Денис Деев - Я - другой!

Люди в форме швырнули в пыль свою шумную ношу, развернулись и скрылись в городе. Гвоздь пригляделся к ноющему и катающемуся на спине оборванцу. Ноги ниже колен у того болтались как у марионетки, а пыль вокруг него стремительно пропитывалась красным.

– Вот и наглядный пример городской миграционной политики.

– Кажется, я Роме первого пациента нашел, – Гвоздь вернулся в здание таможни.

Они вернулись в тот момент, когда Рома додумался предложить очаровательной таможеннице взять немножечко денег, чтобы уладить их вопрос. Та, продолжая лучезарно улыбаться, активировала систему защиты таможенного поста, и на инженера с Лисовским уставилось такое количество выскочивших из пола и потолка стволов, что они поспешили как можно быстрее откланяться.

– Идем обратно к самолету, – хмуро произнес Гвоздь.

– Мы что, вот так просто сдадимся?! – раздухарился Рома. От кого-от кого, но от инженера меньше всего можно было ожидать вспышки боевой ярости.

– Успокойся, тигр. У меня есть отличный план, но чтобы его претворить в жизнь у тебя должна быть холодная голова.

– Х-х-хорошо, – неуверенно выговорил Рома, непривыкший быть ключевым звеном какого-либо плана.

Но уже через полчаса, сидя в самолете, он боязливо тряс головой и убеждал Гвоздя в том, что тот задумал самоубийство.

– Если я подключу блок «свой-чужой» Арбитры нас найдут, и мы все умрем, – печально пророчествовал инженер.

– Мы и так рано или поздно все умрем, – начал было Гвоздь, но осекся. Блин, все не так в этом перевернутом с ног на голову мире. Здесь есть вариант докарабкаться до сотого уровня и позабыть о такой обыденной вещи как смерть.

– Мне идея Гвоздя нравится, – высказала мнение о плане Ласка, чем еще больше напрягла Гвоздева. Если замысел девушке пришелся по душе, значит он безумен до невозможности.

Однако Лисовский из самолета не спешил выбегать с воплями о том, что они все сошли с ума. Значит, существует мизерный шанс, что задуманное все-таки может получиться.

На малой скорости и высоте они подлетали к стене окружающей Омск.

– Не торопись, – успокаивал Гвоздь Ласка, ведущую самолет, – лети нагло, по-хозяйски.

– А если запрос пришлют?

– Не пришлют. Они же, как и все, боятся Арбитров до икоты, – особой уверенности, что они пролетят беспрепятственно над периметром Омска, у Гвоздева не было. Но Ласке надо было внушать, что все будет пучком. А то дернет штурвалом не ровен час…

На пульте мигнул красным огонек, а по ушам резанул сигнальный зуммер.

– Нас радаром облучают! – заметался в кресле Рома.

– Интересно, нас ракетой сшибут или лазером? – проявил профессиональное любопытство рыжий и выглянул в иллюминатор. Огонек на приборной доске погас, зуммер заткнулся.

– Уважаемые пассажиры! Мы продолжаем наш увлекательный полет на городом-мечтой Омском. Большая просьба – откройте свои глаза пошире и ищите богадельню Арбитров, пока нас не сбили к чертовой бабушке, – сделал официальное объявление Гвоздев, после которого пассажиры прильнули к иллюминаторам намертво.

Городок, проплывавший внизу, наводил на мысли об утопии. Совершенно одинаковые аккуратные двухэтажные домики. На их крышах располагалось ровно по десять солнечных панелей, а домики окружали десять соток сочной зелени. Квадраты сытой и безмятежной жизни. Насколько смог увидеть Гвоздь, баснословные доходы от продажи медкитов меж горожан распределялись поровну, чтобы не вызывать зависти и социального неравенства. Вроде бы решение верное, но сытый центр города представлял собой дикий контраст с нищетой гетто вокруг него. Что-то было неправильное в изоляции граждан Омска и их отношении к людям снаружи. Но и как было правильно поступить горожанам, Гвоздь не знал.

Монотонная похожесть строений в городке сыграла на руку в поиске. Слева, почти на самой границе города Гвоздев разглядел серые коробки явно промышленных зданий. А вот в центре ухоженной «омской клумбы» проглядывалось нечто военизированное. Трехэтажное здание с узкими окнами-бойницами, рядом с чем-то похожим на склад или ангар, обнесенное высоким забором. И самый убедительный знак в пользу того, что перед ними было именно гнездовье Арбитров, стоял на квадратной площадке возле складов.

– Глядите – точная копия нашей птички! – указал Гвоздь на брата-близнеца их самолета, – снижаемся и садимся рядом.

– А может не надо? – боязливо спросил Рома.

– Как не надо? А что ты предлагаешь? Сесть перед воротами, постучаться и сказать, что мы их транспортник в лесу нашли? И предложить его обменять на моих людей?

– Это было бы глупо. Но садиться прямо на их базу…

– Это прикольно! – Ласка заложила крутой вираж и лихо приземлилась на площадку.

– И что мы будем делать дальше? – зачем-то шепотом спросил Рома.

Гвоздь похлопал его по плечу.

– Дальше ты опять ключевой элемент. Пойдем за мной.

Когда Гвоздь спрыгнул из люка на землю, его колени подогнулись и с трудом выпрямились. Броня Арбитра, даже в полном комплекте, весила минимум центнер. Благодаря новому ремонтному модулю Рома довольно быстро разделал тушку Арбитра, валявшуюся в самолете. Гвоздев ожидал убийственный запах после того, как инженер сделал первый разрез на боевом экзоскелете. Все-таки тело пролежало в самолете больше недели. Но случилось чудо – костюм остановил разложение трупа и тот выглядел свежачком. Жутким свежачком.

– И-и-и… инопланетянин! – вскрыв забрало, Рома в ужасе отшатнулся от трупа.

Надо сказать, что и Гвоздь с трудом удержался от крика. То, что смотрело на них из шлема, не было человеком. Сразу стало понятно, зачем на шлеме Арбитра примостилось шесть камер. У существа глаза, похожие на паучиные блюдца, располагались в три пары, одна над другой. Приплюснутый, почти плоский лоб, вытянутый яйцом затылок. Серая кожа, в бляшках, как у ящерицы. Носа нет, его место занимают две овальные дырки.

– Это не инопланетянин, – все еще содрогаясь от отвращения, выдавил из себя Гвоздев.

– Откуда ты знаешь?

– Я их видел. Это… – Гвоздь уже видел нечто подобное, ему осталось только поднапрячься и вспомнить, – да это же Конструктор! Только сильно видоизмененный!

Дальнейшее извлечение тела из доспеха доказало его правоту. Как бы пугающе не выглядел Арбитр, но его тело сохраняло человеческие, пусть и сильно мутировавшие черты.

– Ты, правда, хочешь на себя это надеть? – подошедшую к ним Ласку била крупная дрожь. Она с сомнением смотрела на шлем Арбитра в руках Гвоздева.

– Мне наш умник обещал, что меня ни одна бацилла не возьмет. Да и чтоб превратиться в такое, – Гвоздев коснулся ботинком лежащего на полу мутанта, – нужно что-то посильнее вируса.