Михаил Француз - На пороге мира [litres]

– Не знаю – сравнить не с чем.

– Ну, ты хоть разок-то кончила с ним?

– Да.

– И сколько раз?

– Да я что, считала, что ли?! Мне как-то не до математики было, когда от удовольствия голова улетала!

– О!! И это в первый же раз?! Ну, Отмор дает! Везучая ты, Ленка! – восхитилась Настька. – Не пойму тогда, чего ты куксишься? Он тебе что сказал?

– Сказал: «Звони, если что».

– Вот и звони! Или романтики хочешь? Помучить, чтобы завоевывал, цветы дарил, в кино водил? Не в твоем духе как-то. Но думаю, Ленька справится, только намекни…

– А кто он вообще? – вдруг спросила Лена ни с того, ни с сего. – Чем он живет? Чем занимается? Его ведь из кадетки выгнали? За что?

– Ах вот что с тобой! – рассмеялась Настя. – Зацепил он тебя, ой зацепил!

– И все-таки? Ты же ведь побольше моего знаешь. Они ж с твоим Пашкой не разлей вода?

– На самом деле не так уж много я знаю – «Вежливый кролик» о себе не любит болтать особенно.

– Ну, хоть общие впечатления?

– Вежливый Кролик – он и есть «Вежливый Кролик»! А так… Помнишь, как он войну объявил кадетам?

– Помню, как такое забудешь! Был лидером наших мальчишек, командиром!

– Так, поступив в кадетку, он там тоже лидером стал. Пашка-то тогда за ним потянулся… С администрацией воевали, с несправедливостью… Идут, понимаешь, за ним люди! И побеждают: одного непорядочного препода объединившийся коллектив кадетов смог уволить, одного незаслуженно уволенного заставили вернуть обратно. Эпические, надо сказать, баталии были – с суточным общим стоянием на плацу, когда ни один не вышел из строя. Ни один не сдался… А все Отмор. Вежливость Кролика за слабость принимать не стоит…

– А выгнали его тогда за что? Довоевался?

– Нет, там совсем другая история: у начальника училища дочка есть. Так вот, и застукал он свою дочку с Ленькой полуголых в старом спорткомплексе… За то и выгнал. Можно сказать, на должностное преступление пошел.

– И что Отмор? – поджала губы, непонятно от чего начавшая злиться Гонцова.

– Тихо ушел. Без скандала, хотя ребята уже готовы были за него стеной встать… А через три дня начальник училища в отставку подал. Говорят, за одну ночь поседел наполовину…

– Думаешь, Ленька?

– Уверена. И все училище в этом уверено. Отмор никогда и никого без ответки не оставлял. И плевать ему на разницу в силе, в положении, в должности, в связях. Так что да – я думаю, это он постарался.

– И что начальник?

– Не отпустили пока. Должность сдает. Говорят, простым преподавателем остаться планирует. Пашка говорит – мужик неплохой, ребята рады, что Отмор его додавливать не стал.

– А что он мог сделать? Он же теперь фактически никто. Безработный без диплома и образования.

– Тут ты, кстати, не права: он себе уже среднее специальное образование сделал, умудрившись ПТУ за месяц закончить, да еще по двум специальностям и с красным дипломом – мне Пашка рассказывал.

– Купил диплом? – удивилась Ленка.

Не вязался такой поступок в ее сознании с Отмором.

– В том-то и дело, что нет! Мой Пашка бы именно так и сделал, но не Вежливый Кролик! Тот совершенно официально, в соответствии со всеми законами, экстерном сдал все экзамены за три года обучения, плюс все курсовые, плюс защитил оба диплома. У него весь месяц свободной минутки не было, как он себя загрузил!

Гонцова мысленно прибавила к сказанному фехтование и скрипку, занятия которыми Жестянкин, по данным конторы, не бросал, и так же мысленно присвистнула – работоспособность любовника поражала.

– Вот как… – Такой момент она в досье пропустила, хотя указание на него там было вскользь. – А дочка начальника училища? У них… действительно?

– Ревнуешь? – подколола Настька.

– Нет, вот еще! Он мне не муж, чтобы ревновать! Просто говорил, что я у него первая… Понять хочу – врал или нет.

– Нет, – улыбнулась на том конце «провода» Настя. – Они с Сашкой года четыре дружат уже. Причем именно дружат, а не что-то другое. А в том спорткомплексе бассейн просто. Вот они искупаться и решили – мне Пашка рассказывал. А Сомов-старший только увидел их в купальниках, разбираться не стал, вспылил… Вот и вся история.

От этих слов настроение Лены почему-то улучшилось. А цепкий разум выделил имя – Сашка Сомова – и поставил напротив него галочку: узнать подробнее, кто и что она. Возможно, использовать в качестве источника информации. Многолетняя привычка к постоянному анализу всего и вся брала свое.

– А сейчас он чем занимается? Работает?

– Нет, Пашка говорил, что Отмор в институт собрался.

– Хм… Для Вежливого Кролика это логично.

– Вся фишка в том, в какой!

– И в какой? С его мозгами в любой поступить можно.

– В театральный! Связист-сварщик-электрик-скрипач в артисты собрался! Прикинь? Отмор в театре!

– Не могу! Вот просто не могу, и все! Не складываются у меня в голове эти два образа.

– А у него вот как-то сложились: он уже все документы подал и экзамены сдал. Теперь зачисления только ждет. Ты сама-то что делать думаешь? Время-то идет.

– Я в педагогический документы подала. На физмат.

– Это в НГУ, что ли?

– Ну да, а что?

– А то, что вы с Отмором в один универ поступаете!

– Да как-то все равно мне…

– Ну, ладно… Пора мне. Сегодня выписываюсь, вещи собирать надо. Потом еще поболтаем! – закончила разговор Настя и отключилась.

А Лена осталась сидеть в тишине.

Хватило ее еще на полтора часа самокопаний. Потом в руку скользнул коммуникатор.

– Да, Лен, слушаю? – раздался после гудков голос Леонида в аппарате.

– Приедешь?

– Приеду.

– Хлеба купи. И яиц десяток. Обрез не бери.

– Хорошо. Еще чего-то принести? Все равно в магазин иду.

– На твое усмотрение. Тебе же самому кушать.

– Лен, я готовить не умею, – чуть смущенно сказал он. – Не представляю даже близко, что для чего покупать надо.

– Как так?

– В кадетке столовая была и прием пищи по распорядку. Не было нужды вникать…

– Вот ты беспомощный… Записывай. Значит, так…

На пороге стоял Вежливый Кролик. С двумя огроменными пакетами в руках.

– Привет, – сказал он с улыбкой открывшей ему девушке.

– Ты на фига столько-то всего припер? – удивилась Лена.

– Ты же не сказала, сколько чего нужно, вот я и… Больше – не меньше. Чтобы не ошибиться, – с усилием пожал он плечами (каждый пакет весил под двадцать кило).

– Заноси, не бросать же, – задумчиво почесала в затылке Гонцова. – Попробуем затолкать в холодильник… Как ты это допер-то все?

– Молча, – не стал вдаваться в подробности он.

Почему-то с его появлением хмурые тучи с мыслей куда-то отодвинулись. Было легко. Словно бы вместе с ним в квартиру вошел солнечный свет. Вместе с его чуть смущенной улыбкой, прямой спиной и открытым взглядом из-за стекол «ботанского гаджета».