Андрей Буторин - Упавшие в Зону. Учебка

К тому времени Грибок с «бывшим фельдшером» Игуменом, которым активно помогала Илона, успели обработать Колычу палец и приступили к ноге Брюля. На улице стемнело, но в пещере, где они проводили операцию, зажгли побольше факелов, и стало очень даже светло.

Наутро Плюх и Гором стали собираться в дорогу. Сначала с ними хотела пойти и Забияка, но состояние Брюля было не очень стабильным, все-таки он потерял слишком много крови, и оставлять раненых она посчитала непорядочным.

На сей раз, несмотря на то, что компания еще увеличилась, Плюх оставлял подругу куда с более легким сердцем. Возможно, потому, что эти люди были проверены в бою. И они не бросали своих. В общем, были такими, с которыми Илоне не должна была грозить беда. Даже одноногий Грибок, которого разведчик толком не смог пока раскусить, все же казался ему славным, добрым, домашним. Этакий слегка ворчливый дядюшка.

Плюх с Гором пополнили запасы патронов и собрались в дорогу. С ними порывался пойти и Игумен, но выглядел он даже с утра все еще уставшим и Гор сказал ему:

– Не надо, у тебя раненые.

– Сейчас они в порядке. Да и Илона даже ловчее меня управляется.

– Тогда лучше займись лежанками. Четыре штуки сделать надо. Есть у вас доски-то? – спросил он у Злыдня.

– Навалом, – ответил тот. – Я тоже помогу.

– Вот и ладно, – кивнул Гор и подмигнул Игумену: – Видишь, все и при деле.

До поля, на котором проходило сражение, они дошли без проблем. Стали прочесывать возле него лес и кусты. Времени на это ушло немало, но результата не принесло. Проводя поиски, они еще и кричали, звали Тавказакова и по имени, и Беспалым. Тщетно. Косморазведчик было приуныл, но Гор, заметив это, сказал:

– А чего ты нос-то повесил? Радоваться же надо. Нашли бы труп – лучше было бы? А так – значит и жив, и здоров.

– Если здесь трупы не убирают, – насупился косморазведчик. – Или какие-нибудь дикие «санитары леса» не работают. Времени-то уже много минуло. Эх, надо было вчера пойти!

– А потом блуждать в темноте? Вот тогда бы мы точно нашли. Только не вашего друга, а приключений на свои задницы.

– Ну и что ты предлагаешь делать теперь? Лично я – идти к Блямсу. У меня за него сердце не на месте. Да, он не маленький, но он ранен. И что подумал, очнувшись? Что мы его бросили?.. Как бы еще не сунулся идти нас искать и не нарвался на «урфинов».

– Конечно, надо идти к нашей пещере. С «богомолом», я уверен, все в порядке. А вот мясо нас тоже долго не будет дожидаться – или протухнет, или ему кто-нибудь ноги приделает.

– Ты еще скажи: или его Блямс съест, – насупился разведчик.

– Для своих не жалко. Ты уж меня гадом-то конченым не считай.

– Прости, – поморщился Плюх. – Нервничаю. А тебя я не гадом, а другом считаю, ты уже показал, кто ты есть. Так что пошли к пещере. Только будем смотреть по сторонам. Вдруг Аникей выбирался отсюда раненый, но потерял сознание и лежит где-нибудь под деревом, истекает кровью.

– По сторонам нам глядеть в любом случае нужно, – сказал Гор. – Звери, аномалии, те же «урфины»… Слыхал, вчера Злыдень рассказывал, они и на бродячих сталкеров, вроде нас с тобой, нападают.

– Слыхал, – посуровел косморазведчик. – И вот что, хорошо, что ты про аномалии напомнил. Давай-ка не плечом к плечу идти, а хотя бы шагах в пяти друг от друга. Если один куда попадет, то второй хоть поможет или за помощью сбегает. А то если оба сразу…

– Можешь не продолжать. И – да, принимается. Давай я сначала впереди пойду.

