Константин Калбазов - Гремя огнем… [litres]

Едва наложил последний шов, как вновь послышался перестук сцепок, и вслед за этим его толкнуло вперед. Удержаться на ногах получилось, сделав по инерции пару шагов. И что там стряслось, если машинист прибегнул к экстренному торможению? Клим очень надеялся, что это не очередная бомбежка. Он сыт по горло прошлой. Пусть и не подавал виду.

Пока раненому накладывали повязку, Клим решил перекурить. Не сказать, что столь уж переработал, устал или испытывал сильное желание закурить. Тем более что после последней папиросы не прошло и получаса. Просто нужно себя чем-то занять, а заодно постараться выяснить, что же там стряслось.

Вышел в тамбур. Сейчас они все забиты ходячими, или скорее уж бродячими, ранеными. Курить в вагонах, конечно, не запрещено. И без того раненым достается, так чего еще их мучить отсутствием табака? С ранениями грудной клетки сносят в отдельные вагоны. Так что ничего страшного. Но в вагонах курят только лежачие. Остальные выходят в тамбуры. Иначе внутри будет не продохнуть. Если же проветривать, начнут гулять сквозняки. А оно нужно, до кучи к ранению подсадить пациентам еще и воспаление легких?

Но в операционный вагон посторонним ходу нет. Здесь только купе хирурга и четырех сестер милосердия операционной бригады. Персонал появляется лишь для сквозного прохода через состав по служебной надобности. Для этого сохранили коридорчик. Снеся две перегородки, из трех купе сделали собственно операционную, а последнее используется под медицинский склад.

Конечно, сейчас в их купе лежат раненые. Но они тяжелые, то есть неходячие. Так что в тамбуре Клим стоял один. Закурил и, открыв дверь, выглянул наружу. Состав остановился как раз на повороте, операционный вагон находился посредине, и из-за изгиба паровоз виден не был. Закрыл эту дверь и перешел на другую сторону. Ага. Вот и паровоз, перед которым замер лимузин «Шкода».

Автомобиль представительского класса, весьма популярная марка, причем далеко за пределами Чехословакии. Он пользовался спросом и среди высшего армейского командования. Впрочем, это ни о чем не говорит. С началом боевых действий практически весь частный автотранспорт страны был реквизирован по мобилизационным планам. Нередко вместе с призывом на службу и их владельцев. В военное время всегда будет ощущаться недостаток в транспорте. Это попросту неизбежно.

– Ага, вот вы где, – ввалился в тамбур начальник поезда.

– А где я еще могу быть при таком количестве раненых? – вздернул бровь Клим.

При этом его взгляд задержался на молодцеватом капитане, выправке которого позавидовал бы бравый вояка с агитационного плаката. Не нужно ничего рисовать. Сфотографируйте вот этого офицера, и толпы добровольцев обеспечены. Хм. И женского пола в том числе.

– Клим Сергеевич, господин капитан прибыл за вами.

– Интересный подход. И на кого я оставлю операционную?

– Капитан Горак, адъютант министра национальной обороны генерала армии Войцеховского, – бросив руку к обрезу фуражки, представился офицер.

Ну надо же, каков красавец. Видно, что ему не до политесов и приветствие отдал скорее по привычке, вбитой годами службы. Но получилось это настолько картинно, что к Климу вновь вернулась мысль об агитационном плакате. Правда, непонятно, к чему Кондратьев понадобился представителю столь высокопоставленной особы.

Войцеховский родился в российской дворянской семье потомственных военных. Сам согласно традиции пошел на военную службу и женился на дочери своего полковника. Достойно воевал в Великую войну. Когда же начал формироваться Чехословацкий корпус, был направлен туда русским командованием для усиления командного состава. Это назначение предопределило все его будущее.

Сергей Николаевич был у истоков белого движения. Прошел всю Гражданскую от начала и до конца. Сменил генерала Сыравова на посту командира Чехословацкого корпуса и отбыл вместе со своими подчиненными на их родину. Его называли личным агентом Колчака. Но не могли не отдать должное его таланту военачальника и организатора. За сравнительно короткий срок он сумел не просто занять высший военный пост, но и буквально с нуля создать вооруженные силы молодой республики. И сейчас именно он был душой противостояния агрессии Германии и опорой Бенеша.

Однако что министр национальной безопасности делает на линии фронта, совершенно непонятно. А как еще расценивать наличие здесь его адъютанта? Да еще, не приведи господь…

– Только не говорите, что генерал ранен, – покачав головой, то ли попросил, то ли потребовал ответа Клим.

– Причем смертельно, – не стал разочаровывать Кондратьева капитан Горак.

– И что требуется от меня?

– А что еще может требоваться от военного хирурга?

– Но… – растерялся Клим.

– Времени нет, господин подпоручик. Собирайтесь, – приказал капитан.

– Что значит «собирайтесь»? – вскинулся Клим, силясь понять, что тут происходит. – И вообще, какое вы имеете отношение к санитарному поезду?

– Л-ладно, – сделав над собой усилие, вновь заговорил капитан. – Буду краток. Мы попали под бомбежку. Генерала ранил осколок, попав в область сердца. Его доставили в полевой медсанбат. Тамошний хирург отказывается проводить столь сложную операцию, признав собственную некомпетентность. По его словам, осколок находится где-то рядом с сердцем. Возможно, сейчас продолжает двигаться к нему. Перемещать генерала никак нельзя. Но и малейшая неточность во время операции…

– Я это и без вас понимаю, – перебил адъютанта Клим, прекрасно сознавая, что именно свалилось ему на голову. – А вы понимаете, что это работа как минимум для академика?

– Выхода у нас нет. Вы – самый квалифицированный хирург, до которого мы можем сейчас дотянуться. Как говорит военврач, возможно, счет идет на минуты. Собирайтесь.

– Ч-че-орт! – в сердцах едва не вскрикнул Клим.

Еще немного, глядишь, и волосы начал бы на себе рвать. Вот как тут быть? Отказаться он не может. Квалификация же его… Ну, может, чуть выше, чем у батальонного хирурга.

– Да откуда вы только взялись? Агата, Иренка, походный хирургический набор и сами собирайтесь, будете мне ассистировать!

– Там есть операционные сестры милосердия.

– Позвольте уж мне выбирать, с кем работать. Инвентарем-то медсанбат обеспечен или мне и его брать с собой?

– Все есть. Уж о материальном обеспечении армии у нас позаботились хорошо.

– Это я заметил. Но-о… Господин майор, а как же поезд?

– Ничего страшного. В Йиглаве объясню, что мы остались без хирурга, кого-нибудь дадут на замену. А там через пару-тройку дней и мы вернемся. Не потеряетесь. Делайте свое дело, – подытожил Кучера.

– Хорошо. Господин капитан, дайте нам пять минут.