Алексей Анонимов - Завет Нового Мира [СИ]

Вскоре из аптеки, толкаясь и мешая друг другу, высыпалась гурьба выживших после обстрела бесов.

Бросившись к ним с пятикратно превосходящей скоростью, бритвенно острое лезвие так и мелькало в воздухе. Целясь в жизненно важные органы и уязвимые места человеческого тела, я уворачивался, смещался от встречных ударов и так убил пятерых из шести противников, провожаемый голубыми шарами энергии.

И лишь на последнем, шестом, уверенный в скорой победе, заканчивается действие навыка и меня настигает мощный удар кулаком в грудь, роняя на землю. От резкой вспышки боли из ослабевших рук вылетает Кромсатель.

Превозмогая ноющую боль, тянусь к кобуре, и щелкает кнопка-застежка, но не успеваю вытащить пистолет. Стремительный как у змеи бросок, и бешеный придавливает меня к земле всеми своими 80-тью килограммами и, обхватив шею мозолистыми руками, начинает душить.

Ощущая сильное давление на гортань, я в панике пытаюсь вытащить пистолет, однако бешеный всячески мешает мне до него дотянуться. В его глазах я замечаю проблески разума. Или мне так только кажется?

И пока одна рука тянулась к пистолету, другая активно шарилась по земле в поисках Кромсателя.

Кислородное голодание с каждой секундой ощущалось острее. Движения стали вялыми, зрение помутилось, а в груди нестерпимо жгло.

«Это…конец?» — приходит осознание неизбежного.

Я сдался. Сопротивляться уже просто не было сил. А бешеный, почувствовав это, усилил нажим, и веки начали медленно опускаться. Ощущая близость смерти, тело расслабилось, готовясь погрузиться в беспробудный сон.

Кап, кап, кап. Вдруг на куртку закапала кровь, и бешеный с торчащим из груди Кромсателем заваливается набок. Оковы с шеи спадают, и я делаю жадный, глубокий вздох.

Склонившись надо мной, стоит крепко сбитый парень лет 25–26 с волевыми чертами лица, пронзительными карими глазами и роскошной шевелюрой кудрявых, белокурых волос.

Протянув руку, чтобы помочь мне подняться, он спрашивает:

— Ты как, парень, в порядке?

— Жить буду, — отвечаю я, хватаюсь за руку и поднимаюсь. Не отпуская руки, представляюсь и говорю: — Лёха. Похоже, теперь я твой должник.

— Валентин. Приятно познакомиться, — крепко сжимает он мою руку и возвращает Кромсатель. Как положено, рукоятью вперед. — Рад слышать. Мне как раз нужна помощь, — сказав это, в небе сверкнула молния, и пошел дождь.

Стремительно набирая обороты, дождь вскоре перерос в ливень и задул сильный, почти штормовой ветер.

Как люди прячутся от дождя, так и бешеные пропали с улиц, стоило начаться дождю. Почему они панически боятся воды, как знать. Но эта их особенность в будущем спасет сотни тысяч, если не миллионы человеческих жизней.

Скрываясь в аптеке, я наблюдал с порога за обстановкой на улице, пока Лиза с Валентином набивали найденные здесь же пакеты медикаментами. После буйства бешеных многое пропало, однако кое-что осталось. Но даже этого «кое-что» нам за глаза.

— Давайте шустрее. Они могут прийти в любой момент, — поторапливал я их, крепко сжимая Кромсатель, и без конца косился на приставленный к стенке калаш.

— Готово, — первым подошел ко мне Валентин с пухлым пакетом в одной руке, заимствованным у меня Ножом Познания в другой, а карман его брюк оттягивал пистолет.

— Лиза, блин, поторапливайся! — прикрикнул я на копошащуюся впотьмах девушку, и обратился к нему: — Мы до тебя через магазин пройти сможем?

Немного подумал, он закусил губу и ответил:

— Да, но придется сделать небольшой крюк. Может, лучше на обратном пути заглянем?

Он не хотел терять ни минуты, боясь, что бешеные в это время заберутся к нему в дом и убьют всю семью. Я его понимаю, и обещал помочь. Все-таки он спас мою жизнь. Но, и это очень большое но, есть пара нюансов:

— Я все понимаю, правда. Но ты подумай вот о чем. Допустим, мы заберем твою семью и сразу двинемся к магазину. Сколько мы тогда потеряем, минимум полчаса? А сколько, по-твоему, продуктов уцелеет? Сколько еды бешеные затопчут, разорвут или, не дай бог, к херам магазин спалят? Чем ты детей кормить тогда будешь? А я своих людей? Чтобы выжить, нам потребуются бойцы. Один в поле не воин. А голодный боец — плохой боец. Так что прошу, потерпи. Уверен, с ними все будет в полном порядке.

— Тебе легко говорить. У тебя-то здесь никого, — упрекнул он меня.

— Твоя правда, никого. Все кто мне дорог за тысячи километров отсюда и я никак не могу им помочь, — при упоминании близких, я завелся. — Но есть одна девочка, которой я обещал помочь. И знаешь, что она мне сказала, когда я уходил? Что будет ждать меня столько, сколько потребуется. Девочка, собственноручно убившая младшего брата, осталась одна с его телом в пустой, темной комнате. Рядом с ней нет ни мамы, ни бабушки, а дядя, заменяющий ей отца, скорее всего мертв. Либо, что еще хуже, превратился в одного из них. Так что не говори, что мне легче. Это не так.

В комнате на секунду воцарилось молчание.

— Прости, я не хотел, — вот и все, что он смог мне на это ответить.

Вспыхнула молния, освещая улицу.

«Черт!», — Приготовься, к нам гости, — бросил я Валентину, заметив во вспышке, как из-за поворота вылетела не просто большая, а гигантская собака.

Полтора метра в холке, четыре в длину. Шерсть встопорщена и отдает серебром. А лапы такие, что одним ударом запросто все кости переломает.

«Почему она одна? Где остальные?», — сколько не высматривал, других угроз не заметил.

Еще ни разу мне не попадались мутировавшие собаки без стаи. Нехорошее предчувствие поселилось в груди.

— Возьми автомат, — сказал я Валентину, — Я действую, ты прикрываешь. Скажу стрелять, стреляешь. Все ясно?

— Предельно, — коротко ответил он, и взял в руки ксюху.

Со скоростью в 3 раза превышающей скорость обычного человека, я помчался к мутанту с Кромсателем наперевес, привлекая его внимание. После убийства пятерки бешеных, я перешел на 4 уровень. Так что, вложив одно очко в Ловкость, а другое в Выносливость, чтобы после активации обоих навыков не обессилеть, теперь моя главная характеристика достигла 20 пунктов. И это не считая Дара скорости и тех 15 пунктов, что он дает.

Заметив меня, мутировавшая собака оскалилась и бросилась навстречу. Скорость ее была сопоставима со скоростью ипподромного жеребца, и силуэт без того нечеткий стал совсем размытым.

Не на шутку перепугавшись, я активировал свой скоростной навык и стал почти вполовину быстрее. Но даже так, по-прежнему уступал мутанту. И если бы по счастливой случайности не поскользнулся на мокрой траве и не упал, пропуская над собой взвившуюся в полете тушу мутанта, сегодняшний день, возможно, стал бы для меня последним.

— Стреляй! — прокричал я, и в ту же секунду раздался стрекот автоматной очереди.