Евгений Аллард - Ловушка для Сверхновой

— Привет, Артур! Рад, что ты, наконец-то, присоединился к нам!

Я вздрогнул от звуков знакомого голоса. Обернулся. На экране красовалась довольная физиономия Грушевского.

— А ты как давно здесь? — поинтересовался я.

— Ну, — Грушевский на миг задумался. — Пару дней. Как-то так.

Я понял сразу, что он лжёт. Ответил не сразу, отвёл глаза, и губы у него дрогнули.

— А кто ещё здесь?

— Да всё! — Грушевский широко улыбнулся. — Только тебя не хватало! Я зайду к тебе? Не возражаешь? Покажу тут кое-что. Как говорится — введу в курс дела.

— Как вы понимаете теперь, господа, в связи с чрезвычайными обстоятельствами, проект, который возглавлял Артур Никитин, будет разрабатываться в несколько иных условиях.

Голос Моргунова звучал под гулкими сводами конференц-зала слишком пафосно и раздражающе.

А ещё сильнее вызывало досаду, что здесь за большим овальным столом собрались не только люди, которых я был рад увидеть — Грушевский, Макс Грант, главный конструктор двигателей на антивеществе, или Руслан. Но и Красимир Золин с женой Ольгой — их присутствие вызывало раздражение.

Золин выглядел неважно, усталым и апатичным. Нет, он по-прежнему производил впечатление своим здоровым и моложавым видом, но казалось, держаться прямо ему трудно и затянувшиеся собрание высосало из него всё силы.

Чего нельзя было сказать об Ольге, которая просто светилась злобной радостью. Пару раз мы встретились взглядами, и на её тощем лице возникла такая отвратительно-торжествующая улыбка, что стало не по себе.

В полированной столешнице рассыпался блеск трёх шикарных хрустальных люстр. Так что это место сильно контрастировало с остальными помещениями, где я успел побывать вместе с Грушевским. Впрочем, там были офисы, вычислительный центр, лаборатория, испытательный стенд. Им красота совсем ни к чему. А здесь дизайнеры постарались.

Многоступенчатый выбеленный потолок повторял формой стол и опирался на квадратные колонны, стены обшиты панелями из красного дерева. Картины в позолоченных рамах. И кресла с высокими спинками.

Над столом висел голографический шарообразный экран, куда выводились схемы, чертежи, графики по моему проекту. И то, чем я особенно гордился — звездолёт. Его вытянутое длинное тело-стержень с насаженными на него кольцами, выглядело, как произведение искусства.

И тут я кое-что вспомнил.

— Господин Моргунов!

— Да-а-а? — он повернул ко мне голову.

— Дело в том, что есть определённые проблемы. Капитаном звездолёта и спейс- файтера, флагмана, должен был быть полковник Олег Громов. Но сейчас…

— Это не имеет никакого значения, — раздражённо оборвал меня Моргунов.

Думаю, он злился не только из-за того, что гибель Громова мешала воплощению проекта. Мешала дикая популярность полковника. Истерия охватила всю Землю. А Моргунов не терпел конкурентов.

— Но мы делали управление под сверхвозможности Громова, — пытался объяснить я.

— Послушайте, Артур Борисович, — встрял Золин. — Разве вам до сих пор неизвестно, что ваш проект потерпел изменения? Серьёзные. Отсутствие Громова,

— он усмехнулся. — Малозначимая вещь.

— Да, Артур Борисович, — мягко вмешался Руслан Моргунов. — Дело в том, что госпожа Золина доказала. Достаточно убедительно… Гамма-излучение, открытой вами Сверхновой, рассеялось и уже не представляет никакой опасности для Земли…

Эта сука бросила на меня такой победоносный взгляд, что казалось даже чёрные волосы, разбросанные по худосочным плечам, зашевелились, как змеи, словно захихикали. Я сжал под столом руки, представляя, как обхватил бы цыплячью шею Ольги, торчащую из белого отложного воротничка, и со злорадным удовольствием ощутил, как ломаются позвонки.

— Именно так, — Моргунов-старший покачался в кресле, задрав подбородок.

— Тогда зачем я здесь? — поинтересовался я, перекатывая желваки.

Мою дерзость Пьерпонт будто бы не заметил. И даже сделал вид, что ободряюще улыбнулся. Хотя в тёмных глазах промелькнуло нечто странное, адский огонёк.

— А вы, профессор, займётесь не менее важным делом. Будете доводить до ума свою разработку. Ту самую «ловушку», которую использовал Беккер. В эффективности её мы всё убедились.

— Но, Пьер… господин Моргунов, это невозможно! — неодобрительные взгляды скрестились на мне — я спорил с самим Председателем! — Вы видели, что применение этого приводит к последствиям… К чудовищным последствиям. Я не могу гарантировать…

— Ничего-ничего, Артур, — сидевший рядом Грушевский мягко сжал мне руку, пытаясь остановить. — Я видел твои расчёты… Там всё уже почти…

— Да, чёрт возьми! — я вырвал руку, и гнев ударил в голову, пробудив вновь болезненные воспоминания об Эве, Олеге, той страшной минуте, когда увидел, как обратная тяга торнадо засасывает космолёт Беккера. — Это опасное оружие! Его контролировать нельзя!

— Сейчас нельзя, — на удивление доброжелательно махнул рукой Моргунов- старший. Покачался на кресле, поставив локоть на подлокотник, и оперев на пальцы подбородок. — Но у вас будет время провести опыты, сделать расчёты. Господин Грушевский, вы показали Никитину лаборатории?

— Да, конечно, господин Моргунов.

— Но для испытаний нужна как минимум мощнейшая электростанция!

— Да, да, да. Именно так, — вмешался Руслан. — Здесь есть такая. Я покажу вам, доктор. И ваша разработка. Она потрясающая.

— И самое главное, Никитин. Ваша разработка поможет нам смять Сопротивление!

— Моргунов ударил кулаком по столу так, что я ощутил явную вибрацию. — На Земле хаос! И все средства хороши для того, чтобы восстановить порядок.

Впервые видел Моргунова в таком гневе. Сил спорить уже не было, и я замолчал.

— И, кстати. Должен кое-что сказать о вашем друге, полковнике Громове. На Земле развелось слишком много его двойников. Это уже неприлично. Бессмертный пилот,

— усмехнулся магнат. — Не допущу распространения этой заразы, — в такт словам Моргунов хлопнул ладонью по столу. — Совет Десяти постановил, что любой человек, который выдаст себя за Громова, будет арестован, предан суду и уничтожен.

— Господин Моргунов, — запротестовал я. — А если мы ошиблись и настоящий полковник всё-таки жив? То, что…

— Олег Громов объявлен мёртвым. Он похоронен. У него есть могила. И если он — не Иисус Христос, воскреснуть он не может. Всё! — Моргунов опять ударил ладонью по столу. — Вы всё ведёте определённый фронт работ. И будете отчитываться теперь перед Русланом каждый день. А раз в неделю я должен буду получать результаты вашей работы. Всё ясно?

После окончания совещания с Моргуновым, долго не мог прийти в себя. Ощущал себя опустошённым, надломленным, потерянным. И когда Руслан предложил показать электростанцию, поначалу хотел отказаться. Но научное любопытство взяло вверх.