Константин Калбазов - Гремя огнем… [litres]

– То есть предлагаешь ударить гансам в спину?

– Чашу весов ты все одно не склонишь, потому как там все уже предопределено. Но зато сможешь поспособствовать скорейшему разгрому и меньшим потерям.

– Сомнительно.

– Ну. Это ведь твой профиль – совершать подвиги.

– Угу. Как бы мне эти подвиги боком не вышли. И как я узнаю, что момент настал?

– Не сомневайся, узнаешь. Если, конечно, успеешь.

– Вот. Еще и это. Более полусотни километров. «Гренадер», оно, конечно, что велосипед. Но все одно, силы моих бойцов не безграничны, и нам не помешал бы кратчайший путь.

– Здесь мы вам поможем. О «балтийском чае» слышал?

– Смесь кокаина и спирта. В Гражданскую такое пользовали обе стороны. Вот только гадость несусветная. Опять же, сон она, может, и отбивает напрочь, но вот насчет усталости я сомневаюсь.

– И с усталостью борется. Но твоя правда, гадость несусветная. Поэтому вот… – Егоров извлек из нагрудного кармана небольшую жестянку, в которой обнаружилась бумажная упаковка с какими-то таблетками. – Это стимулятор. Разработка наших химиков для спецподразделений. Придает такой тонус, что полетите на крыльях. Действует двенадцать часов. Эффект можно продлить, закинувшись очередной таблеткой. Максимум трое суток, потом начинается истощение, даже если регулярно питаться. Если употреблять еще сутки, то как результат можно заполучить дистрофию. Поэтому лучше остановиться на четвертой таблетке. Тогда негативный эффект со временем полностью сойдет на нет. Двое суток в тонусе, этого зачастую более чем достаточно.

– И какова плата?

– Вот оно тебе сейчас вообще не нужно, Гриша. Главное, помни, если придерживаться определенных правил, то все закончится хорошо. Поэтому мы и бережем это средство на крайний случай. Но вам лучше начать прием прямо сейчас. Бегать по тылам до бесконечности вы не будете. Сегодня, максимум завтра должны выйти к своим. Немцы, кстати, широко пользуют первитин [16] Первитин , или метамфетамин , – психостимулятор, вызывающий зависимость и отнесенный к наркотикам. В годы войны активно применялся армиями западных стран, в особенности Германией. даже в пехоте. А у летчиков, бронетяжников и бронеходчиков он и вовсе положен по нормам довольствия. Его добавляют в шоколад. Эффект от него, конечно, куда слабее, правда, и вреда значительно меньше.

– Знаешь, а «балтийский чай» мне уже не кажется такой уж гадостью, – даже и не думая протягивать руку к таблеткам, с сомнением произнес Григорий.

– Понимаю. Но его эффект не идет ни в какое сравнение с этим, – убирая жестянку в карман, произнес Егоров. – Кстати, отбивает аппетит напрочь. Но нужно будет заставить себя есть. Во что бы то ни стало. Каждые три часа. А лучше чаще. Андрей, потряси парней, – обратился он к Корсакову. – Нужно выделить бронеходчикам хотя бы по три таблетки.

– Сделаю, – с готовностью ответил капитан, продолжая есть.

С завтраком покончили довольно быстро. Да и некогда тянуться. Здесь их пути расходились, и пусть одни пойдут дальше тишком, а вторые с помпой, у обоих групп земля под ногами горела.

Как ни противно оно было Григорию, но он все же выпил белую, ничем не примечательную таблетку. Разве только ее размеры. С другой стороны, ни разу не миниатюрная, она была покрыта глазурью с довольно приятным вкусом. Но Егоров посоветовал не тянуть и глотать, пока тонкий налет не рассосался. Потому как сам стимулятор был просто отвратным на вкус. Остальные две шайбочки убрал до поры в закрома.

Распрощались, и, что говорится, каждый пошел своей дорогой. «Ханомаги» контрразведчики бросили здесь. Разве только привели технику в негодность и погнули стволы бросаемого оружия. С них вполне хватало и собственного. Ни к чему волочь лишнюю тяжесть. Впрочем, исключение все же сделали. Каждый из бойцов навесил на ремни по четыре немецкие колотушки. Подхватили носилки с двумя ранеными и исчезли в подлеске.

Едва «Гренадеры» выбрались на опушку, как тут же припустили по полю. Благо бронеходы не испытывают потребности в дорогах. Хотя-а… Пожалуй, все же придется выходить на дорогу. Они ведь должны пошуметь. А как это сделать, обходя посты и избегая встреч с противником.

Хм. Ну это он погорячился. Что значит избегать встреч. На дворе уже раннее утро. «Гренадер» все же не иголка. Памятуя о необходимости привлечения внимания, Григорий приказал не обвешиваться лоскутами ветоши и маскировочной сети. Незачем усложнять немцу жизнь. Пусть думают, что русские понадеялись на одну только раскраску. И результат не заставил себя долго ждать.

Монголия многому их научила. В частности, передвижению в походном порядке, с распределением секторов наблюдения, как наземных, так и воздушных. Периодически наблюдатели меняются, чтобы взгляд не замыливался. И это дало положительные результаты.

Вой многофункциональной сирены одного из бойцов возвестил о воздушной тревоге. Далее оставалось пробежаться взглядом по всем машинам, распознавая поднятый флажковый сигнал «внимание». Далее проследить направление, в котором указывает ствол БРС. А вот и воздушные асы люфтваффе.

Едва распознав опасность, Григорий поднял сигнал «воздушная тревога». И бойцы начали действовать, не ожидая дублирования команды сержантами. Незачем. Все и так ясно. К чему доводить до маразма. Они быстро разбежались в давно уже отработанном построении противовоздушного ордера. Причем сейчас условия просто идеальные. Они стоят посреди вспаханного поля, взвод в полной штатной численности.

Признаться, Григорий все же думал, что эта пара истребителей не станет испытывать судьбу и предпочтет убраться восвояси. Но, похоже, что японские, что германские летчики неизменно высокого мнения о себе любимых. Вот и эти ринулись в атаку. Хм. И ведь есть, сволочам, чем атаковать. Григорий рассмотрел в перископ подвешенные под фюзеляжами бомбы. И судя по габаритам, килограммов эдак по сто. Вот уж не было печали.

Азаров взял на прицел ведущего и нажал на спусковой рычаг. БРС с хлестким рявканьем отправил навстречу противнику короткий росчерк трассера калибра четырнадцать с половиной миллиметров.

И тут же следом заговорили остальные двенадцать бронеходов. В головную машину полетели десятки трассеров, словно лучи света сходящиеся на одной точке. Шансов у пилота попросту не было. Будь пилоты посредственными стрелками, то оно конечно. Но к подготовке личного состава Григорий подошел основательно. А потому самолет запарил, задымил и резко начал терять высоту.

Едва приметив трассеры, ткнувшиеся в фюзеляж и крылья истребителя, Григорий тут же поспешил поднять сигнал «прекратить огонь». И следом «рассредоточиться». Мало того, сопроводил команды голосом, выкрикивая их с помощью громкоговорителей. Вот не догадался своевременно обдумать этот вопрос, теперь приходится вносить коррективы на ходу.