Через поле им почему-то идти не захотелось. Понятно было, что вряд ли кто сейчас оттуда выскочил бы и стал по ним стрелять, но все равно к этому месту оставалось стойкое неприятие. Обходить его решили справа. Обошли, зашагали по лесу дальше, и вот тут-то сработала предосторожность Плюха, оказавшаяся отнюдь не излишней – Гор угодил в аномалию! Они как раз вышли к полянке метров десяти в поперечнике с сильно примятой травой. Егор еще успел подумать, что это, возможно, лежанка больших, наверняка опасных животных, а вот то, что опасность может оказаться иного рода, сообразить не успел. Гор, судя по всему, тоже ни о чем подобном не думал и смело шагнул на полянку. Но сделать он сумел только один шаг – ноги у него тут же подогнулись, и сталкер, издав удивленный возглас, повалился в смятую траву.

Косморазведчик замер. Сначала он подумал, что напарник ранен. Но звука выстрела не было. Кто-то метнул нож?.. Присев, он огляделся. Было тихо. Если не принимать во внимание постанывание и похрюкивание Гора.

– Как ты? Что случилось? – стал медленно, все так же, на корточках, приближаться к нему Плужников.

– Не подх-хходи близ-ззко… – просипел Гор.

– Это что, аномалия? – дошло наконец-то до Плюха.

– Д-да…

– Отнимает силы?

– Н-нет… Тяж… тяжело…

– Повышенная гравитация?

– Д-да.

– Ёхи-блохи!.. Сейчас я тебя вытащу!

Для начала Плюх лег на землю. Он пополз, протянув вперед левую руку. И уже в полуметре от ботинок Гора почувствовал, как ладонь налилась тяжестью. Но это было вполне терпимо, без болезненных ощущений, и он продвинулся еще, а потом и вовсе ухватился за левый башмак сталкера. Руке было тяжело, на нее словно кто-то уселся, но Плюх испытывал перегрузки и куда сильнее этой. На все тело, не только на руку.

– Если можешь, помогай мне! – крикнул он и стал ползком пятиться, не выпуская ногу Гора. Когда ему удалось сдвинуть парня сантиметров на двадцать и давление на ладонь почти перестало ощущаться, разведчик ухватил правой рукой и второй ботинок сталкера, а сам поднялся сначала на колени, а потом и вовсе встал. Теперь тянуть «рыбку» стало куда проще, да и сам Гор мог уже немного помогать руками, так что минут через десять оба уже, отдуваясь, лежали на спинах.

– Спасибо, – проговорил сталкер. – Хорошо, что ты предусмотрел.

– Мне положено, – усмехнулся Плюх. – Я ведь космический разведчик.

– А ведь это почти сталкер и есть, – немного подумав, сказал Гор.

– Ну да, – тоже подумав, согласился Егор. – Надо будет предложить в Академии называть курсантов сталкерами.

– Не, курсанты – салаги. Вот те, кто закончил, – те сталкеры.

Они шли и, чтобы развеять тревожные мысли, негромко болтали о всякой ерунде, пока оба как по команде не замолкли. Откуда-то неподалеку раздавались крики. Мало того, Плюх был уверен, что узнал голоса… ученых. По крайней мере, Тетерина и Тавказакова он узнал точно. И если насчет Аникея Александровича удивляться можно было тому лишь, что он кричит, то насчет Олега Дмитриевича… «Впрочем, что это я, – подумал косморазведчик. – Ведь Тавказаков очутился здесь, попав в «дно». А Сысоев с Тетериным как раз к этому «дну» и отправились. Значит, дошли, все у них получилось».

Будто в подтверждение этому он услышал вскрик и Юлия Алексеевича. И разведчику очень не понравился характер этих звуков. Кричали не от радости, не от удивления – это были крики боли.