Мария Архангельская - Возвращение [litres]

– Филан О’Шей был арестован и пожизненно осуждён за убийство некой Евы Прутяну, гражданки Альянса, – наконец произнёс Игнасио. – Было это около полугода назад. Я попытался узнать, каким рейсом и куда его отпра-вили…

– И что?

– Ничего. Мне так ничего и не сказали. Судили его, кстати, здесь же.

– Но ведь на Посейдоне не должно быть уголовного суда!

– То-то и оно.

Райан помолчал, потирая подбородок. Поселение на Посейдоне так и не обрело статуса полноценной колонии, а потому на месте тут могли разбираться лишь административные правонарушения, и то в основном всякую мелочь. Обвинённых в уголовных преступлениях полагалось вывозить на какую-нибудь из ближайших планет Федерации и судить там. Конечно, это не значило, что правило работало без исключений, и ради какого-нибудь мелкого воришки или уличного грабителя, отобравшего кошелёк, чтобы купить порцию дури, корабль гонять никто бы не стал. Но убийство, даже представительницы вражеской державы, – это убийство, особенно если учесть щепетильность ттартиф в этом вопросе. Попытка оставить убийцу на территории Посейдона грозила разрывом всех отношений с аборигенами. Впрочем, если верить консулу, торговля уже была прекращена.

– Тогда он, вероятно, здесь же и находится. Хотя вроде сообщение с Посейдоном не прерывалось. Странно…

– Более чем, – согласился Игнасио, пристально глядя на него.

– А в чём причина убийства? Что тебе по этому поводу сказали?

– Его жена говорит, что Филан с этой женщиной якобы были любовниками. Во всяком случае, так утверждало следствие, хотя она сама в это не верит… или не хочет верить. А потом он убил её, чтобы скрыть сей прискорбный факт, но в это не верю уже я. Филан не был свят и, в принципе, мог загулять, несмотря на почтенный возраст – седина в бороду, как известно… Но убить любовницу, чтобы не признаваться жене? Он никогда не был трусом. Им уже случалось крупно ссориться, и пару раз они оказывались на грани развода, но их брак всё это пережил. Тем более мало вероятно, что жена не простила бы его за интрижку сейчас, на старости лет. Она женщина терпеливая, все предыдущие разы, насколько мне известно, семья была спасена именно её усилиями. Разве что он сам захотел бы уйти, но тогда тем более зачем убивать?

– Странно, – повторил Райан. – А что говорит консул?

– Ничего. Он вообще не стал со мной разговаривать. Из приёмной мне ответили, что он занят, вот и всё.

Райан помолчал, глядя на свои сцепленные пальцы. А Игнасио всё так же пристально смотрел на него.

– И ты хочешь, чтобы я занялся этим делом.

– Да. У тебя есть полномочия, есть дипломатический статус. От тебя консул так просто отмахнуться не сможет.

– Мои, вернее, наши полномочия работали на Нильфхеле.

– Не скажи, капитан Мортимер показывала мне документы. Они куда шире, чем кажутся на первый взгляд. Думаю, это ваш генерал Канхо предполагал, что ты можешь по своему обыкновению влезть в какую-нибудь историю, и решил, что проще заранее разрешить, чем потом разбираться с последствиями твоей самодеятельности.

Райан глубоко вздохнул. В том-то всё и дело, что ему не хотелось сейчас ни во что влезать. Хотелось устроить себе передышку, попытаться ещё хоть на несколько дней, пока не придёт ответ от командования, забыть об этой войне, забыть вообще обо всём. Насколько это вообще возможно, имея на борту пленного из Альянса. Я устал, хотелось сказать Танни, женщина, которую я люблю, оказалась в плену, и мне страшно подумать, что там с ней может случиться, я узнал о себе такое, что до сих пор с трудом могу осмыслить. Оставьте же меня в покое хоть ненадолго!

– Что-то с этим убийством нечисто, – произнёс уставший молчать Игнасио. – Я не верю, что Филан – хладнокровный убийца, но даже если и так, он заслуживает настоящего право-судия.

– Настоящего – это с отправкой в федеральный суд? А ты уверен, что это будет тем самым настоящим правосудием? Едва ли дело станут разбирать по косточкам, скорее всего, раз речь идёт об Альянсе, всё спишут на самооборону, даже если твой друг приставил пистолет к голове спящей женщины.

– А это уж не тебе решать, как его будут судить, – парировал Игнасио. – Не мне и не здешнему консулу. Суд есть суд, он наделён соответствующим правом, даже если ты не согласен с его решениями. Ты, может, и привык быть сам себе законом, но ты более не консул.

– Что, для того, чтобы желать справедливости, обязательно нужно быть консулом? – огрызнулся Райан. – Ну да, я не знаю, что там произошло, и справедливо то, что с ним сделали, или нет. Ну так обратись к федеральным властям, это их право и их полномочия.

– И твои. Зачем мне звать власти, которым консул наврёт с три короба, и ему, скорее всего, поверят, когда у нас есть возможность докопаться до правды на месте? Мы с тобой оба телепаты. Нам хватит одного допроса, и ты можешь его провести.

Райан снова переплёл пальцы. Один допрос наверняка будет только началом.

– А если окажется, что он действительно убийца и смягчающих обстоятельств нет?

– А ты сам, Райан – святой? Та война, которая сейчас идёт – о да, я верю, что у тебя были веские причины её начать. Вот только неизвестно, какие. И отправить на убой десять тысяч куда легче, чем спасти одного, верно?

Возразить было нечего. Райан тяжело поднялся и шагнул к коммуникатору.

Консул юлил и вилял, как угорь, не желающий попасть на сковородку, но Райан, решивший разделаться со всем этим как можно скорее, не был настроен выслушивать увёртки. Получив в третий раз отказ по коммуникатору из приёмной, он вместе с Игнасио отправился в консульство. Ткнул в нос тем, кто пытался преградить им дорогу, открытым листом от генерала Канхо и вошёл. Кокетливой секретарши уже не было, её товарка встала насмерть, утверждая, что консула нет на месте, хотя было очевидно, что она врёт. И тогда Райан злоупотребил своими способностями, буквально заставив её их про-пустить.

Разговор с представителем Федерации вышел коротким, но утомительным. Райан нагло уселся прямо на стол, нависнув над несчастным чиновником, чьё имя, хоть и было названо, упорно выскальзывало из памяти, и потребовал объяснений по поводу самоуправства. Консул поначалу попробовал возмутиться, но был быстро задавлен напором и авторитетом, а после предложения либо объяснить, почему гражданин Федерации О’Шей незаконно содержится под стражей, либо подвергнуться телепатическому допросу, побледнел и задёргался настолько заметно, что уже одно это можно было счесть признанием вины. Сначала предложил подготовить все материалы завтра и уж точно-точно их предоставить, потом попытался снова возмутиться незаконностью действий Райана… Танни, который уже начал потихоньку звереть, прервал его на полуслове, пообещал, что внимательно выслушает все его претензии на судебном заседании, и вломился в его голову с неотвратимостью ледокола, режущего только-только установившийся лёд.