Александр Башибузук - Я остаюсь [litres]

Но как выяснилось позже, своими действиями я поставил Джефферсона в безвыходное положение. Дамба и доминирующее положение в регионе, в случае вмешательства военных из базы Сан-Диего, да и само существование его отряда, ставилось под большое сомнение, а проверить мои слова он никак не мог. Короче, я его просто спровоцировал на необдуманные действия…

– Стоять! – раздался твердый решительный голос Джефферсона. – Медленно поворачиваемся и ложимся на дорогу лицом вниз.

Я замер и начал поворачиваться, уже поймав краем глаза, как Джефферсон и его телохранитель наставили на нас пистолеты.

А уже в следующие доли секунды у них во лбах расцвели маленькие красные цветочки в ореоле кровавых брызг. И только потом я услышал сдвоенный выстрел. А еще через мгновение меня со страшной силой ударило в грудь, практически выбив весь воздух из легких.

Сидя на асфальте, стараясь поймать хоть глоток воздуха, я увидел, как Смит всаживает пулю за пулей в недомерка, который успел-таки выстрелить в меня из своего антиквариата. Слава Будде, что бронник выдержал. Вот это делов мы натворили…

– В машину… – прохрипел Смит и попытался тащить меня за воротник.

– Сам… – Я на корточках пополз к джипу. Валить надо, валить, сейчас из нас котлет понаделают, и, как бы услышав меня, над головой стегнули первые пули.

Вскарабкался на сиденье и утопил педаль газа, одновременно разворачиваясь на месте. Пальбы по намя не слышал, но неожиданно с хрустом вылетело заднее стекло…

– Давай с трассы в низинку!.. – орал как резаный Смит, зачем-то колотя ладонью по панели. – Они из «полтинников» по нам лупят.

– Даю, ну ты, парень, и даешь! Я даже за пистолет схватиться не успел… – тоже кричал я, бешено вращая рулем и колотясь макушкой об потолок, когда джип подпрыгивал на камнях.

– Гребаный браунинг… – Смит нырнул под панель, когда очередная пуля разворотила кусок двери вместе со стойкой с его стороны. – Правее, правее давай… Я чемпион… гребаный чемпион гребаного штата среди гребаных полицейских по гребаной практической стрельбе…

Мы удачно слетели с дороги и помчались по высохшему руслу речки. Стрельба прекратилась, очевидно, нас потеряли из виду. Зато стала бешено надсаживаться голосом Кевина рация у меня на разгрузке…

– Что у вас? Срочно доклад… доклад, мать вашу, Алекс…

– Ситуация «Зеро». Поднимай авиацию… вызывай штурмовики из Сан-Диего. Пусть взлетают «Апачи», эти гребаные уроды пытались нас взять в заложники. Устройте им Хиросиму!!! – заорал я в ответ, подмигнув недоуменно уставившемуся на меня Смиту.

– Ты… – рация поперхнулась. Очевидно, Полански раздумывал, не свихнулся ли я совсем. Но потом въехал в ситуацию и бодро отрапортовал: – Есть ситуация «Зеро», даю команду на взлет…

Я очень рассчитываю, что нас в эфире слушают, и очень хочется, чтобы они прониклись и немедленно рванули отсюда куда подальше.

Но не прониклись, сволочи…

Вместо того, что бы отступить, наши гости выдвинули на позиции, примерно в миле от нас, пару «Хамви» и «Пиранью». И после пристрелочных выстрелов на нас обрушился целый шквал крупнокалиберных пуль, гранат из автоматических гранатометов и снарядов из двадцатипятимиллиметровой автоматической пушки. Склоны и сам пост как будто рвануло гигантской когтистой лапой, все скрылось в пыли и дыму. Прижавшись спиной к бетонным блокам, я всем телом ощущал, как они дрожат.

Прохрипела рация, начали докладывали наблюдатели, которые были расположены на высотках по сторонам блокпоста и поэтому не попадали под обстрел:

– Они выдвинули две группы, около двадцати человек и подходят к тропе слева от нас, тяжелого вооружения не наблюдаем. Только стрелковое.

