Денис Владимиров - Шкуры из стали [СИ]

Военные зафиксировали происшествие, перестреляли всех недобитых сущностей из иного плана бытия в прямой видимости, и отправились патрулировать дальше. Остались представители Братства, которые занимались своими делами — таскали какие-то громоздкие приборы и ящики, чертили гигантские руны и пентаграммы, колдовали и переругивались. Еще и мои старые добрые знакомые — «Стальные волки», без дела не сидели, а вполне профессионально, кроме их главного звена, зачищали местность, прочесывали, впрочем, особо не отдаляясь и под сень леса не суясь, командиры занимались, чем им положено — раздавали ценные указания. Похоже, я оказался прав, относительно совместного с военными патрулирования местности кланами, входящими в доверие к властям.

То тут, то там слышалась стрельба. Иногда взрывы, чаще хлопки, места которых обозначали дымно-пыльные облака. А вот один раз зарядили чем-то мощным, пусть и без грохота, но пламя взметнулось метров на пятнадцать, и не опадало около десяти секунд. Но никто не обращал внимания на подобные действа, вроде бы, как рабочая обстановка. Изредка доносился такой жуткий вой, писки и визг, от которых несло чем-то потусторонним, напоминая мне момент, когда я убегал от разрастающегося купола Пробоя. И поневоле делалось зябко.

Мы же втроем сидели возле костра, где грелся почерневший и закопченный кофейник. Курили, пили терпкий и горький напиток, бездельничали. Я, не будь рядом «Шкур», тоже бы отправился на охоту. Повышение характеристик — мое все, но главное трофеи, копейка, как известно рубль бережет, да и патроны бесплатные, однако… Стальные волки заставляли с собой считаться. Как? Если им приказали меня не трогать? Да, я, не сходя с места, с десяток вариантов придумаю для решения этой «неразрешимой задачи». Случайный выстрел, особо опасный зверь, приведенный вагонам, граната, массовое заклинание… Поэтому держался ближе к Братьям. Сэр Девид с отрешенным видом смотрел на огонь, а Джек в обычной своей манере вертел в руках нож, имитировал атаки и перехваты, рубил воздух, а на лице ни единой эмоции, только белые зубы довольно блестели, до бородища туда-сюда металась.

— А зачем от тварей обязательно территорию надо чистить? Разбежались, по острову и черт с ними?! Судя по всему, он необитаем, а опасностей и без них хватает. Умный — не полезет, а дурак и на ровном месте голову сложит? — я задал вопрос. Скорее ответ интересовал меня для общего развития, нежели волновал по-настоящему.

— Проблема тут в другом, — устало отозвался сэр Девид, — Каждая, абсолютно каждая из них, несет в себе частицу своего мира, который просачивается вместе с ними в наш. Не сразу, но постепенно изменения накапливаются. С каждым убийством людей, именно людей, сущности из иного мира становятся сильнее, а их влияние на окружающее больше и больше. И кое-где их концентрация, даже без Портала или Врат, начинает изменять окружающее. Меняются растения, насекомые, животные, разумные… Да, что они?! Меняется сама реальность, даже законы Мироздания. И это очень серьезно! Очень! — повторил он, подчеркивая важность реплики, — Настолько, что беременные женщины, получив определенную дозу эманаций другого мира, например, оказавшись рядом с Пробоем или Портальной аркой, рожают уже измененных детей. Да, с виду они вроде бы обычные, но в какой-то момент, они инициируются и начинают воздействовать на окружающее, в гораздо большей степени, нежили просто твари. А еще их тянет к Злу с непреодолимой силой. Поэтому и надо заразу выкорчевывать с корнем. Без сожаления, без промедления, максимально эффективно! Всеми имеющимися средствами! — глаза его блеснули яростью, но еще в них промелькнула и тоска. Тоска такая, когда порой берут и просто шагают с обрыва вниз, в бездонную пропасть, или сосредоточенно, целеустремленно и методично, словно от этих движений зависит их жизнь, намыливают толстую веревку с петлей, сидя на табурете, под крюком для люстры.

— Как выкорчевывать? — вот это уже интересно, неужели и здесь на кострах жгут ведьм? Или в лучах этого белого света, после которого не остается даже пепла? А, если беременных женщин, вся вина которых — оказались не в том месте и не в то время, то это необыкновенный фашизм [52] Главгерой имеет ввиду «Обыкновенный фашизм», документальный фильм М. Ромма XX-го века. . Это… это…

— В графстве Вудворд, был окраинный остров. Вот там находился городишко на десять тысяч жителей. Жили просто. Занимались рыбалкой, невысоко он висел над океаном, лесом, добычей тоуля. Если не заглядывать в суть, простой спокойный городок, где убийство — редкость. Да только некоторые его жители заигрались со Злом. Устроили Пробой прямо под центральной площадью, в местных катакомбах. Его создатели думали, что Братство, пойдет на сделку с совестью. Переловит тварей, уничтожит обожженных и на этом все. А тем временем в утробах матерей будут развиваться новые чудовища, жить до определенного момента, как обычные люди. А затем… Так вот, сейчас там только пепелище, плавился даже камень. Мы сожгли все, что могло гореть. И сам остров — блюдце двадцать на тридцать километров, по крайней мере, в ближайшие столетия вряд зарастит раны. Борьба со Злом, борьба с Иными — это не только чувство того, что ты делаешь все правильно и верно. Это вечный выбор, это твоя совесть, которая не дает тебе заснуть по ночам. Ты закрываешь глаза, ворочаешься, ворочаешься, а перед тобой лица, лица, лица!… Сжимаешь кулаки, встаешь, ходишь, ходишь… Хочется выпить, так, порой кажется, что, если не будет этого пойла, которым ты гасишь эту боль, она сожрет тебя к чертям. Забываешься ближе к утру. Бороться с этим нельзя, свыкнуться — можно.

Он замолчал. Посмотрел на пламя костра, вдохнул, и огонь, будто повинуясь, а, так, скорее всего, и было, взметнулся, лизнул лицо сэра Девида. А потом опал, сник, спрятался в угли, которые вмиг почернели. Словно маг выпил его. Аристократ же глухо, но отчетливо, с непоколебимой верой, так говорят, когда открывают для себя какую непреложную истину, которая раньше была недоступна, произнес, вознося вверх указательный палец:

— Не оставляй ворожеи в живых [53] Исход, 22,18 ! Уничтожай их без пощады, без сострадания, ибо недостойны они его! Зло несут они, а ты, жалея, сам становишься Его проводником! И, если дашь слабину, Оно придет, и уничтожит, сожрет и поглотит сначала тебя, а затем все то, что тебе было дорого!

Все время забывал, что, несмотря на некую адекватность, общался я все же с фанатиком. Появись сейчас перед ним сам Демиург или Творец вселенной, он бы наверняка воскликнул: «Зачем же ты пришел нам мешать?» [54] Ф. Достоевский «Братья Карамазовы» («Легенда о великом Инквизиторе»). . Поэтому, не заостряя внимания на сказанном, мне итак было понятно, что руки у благородного сэра в крови, не только по локоть, по плечи, чуть помолчал, и задал другой вопрос: