Антон Стариков - От океана до степи

С тех пор дачный мир жил как жил, в общем-то неплохо, временами усыхал, временами расширялся, постепенно исчезали горелые пустыри, улицы поселка обретали названия, а так же столбы, по которым последовательно провели сначала электричество, затем радио и телефон. И все же много переживший поселок несколько отличался от сотен и тысяч таких же по всей стране, отличался какой-то внутренней спайкой, малозаметной со стороны, но ощутимой если смотреть изнутри общностью местных жителей, причем не только тех, кто жил здесь всегда (несколько поколений), но и тех, кто поселился не так давно. Чистки конца 30-х годов и Великая Отечественная Война не очень затронули тихий и самобытный поселок. Ну как не затронули? В 41-м каждый его носивший штаны обитатель, достигший 18 полных лет, ушел на войну, кто-то из них вернулся, другие нет -- в общем как по всей стране. Хотя нет, был один странный случай в 39-ом году: 3 черных воронка полных сотрудников грозной НКВД приехали посреди ночи арестовывать семью одного из достаточно высокопоставленных владельцев дач (сам глава семьи к тому времени уже ''прописался'' на Лубянке ), машины нырнули в переплетение узких улочек... и больше их никто и никогда не видел, как и ни одного из сидевших в них сотрудников всесильной организации. Впрочем возможно это был всего лишь дурацкий, но живучий слух. В свое время в поселке появились и выпавшие из гнезда первых реформ 90-х малиновопиджачные птенцы-выблядки -- наглые, опасные, сверкающие золотом перстней и цепей мудаки на дорогих тачках. Но поселок справился с новой напастью: некоторых переварил и превратил в почти нормальных людей, а большинство вышиб несмотря на всю их крутизну, как десяток лет спустя вышиб дачный кооператив, который попытались организовать воспылавшие любовью к русской глубинке чернявые ребята с ну очень южных гор. Чуть позже точно такой же отлуп получила и скупавшая землю компания, принадлежавшая второй половине любителя пчел и кепок из Москвы. Несколько последних лет со своеобразным местом и вовсе творился довольно странный, но интересный, в чем-то закономерный процесс: когда-то сожравший село дачный поселок постепенно превращался в то что сожрал, и это не могло не радовать мимикрировавших под дачников наследственных жителей того самого давным-давно исчезнувшего села.

По одной из самых старых и скрытых в глубине поселка улочек шагал парень, хотя скорее молодой мужчина, в старой довольно таки потрепанной одежде, на плече у него висела большая позвякивавшая при ходьбе сумка, а в руках он держал тщательно завернутый в полотенце горшочек. Чем-то неуловимым мужчина отличался от привычно ковырявшихся в огородах и во дворах местных жителей, но и на пришельца из Нерезиновой не очень походил. Дачники из настоящих М АСКВИЧЕЙ редко забирались так глубоко в живущий по своим неписанным правилам поселок. Да и зачем? В центре никогда не было ничего для них интересного, ни кабаков, ни магазинов, ни каких-либо памятных мест. Да и чем таким можно было удивить приехавших из самого дорогого города мира ''сверхлюдей''? Ответ довольно прост -- ничем, хотя никто особо и не стремился. К тому же большинство принадлежавших арбатской кости и химкинской крови дач располагались на окраинах поселка, центр же застолбили за собой старожилы, многие из которых не покидали свои старые родовые гнезда даже зимой. Разве что оголтелая ребятня не признавала обычаев, законов и границ, а потому играла, бегала, носилась, шкодила везде и... без проблем возвращалась домой. Женщинам и старикам тоже ничего не угрожало, хотя нет, старикам угрожала... опасность нарваться на таких же любителей поговорить о старых добрых временах, когда трава была зеленей, а девки краше, и намертво зацепившись языками забыть про время. Но вот компаниям молодых ищущих приключений на одно место парней не стоило углубляться в лабиринт улочек -- среди местной пацанвы хватало желающих почесать кулаки, аборигены ревностно охраняли свою территорию от пришлых и легко могли насовать по наглому столичному чавкалу или не столичному и не наглому, но все равно не казенному лицу.

Впрочем все вышеперечисленное не касалось неторопливо идущего мужчины с аппетитно пахнущим горшочком в руках -- недоверчивые местные, в том числе и ражие горячие парни с крепкими кулаками давно уже перевели его в разряд СВОИХ. Для такого к нему отношения было сразу несколько причин. Во-первых, тот кого поселковые жители считали его двоюродным дедом жил, не приезжал на сезон, а постоянно жил в поселке вот уже двадцать с лишним лет, причем не на окраинах в районе новых дач, а в самом центре, когда-то сменив в старом доме-ровеснике самого поселка прожившую в нем без малого сотню лет родственницу. Во-вторых, каждое лето проводивший в поселке мальчик, потом парень, потом мужчина вырос у старожилов на глазах, гонял в футбол с местными пацанами, воровал яблоки, бегал за девчонкой с соседнего двора, устраивал поминки по родному деду, что жил в поселке вместе с братом (так считали жители поселка) не меньше десятка лет до самой своей смерти. В-третьих, сам Юрий, именно так звали мужчину, обладал несколькими очень редкими по н онешним временам качествами: веселым и добрым нравом, золотыми руками и отзывчивым сердцем.

Юрий обогнул глубокую лужу, которую объезжали даже внедорожники и грузовики (а кто не объезжал, потом жалел), цыкнул на возбужденную вкусными запахами соседскую собаку, открыл ногой калитку дома и вошел, сумев не пустить жалобно повизгивающую нахлебницу. Собака возмущенно тявкнула, поскреблась в калитку, а затем разочарованная потрусила по улице прочь. Ну а Юрий прямым ходом направился в дом, желая поскорее пристроить горшочек и сумку, сбросить рабочую одежду и нырнуть под душ, но неожиданно остановился, прислушался, потом и вовсе подошел к невысокому забору, что разделял два соседских двора. За забором вещало радио:

-- Сегодня в 12 часов по Московскому времени бывший мэр Киева, а ныне президент Украины Васисуалий Клычко дал пресс-конференцию всем ведущим западным средствам информации, на которой публично заявил о своей нетрадиционной сексуальной ориентации. Лидеры западных стран, главы ведущих мировых общественных организаций и представители оппозиционно-либеральных кругов Российской Федерации приветствовали столь смелый поступок и выразили ему полную поддержку... -

-- Ну дела-а-а -- совсем Хохляндия отожгла! - ошарашенно подумал Юрий.

Еще более сильной реакция была у двух дедков, которые с комфортом расположились за летним столом под грушей и под чаек с пряниками слушали тот самый старенький, но вполне еще работоспособный приемник. До этого момента пенсионеры наслаждались чайком и хорошей погодой, а тут на них словно вылили ушат говна -- чудесный вечер был испорчен.