Сара Маас - Женщина-Кошка. Похитительница душ [litres]

Плющ оттолкнула Харли, и стебли соскользнули с нее.

– Думаю, ты права, – прошипела Плющ, поднимая руку. – И он уже достаточно близко.

С этим Селина была полностью согласна.

– Сделаю так, как ты сказала, – крикнула Селина Плющу и вошла в еще один поворот, взмыв над небольшим мостом, перекинувшимся через реку Фингер, которая делила Робинзон-парк на две части.

– Сядь лицом вперед и приготовься, – приказала она через плечо. – Пристегните ремни.

Она вывернула руль влево, когда Бэтвинг пустил еще одну стальную стрелу. Плющ и Харли ухмыльнулись, отдали честь и выполнили приказ.

Когда перед ними открылся длинный и прямой участок дороги, Селина ударила по тормозам.

Ремень впился ей в тело, несмотря на костюм. Харли выругалась позади нее.

Машина резко остановилась и Бэтвинг пролетел над ними. Оказавшись к ним спиной.

Плющ отстегнула ремень и прыгнула на переднее сиденье. Она положила руку на лобовое стекло, и мгновение спустя два длинных зеленых стебля выстрелили в воздух, пронзая темноту. Один направо, второй налево. К взрывчатке и газам Бэтвинг, без сомнения, был готов. Но что в него запустят чем-то живым?

На руку Плющу сыграл и эффект неожиданности, так как крылья Бэтвинга вспыхнули, пытаясь замереть и развернуться. Слишком поздно.

Стебли Плюща попали точно в цель.

И пусть его костюм был изготовлен из материала, делающего Бэтвинга неуязвимым, крылья у него были из чего-то другого.

Стебли вошли в металл и провода как горячий нож в масло, и Бэтвинг рухнул в нависшие над дорогой дубы.

Харли радостно завопила, подпрыгнув, и хлопнула подругу по плечу. Плющ только широко улыбнулась, а на ее перчатках распустились цветы.

– Супер, – выдохнула Селина, осмелившись развернуться к ней лицом. Она поняла, что в ответ на улыбку Плюща уголки ее губ под маской тоже поползли вверх. – Просто супер.

Плющ отвесила поклон – настолько глубокий, насколько можно было поклониться, сидя в машине.

Все еще широко улыбаясь, Селина нажала на сцепление и вдавила педаль газа в пол.

Они бросили «порше» в переулке и вернулись в Ист-Энд на метро. Когда Селина вышла из машины рядом с расписанной граффити наземной станцией, Харли и Плющ последовали за ней. Они забрали из машины все драгоценности, и теперь каждая несла по невзрачной сумке.

Чего не скажешь о них самих. Люди тут же покидали вагон, как только троица входила в него. Не проблема, если пассажиры вызовут копов. Они уйдут прежде, чем успеет приехать полицейская машина.

Харли уставилась в телефон, ничего не замечая, и теперь шла по платформе, не поднимая головы. Ее вела Плющ, обходя стальные поручни и лавки.

– Вы обязаны это увидеть, – сказала она, ее бледное лицо освещал свет экрана. – Мы повсюду .

Селина остановилась у лестницы, когда Харли приподняла телефон, чтобы показать им видео, которое кто-то снял в отеле. Они втроем рыскают по залу, с оружием и улыбками на губах. По крайней мере, Харли и Плющ, потому что можно было рассмотреть только их улыбки.

– И еще, – сказала Харли, снова опустив телефон, чтобы прокрутить ленту до другого видео.

А вот и она, выпрыгивает из окна. Тут видео замедлилось, чтобы было видно, как Селина развернулась в воздухе, показав два средних пальца Бэтвингу и всем, кто был на балу.

Селина моргнула. Она никогда не видела себя… в действии.

На мгновение у нее в голове сверкнула сцена, как она делает сальто на бревне во время соревнований по гимнастике. С тех пор изменилось и все, и почти ничего. Она сбросила безмолвную тяжесть, которая грозила утащить ее на дно.

Плющ хихикнула, глядя в экран, и толкнула Селину бедром:

– А у нашего котенка все-таки есть чувство юмора.

Селина пихнула ее в ответ:

– Пойдем. Тут везде камеры.

Она кивнула на камеру, которая смотрела на них с высоты совсем рядом.

Харли кинула маленькую бомбу.

Пока-пока, камера.

Селина хихикнула.

– Ну, можно и так.

Плющ шла на шаг позади, когда они поднимались по грязным ступенькам лестницы, ведущей на улицу.

– Ну, когда идем на дело в следующий раз, дамы?

– Через три дня, – ответила Селина.

– Почему не завтра? – спросила Харли.

Глаза у нее возбужденно горели.

– Потому что мы хотим, чтобы эти видео транслировали повсюду. – Селина кивнула на телефон, который Харли все еще сжимала в руках. – Мы не хотим, чтобы наши ограбления сливались друг с другом.

Они дошли до тихой обшарпанной улицы и зашагали по тротуару.

– Мы тогда заляжем на дно, – сказала Плющ, – мне все равно нужно кое-что поделать в лаборатории.

– Хорошо.

Селина на мгновение замолчала.

– Ты умеешь одурманивать людей, – сказала она Плющу. – Почему с нами так не поступаешь?

Харли наконец оторвалась от телефона. Плющ заглянула Селине в глаза.

– Во-первых, с твоим шлемом это невозможно. И во-вторых… – Плющ пожала плечами. – Это противоречит моим правилам. Ну, некоторым из них.

– И каким же? – не сдержалась Селина.

Плющ обвела орхидеи на груди пальцем в перчатке.

– Союзников не подставляю.

Она подняла голову, ее светящиеся зеленые глаза смотрели пристально.

Селина кивнула. Предупреждение принято. Пора идти.

Ей предстоит долгая, петляющая дорога домой, чтобы камеры не смогли ее выследить.

– Через несколько дней вы получите информацию о следующей цели.

Ее спутницы остановились, нахмурившись.

Плющ спросила:

– Как тебя зовут?

Селина не знала, есть ли у нее еще имя.

Имена приходят откуда-то, от кого-то. А такое для нее или стерли, или она сама рада была об этом забыть.

– Женщина-Кошка меня устраивает, – безучастно ответила Селина, хотя вопрос задел ее за живое.

Харли цокнула языком:

– Секреты, секреты, скукота…

Селина махнула рукой, равнодушно закрыв тему.

– Три дня. Будьте готовы.

Селина обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, что Харли взяла Плюща под руку.

– К тебе или ко мне, милая?

Плющ вспыхнула, но ответила:

– Ко мне.

Значит, точно больше, чем друзья. Хотя они, кажется, сами не определились, кто они друг другу.

Когда Селина растворилась в тени, что-то сжалось у нее в груди.

Она никогда не знала, каково это – когда с кем-то можно вести себя вот так.

Сейчас, когда по ее велению Готэм медленно погружался в сияющий хаос, когда нужно было еще выправить извращенные порядки, ее это волновало мало, но… она все равно иногда задумывалась, каково это.

Они удрали. Обыграли его и умчались в ночь.

Люк был так зол, что не смог уснуть той ночью. И следующей.

Наверное, подумал он, это даже лучше, чем привычные кошмары. Но бессонница помогала мало, когда в новостях, снова и снова, показывали ту запись. Кадры, как троица вступает в зал. Кадры, как Женщина-Кошка прыгает из окна и показывает ему средний палец.