Павел Токаренко - Мертвая вода [сделано из исходника, недоформатировано]

– Так точно. И только я один знаю, как его активировать…

– Хорошо. – Сахири встал. – Мы сейчас поедем в одно место, там ваши слова проверят технические специалисты. Если вы сказали правду, вас щедро наградят. Со всем остальным будем разбираться потом. Поздравляю, вы сделали правильный выбор.

– Раз мы теперь такие невероятные друзья, может, освободите руки? Я их не чувствую, – попросил Кирилл.

– Я не настолько вам доверяю, – усмехнулся Сахири. – Но размять руки мы вам позволим. Сейчас Муса снимет с вас стяжки. Мой вам совет: если вам придет в голову, что вы можете оглушить Мусу или еще как-то на него воздействовать, выкиньте эти мысли из головы.

Глядя на Мусу, похожего на двухкамерный холодильник в упаковке, Кирилл честно пообещал. У него был другой план.

Снаружи приехавших ждала машина. Когда Кирилла вели из сарая в дом, он обратил внимание на стоявший у дома вездеход. Это была машина Федерации – колесный вездеход на борогидридном топливе, давно снятый с вооружения. Трофей десятилетней давности, но ухоженный. Весной по раскисшей глине могла проехать только такая машина. Дороги в этой части Латвии были чисто условными – в основном, грунтовки. Там, где асфальт сохранился, его десятилетиями не ремонтировали.

В Федерации проблему решили, перейдя на ховеры. А тяжелой гусеничной технике были нипочем любые дороги – лишь бы не болото. Но у Халифата, как любили повторять пропагандисты, были проблемы с развертыванием массового производства ховеров. Не все в пропаганде было ложью – зримое воплощение правоты медийщиков стояло во дворе. Увидев машину, Кирилл воспрял духом: он увидел возможность освободиться.

– Руки! – приказал Сахири. Кирилл, надеявшийся, что ему оставят свободными руки, вздохнул, но подчинился. Это несколько усложняло его план, но выбора не оставалось. Он завел руки за спину. Неотлучно сопровождавший его Муса затянул на запястьях строительную стяжку. Из дому выволокли связанного причитающего Райвиса, запихнули в багажник вездехода. Выбежавшую с плачем Лигиту грубо оттолкнули. Женщина рухнула на землю и завыла, как по покойнику. Кирилл ее даже пожалел, но он подавил это чувство: его-то не пожалели.

Кирилла усадили на заднее сиденье, справа сел Муса, слева второй мордоворот. Стиснутый с двух сторон, Кирилл не мог и шевельнуться. Сахири сел впереди и скомандовал трогаться. Вскоре дом Озолса остался далеко позади. Попетляв по проселкам, машина выехала на асфальт, набрала скорость. Сахири торопился довезти важного пленного и информацию.

– Пристегните меня ремнем, пожалуйста, – попросил Кирилл.

Никто в машине и не подумал пристегиваться ремнями безопасности.

– Не бойтесь, у нас отличный водитель. – Сахири повернул голову к Кириллу и усмехнулся.

– Пожалуйста, я боюсь… Пристегните ремень, мне страшно! – заплакал Кирилл.

Слезы покатились у него по щекам, он зарыдал, стал бросаться из стороны в сторону. Сахири презрительно скривил рот и что-то коротко приказал. Муса накинул на Кирилла ремень безопасности. Как только замок защелкнулся, Кирилл успокоился. Если бы контрразведчики имели больше опыта в общении с хай-теками, то по остекленевшим глазам Кирилла могли бы понять, что он работает с имплантом.

Как только водитель завел двигатель машины, Кирилл запустил программу, сканирующую эфир в поисках устройств с беспроводным интерфейсом. Практически мгновенно обнаружились два переносных коммуникатора и автомобильный компьютер. Кирилл занялся компьютером. Он активировал программу-взломщик и стал ждать результатов. Пока программа пыталась взломать интерфейс, Кирилл сидел тихо и, только получив полный доступ, попросил пристегнуть его. Чтобы воплотить задуманное, ему потребовалось внести в настройки изменения, заблокировав часть систем. Закончив, он стал ждать, глядя на дорогу.

Впереди замаячил поворот. Кирилл напряженно отсчитывал секунды. Поворот приблизился, водитель стал сбрасывать скорость, и Кирилл понял: пора.

Водитель вначале не сообразил, что произошло: вместо того чтобы замедлиться, машина набрала скорость и понеслась вперед. Он занервничал, стал давить на педали – без толку. Поворот приближался, до поросшего деревьями склона оставалось каких-то сто метров. На руках водителя вспухли мускулы: он до последнего пытался повернуть ставший неподвижным руль. Сахири что-то сообразил и рванул из кобуры пистолет, но было уже поздно. На скорости в сто двадцать километров в час машина слетела с дороги и врезалась в дерево.

Мир перевернулся, завертелся, раздался страшный скрежет. Ремни безопасности натянулись, Кирилл повис вниз головой. Удар выбил из легких весь воздух. В глазах потемнело, желудок подкатил к горлу. От удара машину развернуло, она перевернулась на крышу и стала сползать. В этом месте дорога, поворачивая, огибала небольшой распадок и уходила вниз. Машина колесами вверх съехала по склону и застыла. Кирилл потерял сознание.

Мир, в который уже раз, возвращался по кусочкам. Сначала вернулся слух: совсем рядом что-то капало, слышались стоны. Потом вернулось зрение, Кирилл увидел прямо перед собой мешанину какого-то железа, торчащие искореженные трубки, из которых капало масло. Вернулось обоняние, в нос ударил мясной запах свежей крови, воняло паленой резиной. Сильно кололо в груди, каждый вдох отзывался болью; Кирилл понял, что у него сломано несколько ребер. Он висел вниз головой. Железки перед носом оказались влетевшим в салон двигателем. Кирилл посмотрел туда, где был водитель, и отвел взгляд: от водителя осталось кровавое месиво. Внизу кто-то застонал. Кирилл глянул туда и отвернулся, сдерживая рвотный позыв. Муса, похожий на изломанную куклу, на глазах истекал кровью. Кирилл рванулся, пытаясь выпутаться из ремней. Боль резко усилилась.

Ремни держали крепко, и Кирилл решил сменить тактику. Согнув туловище, насколько мог, он перенес вес на ту часть ремня, что держала живот. При этом та часть, в которую он упирался плечом, немного ослабла и провисла. Превозмогая боль, Кирилл извернулся, высвободил плечо и уперся ногами в пол, ставший потолком. Голова уткнулась в окровавленную кучу – все, что осталось от второго подручного Сахири. Кирилл стиснул зубы, чувствуя, как намокают от чужой крови волосы.

Как он выбирался из машины, Кирилл не запомнил. В себя он пришел, сидя на земле рядом с перевернутым вездеходом. Из разбитого носа текла кровь. Все тело адски болело. Огромным усилием воли Кирилл заставил себя двигаться. Встал, со стоном согнулся, подошел к вездеходу. От машины осталась половина. Передняя часть напоминала аккордеон, во все стороны торчало рваное железо. Мысленно поблагодарив конструкторов – все-таки задняя часть вездехода уцелела, Кирилл нашел подходящий край, повернулся спиной и в две минуты перепилил стяжки.