надувном борту лодки, он заворожено смотрел на погибающий сухогруз.

Стараясь ни о чем не думать и отведя глаза от эдакой «мирной» картинки, я снова окунулся с головой и разом ушел на глубину метров полутора.

Спина бойца была теперь прямо надо мной переломленная «линзой» поверхности воды.

Пора было действовать.