Владимир Поселягин - Я - попал

Глава 18.

« Лишь немногие, чье подлое благополучие зависит от народного горя, делают войны ». Э. Роттердамский.

Движение в сторону Буга у меня было вполне продуманным. Я собирался по пути, пока еду к речке, найти языка. Желательно из фельджандармерии. Эти самые информированные. Правда, довольно узко, по своей трассе, кто, куда и когда едет, но выяснить по местоположениям аэродромов противника всё же у них думаю можно. Должны они такой информацией владеть. Вон, второй день немцы летают редко, что думаю, хорошо сказалось на сдерживании противника советскими войсками. Когда их не бомбят постоянно, куда легче воевать. Правда, ещё тяжёлая артиллерия есть, но я её на этом участке тоже отлично проредил. Думаю не менее пятнадцати, а то и двадцати процентов от общего числа наступающих на этом участке войск, лишились своей артиллерии. По пехоте и танкам не всё так радужно, пехоты процентов пять я выбил, вот танков около половины, что тоже изрядно облегчит нашим возможности обороны. При этом я понимаю, что уже неплохо помог нашим и на этом история отступления, а возможно задержки по срокам наступления немцев, уже должна сказаться. А потери немцы восполнят быстро за счёт резервов. Это тоже хорошо, резервы они такие, не бесконечные, и когда-нибудь они закончатся, надо, а уже нет.

Об этом я лениво размышлял, пока катил по дорогам. Объехал стороной две ночные полевые стоянки каких-то частей, ничего интересного я там не увидел и, решив, что тут на полевых дорогах жандармов уже не найду, как мне улыбнулась удача, за три километра от меня на дороге вдруг показались, можно сказать проявились, три красные точки. Пост, да ещё на перекрёстке. Похоже это то, что мне нужно. Сразу же заглушив движок, я прокатился метров двадцать по инерции, после чего отключив подфарники, стал толкать мотоцикл к посту. В отключении подфарников были причины. Мотоцикл неплох, но у него не было мотоциклетного аккумулятора. Я вообще не обнаружил его посадочного места, видимо его изначально не планировалось французскими инженерами тут ставить. Поэтому электрика у мотоцикла работала от генератора только при движении, а не от двигателя. Сам в шоке от такой системы. Ну а раз я мотоцикл толкаю, так и генератор работает, и пусть тускло, но подфарники горят. Поэтому и приходится их отключать, чтобы в полной темноте меня не было видно. А мотоцикл я тут не хотел оставлять, чтобы потом за ним не бегать, ничего страшного, отбуксирую, и там поставлю на подножку, метрах в ста от поста. Или чуть подальше, чтобы точно не обнаружили. Про закон подлости я не забывал, мало ли «окно» в тучах появится, и Луна меня осветит. Как-то не хотелось бы. Мне одного немца, желательно старшего поста, нужно живым брать, остальные не так интересны.

Надо сказать, оснащение поста меня поразило. Почему тут трое, это понятно, у тяжёлого мотоцикла марки «БМВ» было три посадочных места. Также тут имелась пулемётная огневая точка, пулемёт явно с мотоцикла снят, стояла небольшая палатка, я познал в ней стандартную советскую, видимо трофей. Однако главное не это, а радиостанция, тут даже имелся запасной комплект сменных батарей к ней. Антенна натянута на длинном шесте. Единственный бодрствующий жандарм, время от времени подходил к той, включал, я отметил, что на сеанс тот вышел ровно в два часа ночи. Кстати, да, сейчас два часа. Скорее всего, сеанс связи один раз каждый час, вот тот и слушал, передадут что им или нет. Под рукой журнал для записи был. Выслушав что-то, тот сообщил кодовую фразу, явно подтверждая, что пост на месте. А удобно, если какая колонна выйдет, жандармы будут знать, сколько в колонне машины, что везут и куда. Да уж, мой тот рейд с тягачом и колонной буксированных автомобилей, это больше везение и наглость. То-то меня жандармы постоянно останавливали, и смотрели с подозрением. Им обо мне не сообщали. Такая организованность, поражала, и заставлял уважать немецкие тыловые подразделения, в их организованности, да и оснащённости, чего уж там. Ещё, уничтожить этот пост, и их начальство уже через час будет знать, что тот не выходит на связь, сразу отправив сюда усиленную группу.

В принципе, можно сработать под окруженцев, напали, обобрали и ушли, пусть на них думают. Однако я на этой дороге и так наследил. Всю технику на улочках той деревушки прибрал и продал в магазин. Уверен, когда немцы это поймут и узнают, что посты были уничтожены, техники нет, шум поднимется и информация уйдёт наверх. А там наверняка уже отслеживают всё подозрительное и странное. При мне не раз немало техники пропадало, так что это звоночек. М-да, косяк. Ну да ладно, придумаем что-нибудь. С постом же я быстро решил, как только часовой пообщался по рации, вернув наушники на место, выстрелил в него. С двадцати метров попал, и довольно точно. В спину, и тот, всхлипнув, повалился, слегка брякнув стволом спавшего с плеча карабина по глушителю мотоцикла. Я же вскочил, а до этого по-пластунски подбирался, и босиком, рванул к палатке. Подбегая к раненому часовому, тот хрипел, булькая простреленным лёгким, снова выстрелил, в этот раз в упор, немец затих. Однако в палатке шум слышали. Всё же оружие с глушителем нельзя назвать полностью бесшумным, тут и удары курком по байку и довольно громкие хлопки. В тишине ночи так особенно громкие. Поэтому не удивительно, что в палатке завозились, просыпаясь. Думаете, я стал ждать, пока те вооружатся и вылезут? Ага, как же. Подбежав, я прыгнул и завалил палатку на этих сонь, после чего приложил рукоятками «Наганов» по округлым частям тела, что прорисовывались через материал палатки, надеясь, что это головы.

С одним мне действительно повезло, затих, а вот второй начал ворочаться более интенсивно, пытаясь скинуть меня с себя, хотя и простонал от боли, видимо я ему в плечо угодил. Так что, нащупав голову, ударил уже по ней, потом добавил. Ну теперь оба затихли. Не пожалев материала, я разрезал палатку, не хотел возиться, доставая их, а так поработал ножом, и вот они, лежат красавцы, уже разоружённый мной. Связав обоих, верёвку купил в магазине, стал приводить в сознание, параллельно изучая записи в служебном журнале с отметками о движении на этой дороге, ну и карту окрестностей. Километровка, отметок аэродромов на ней нет. Хотя одна, принадлежавшая Люфтваффе, была. Нужно узнать что там. Благо языки у меня были, да ещё двое. Не заговорит один, заговорит другой.

Откровенно сказать, меня немного бил мандраж. Одно дело воевать сидя в танке, или вот так налетел и перестрелял, другое допрос, особенно вдумчивый, с внимательным опросом. Да, я помню, что подобный опыт у меня уже был, когда выяснял местонахождение аэродромов у одного сбитого немецкого лётчика. Но там пыток, по сути, и не было, я начал вопросы задавать, так тот сразу и вывалил на меня что знал. А эти волки тёртые, крови на них немало, наверняка ломать придётся. Это и пугало. Опыта нет, умений. Крови уже не боюсь, хотя раньше она меня пугала, но за эти несколько дней у меня столько всего было, что страх пропал. Я боялся опозориться, в этом причина. Ничего, не справлюсь с первым, есть второй. Так что, закончив приводить жандармов в сознание, уголёк из костра, что поддерживал часовой, помог, очнулись, шипя и ругаясь от боли, решил, что пора поговорить.