Алексей Анонимов - Завет Нового Мира [СИ]

У любого другого без атрибута Тьмы после изучения навыка Усиление тьмой 2 ранг не проявилось бы никакого меча. А обозначал он усиленный навык, отразивший в моих характеристиках как Усиление Тьмой 2 ранг (+1), который был на 20 % мощнее оригинального, и это усиление сохранялось даже после улучшения навыка.

«Навык бесспорно хорош. Но я и без всякого усиление Кромсателем срубаю головы бешеным…. Хотя…», — вспомнилась мне бесполезная стрельба по Крысу, — «Но блин, 5 Выносливости и 2 духа…? Слишком много, слишком».

По дороге сюда, вынуждено иногда пересекая открытую местность и убивая бешеных, я часто прибегал к помощи скоростного навыка и в результате остался совсем без Выносливости, которую, в отличии от Ловкости, не повышал.

И вот когда она закончилась, ноги подкосились, и я упал. Словно парализованный, лежал, нюхая землю, и пальцем пошевелить не мог. Хорошо хоть никто меня не нашел и через 10 минут, когда восстановилось очко Выносливости, оцепенение спало.

Кошки довольно быстро расправились с трупами, обглодав их до кости, и единым потоком хлынули дальше по улице. Среди них особенно выделялась дюжина особей, подросших до размера питбуля, и одна просто огромная: полтора метра в высоту, три с чем-то в длину, с утолщенными лапами и кинжальными когтями с характерным отблеском стали.

«Они… мутируют», — подобрал-таки подходящее слово, — «слишком уж быстро. Такими темпами у нас, людей, не останется ни единого шанса на выживание», — размышляя об этом, я твердо решил для себя: — «Надо ускориться. Не убивать бешеных по одному, а идти на риск и вырезать малые группы».

Когда кошачий прайд скрылся из виду, я выбрался из кустов и, сжимая до хруста в костяшках Кромсатель, все также продвигался к аптеке, выискивая теперь не только одиночных, но и небольшие скопления бешеных.

«Нет, ну что за гадство?! Когда не надо — вот, пожалуйста, а когда надо — хрен тебе на постном масле!», — внутреннее сокрушался я вселенской несправедливости.

Лишь раз мне попался одинокий бешеный. Все остальные действовали либо в группах от пяти и более бешеных, либо рядом крутились мутировавшие животные, с которыми я пока не готов иметь дело.

«Наконец-то! Вот он — мой шанс!», — чуть было не воскликнул я, завидев в отдалении трех бешеных, неистово ломившихся в дубовую дверь роскошного трехэтажного дома.

С тех пор как покинул полицейский участок и до этого момента, я всего дважды пускал в ход огнестрельное оружие. Первый, когда выстрелов в голову прикончил первого попавшегося бешеного. Но из него не вылетел шар голубого света, и тогда я кое-что понял — получить опыт за убийство бешеного и мутанта можно только убив его Ножом Познания или другим выпавшим оружием. Предметом экипировки — недолго думая, придумал я им подходящее название.

А второй раз, когда решил проверить одну теорию. Подкрался к бешеному, активировал скоростной навык и, выскочив сбоку от него словно призрак, прострелил коленную чашечку. Бешеный тут же упал, лишившись одной опоры, и я резким взмахом Кромсателя обезглавил его, получая голубой шар.

Отрубить голову одним ударом не так-то просто. Это не фильм, лишь тяжелым двуручным мечом или умелой рукой палача такое в прошлом было возможно. Однако Кромсателю на это было глубоко наплевать. Острейшее лезвие резало плоть и кости как лист бумаги, и также как Нож Познания совсем не тупился.

Пока бешеные были увлечены выламыванием двери и ничего вокруг себя не замечали, я подлетел к одному, самому большому из них, со спины и поставленным движением отрубил ему голову. Голова с застывшей маской безумия упала мне под ноги, а из шеи фонтаном забила кровь. Голубой шар, не оставив подарка, влетел мне в грудь.

Не мешкая, я активировал скоростной навык, и резко ускорившись, сместился в сторону следующей цели. Прогремел выстрел, и из дула макарова поднялась змейка белесого дыма, а бешеный, стоящий посередине — худощавого телосложения мужичок под сорокет с проплешиной на затылке, получив пулю в позвоночник, рухнул парализованным ниже пояса. Его я добью, разобравшись с оставшимся бешеным, самым слабым из них.

Третий, точнее третья, успела оказать мне хоть какое-то сопротивление. С глазами полными безумия рыжеволосая молодая девушка с вздернутым носиком и веснушками на пухловатых щеках бросила на меня, намереваясь выколоть глаза. Если бешеные мужчины прибегали к грубой силе, то слабые женщины нацеливались на уязвимые места — выкалывали глаза, пуская в ход острые наманикюренные коготки, хватались за волосы или набрасывались со спины, впиваясь в жертву мертвой хваткой.

Сверкнула сталь и тонкие белые ручонки плюхаются на землю, отрубленные по локоть. В глазах бешеной ни удивления, ни страха, ни боли. Смещаюсь вбок, выворачиваю запястье и Кромсатель, сверкнув, перерезает девушке глотку, обнажив на секунду шейные позвонки, после чего ударом ноги отправляю ее в полет.

Чувствую, как что-то тянет штанину, и опускаю взгляд. А это недобитый бес пытается меня схватить. Меняю хват, острие Кромсателя смотрит вертикально вниз, и я с силой опускаю меч на голову бешеного, протыкая череп вместе с мозгом насквозь.

Голубой шар света, прежде чем впитаться в меня, роняет наземь высокие кожаные ботинки. Черная блестящая кожа, без каблука на тонкой подошве и заостренный носок с серебряной накладкой в форме оскаленной волчьей морды.

Переобуваться нет времени. Скоро сюда нагрянут полчища бешеных и мутировавших животных, привлеченные стрельбой и запахом свежей крови. Знаем, плавали.

Дождавшись третьего шара, я вложил пистолет в кобуру, подхватил сапоги и уже собирался бежать, как вдруг окно на втором этаже распахнулось и оттуда высунулось миловидное личико с голубыми как океан длинными волнистыми волосами и бронзовым загаром.

— Постой, не уходи. Помоги мне, пожалуйста, — взмолилась жалостливым голоском девочка-подросток лет 16–17 с серьгой-алмазом в носу.

«Что ж они все из окон-то высовываются, а?»

— Прыгай, — тяжелым взглядом я уставился на нее. Она задумалась, в глазах читаются сомнение и страх. Пришлось рявкнуть: — Сейчас же! — и для острастки добавил: — Не то уйду.

Вздрогнув, она поспешила залезть на подоконник и, сделав глубокий вздох, выпрыгнула из окна. Увидев пустые руки, я не успел ей сказать, чтобы взяла с собой нож.

И вот приземлившись, она вместо того чтобы податься вперед, завалилась назад, плюхнувшись на мягкое место.

У меня скривилось лицо. Не от того как она приземлила, а от того во что была одета. Тонкая полупрозрачная бледно-розовая сорочка, такие же штанишки по колено и шлепанцы. А ведь у нее было достаточно времени, чтобы подготовиться. Все-таки больше часа уже прошло.