– Сколько у нас с той стороны людей, кроме Василия? – проорал я, стараясь перекричать грохот выстрелов.

– Что? Гребаные уроды… – Кевин подполз ко мне. И вовремя, как раз рванул его служебный «Форд», в который попало сразу два снаряда. И колесо впечаталось как раз в то место, где он находился мгновением раньше. – Сука, у них снаряды кончатся когда-нибудь? Что ты спрашивал?

– Надо группу направить на усиление, – прокричал я ему в ухо.

– Сейчас не выдвинешься… – покачал головой Кевин. – Твою мать… там, кроме твоего русского, еще четыре человека со снайперками…

Неожиданно грохот тяжелого оружия прекратился, зато стало слышно короткие экономные очереди из пулемета и буханье винтовок как раз со стороны Василия. Я осмотрелся по сторонам и с досадой выматерился. В нескольких метрах от нас лежал, раскинув безжизненно руки, молодой парень, который показывал мне, куда поставить машину. Ему снесло осколком половину черепа. Остальные вроде были целые… Кроме нашего артиллериста Кеннеди, он тоже, матерясь как сапожник, перетягивал жгутом ногу. Пушка, к счастью, не пострадала, а вот прадеду современных пулеметов пришлось совсем худо, он валялся опрокинутый на земле, а колеса и еще какие-то детали разлетелись по сторонам…

– Всё… я к парням… держитесь здесь… если что, вызывай по рации… – Я подхватил карабин и, пригибаясь, побежал к тропе, ведущей к позиции Васи. Как раз оттуда донеслись несколько взрывов, потом хлестнула длинная очередь из пулемета и все стихло. Неужели не успею…

На позиции я первым делом увидел спокойного, как слон, Василия, заправлявшего в пулемет новую ленту. Слева и справа от него покуривали и попивали водичку четыре пожилых мужчины, впрочем, не забывавшие наблюдать за своими секторами обстрела. Позиции они оборудовали очень грамотно, насыпали бруствер из камней и щебня, углубили лежки и даже замаскировали все ветками.

Увидев мое удивленное лицо, все дружно разулыбались.

– Что, всё?

– Та да, – осклабился Вася. – Они же пред нами как на ладони. А мужики койота в глаз бить привыкли, вот и поклали придурков, прости меня Господи. Знакомься… Кен, Джулиус, Кеннет и Рон. Во-от такие мужики!

Я хлопнул по ладоням «во-от таким мужикам», подполз к брустверу, взглянул в бинокль и сразу же заорал, – увидел, как башня на «Пиранье» повернулась в нашу сторону:

– Отползаем…

Только успели скатиться в небольшой овражек, как наши позиции в буквальном смысле взорвались в облаке каменной крошки и пыли. Суки, как метко же бьют! И такая хрень может продолжаться долго. Вдруг мне в голову пришла совершенно идиотская мысль. Посмотрел на Васю…

– Дурень, – лаконично высказался он, даже не услышав мое предложение.

– А как по-другому? Ждать, пока у них снаряды закончатся? Они же не отстанут!..

Вернувшись на блокпост, я долго препирался с Кевином и еще с несколькими ополченцами, отстаивая свое предложение. Прервались мы всего один раз, когда атакующие предприняли еще одну попытку обойти нас, теперь с правой стороны, но опять под прикрытием огня из автоматической пушки и крупнокалиберных пулеметов. Теперь они палили до тех пор, пока атакующая группа из двадцати человек не подобралась почти до самого начала тропы. Потом мы вернулись на позиции и прижали мародеров огнем, выбив практически половину, а Меддокс, накачанный молодой парень, питчер местной студенческой команды по бейсболу, всадил первую пулю из снайперки между щитками в пулеметчика на «Хамви». А вторым выстрелом ухлопал водителя. Этот джип подобрался поближе и пытался прикрыть отступающих. В итоге нападающие, потеряв больше половины, все-таки отступили. У нас серьезно раненых получилось трое, и почти все оказались поцарапаны осколками и каменной крошкой. В том числе и я, и так покорябанное личико украсилось очередной глубокой ссадиной на скуле.