Вячеслав Кумин - Рой

– Ладно, забирай. Все равно ведь не отстанешь и добьешься своего… – дал разрешение Эльд, сформировав его в виде приказа, и снова рухнул головой на подушку.

24

После очередного медицинского обследования Роева не отвели обратно в загон, где обитали невольники, а два бойца повели в третье, самое большое здание базы. Там его встретила женщина в белом облегающем комбинезоне, лет тридцати с прической а-ля панк, то есть с бритыми татуированными висками (какой-то лиственный орнамент). Оставшиеся волосы при этом стояли тройным разноцветным гребнем (красный, желтый и зеленый – ну натуральный светофор), и этот своеобразный ирокез заканчивался косичкой до середины спины.

«Оригинально», – не мог не отметить Владислав, хотя в брюхе от ее вида отчего-то стало неуютно. Но не это испугало Роева больше всего, а ее предвкушающая улыбка и блеск в чуть бегающих глазах с ярко выраженной сумасшедшинкой. Владислав в свое время такие видел у фанатичных сектантов, что просто одержимы своей религиозностью и жаждут осенить светом истинного учения всех окружающих, – больше для них нечего не существует, едва от них отбивался…

– Посадите его на стул, мальчики…

«Мальчики» выполнили ее приказ, и стоило только Владиславу сесть в кресло, своим обликом чем-то напоминающее электрический стул, как его крепко сковало по рукам и ногам.

«Дело пахнет керосином», – откровенно паникуя, подумал он. То, что его решили принести в жертву науке, догадаться было не сложно.

«Вопрос в том, останется ли от меня после этого хоть что-то…» – холодея, подумал он.

– Привет, Рой…

– И вам здравствовать… – поерзал Владислав на стуле.

– Неплохо держишься…

– А если я буду кричать и умолять меня не трогать, это поможет?

– Нет, – хохотнула Эхинацея, проведя пальцами по лысой голове пленника.

– Тогда какой смысл дергаться?…

– Не бойся, ничего страшного мы с тобой делать не будем…

– Это обнадеживает…

– Всего несколько экспериментов, связанных с псионическими способностями…

«Линять надо было! Линять! – билась в истерике одна мысль в голове Роева, ибо он хорошо понимал, что псионика завязана на мозг, а любые эксперименты на мозге – это, мягко говоря, опасно. – И плевать на всяких тварей и прочих монстров подземелья! Да они, по сравнению с этой на всю голову двинутой стервой, просто милые, добрые и пушистые няшки!!! Самые страшные твари – люди в белых халатах, называющие себя учеными!»

– Согласно уточненным данным, твой естественный уровень ментоактивности достигает ранга «В-8».

– Как я понял, это много?

– По сравнению с обычными людьми, у которых данный показатель редко превышает «D-9», это запредельно много. Но я попробую повысить твой ранг минимум до «В-1», а если повезет, то и до седьмой-пятой категории ранга «А» дотянемся. Я так думаю, ты по большому счету по жизни был одиночкой, люди с высоким показателем ментоактивности не очень любят, когда вокруг них много людей. Так?

Роев кивнул. Хотя после прояснения момента с этой ментоактивностью у собратьев по несчастью он стал хорошо понимать, в чем тут дело. Понять, в чем тут собака порылась, много мозгов не надо.

Были товарищи, но близкие друзья как таковые отсутствовали. Сначала Владислав думал, что это из-за взаимного недопонимания. Дескать, его не понимали из-за того, что он, учитывая те непростые времена, все равно хотел стать пилотом, а на самом деле чувствовал отношение окружающих к себе, пренебрежительное, что ли… Дескать, парень все никак не вырастет из коротких штанишек. Хотя они никак этого Роеву не показывали, ни голосом, ни мимикой, ни прочими действиями, но вот на психологическом уровне…

В авиаполку тоже как-то не сильно сближался с людьми, хотя там недопонимания на данной почве не было, ведь все они странные с точки зрения простых людей – летчики.

«Может, по привычке уже к себе не подпускал никого?» – подумал он.

Что касается одиночества во время нахождения в составе отряда космонавтов, тут все ясно – между кандидатами на полет шла острая борьба. Конкурентная. Ведь космонавтов много, а вот пилотируемых запусков не особо, и свой полет многие ждали долгие годы, делая все, чтобы приблизить этот момент, а потому среди космонавтов царят те еще страсти. В общем, несмотря на внешние приличия, люди жили по принципу «человек человеку – волк». Доходило до откровенных подстав… В общем, негатива между людьми хватало.

– Но при этом проблем с женщинами никогда не было, – чуть оскалившись, продолжила сумасшедшая ученая.

«И это правда», – после короткой паузы на воспоминания подумал Роев.

– А ведь ты их по сути принуждал к связи, пользуясь своими возможностями… Пусть не зная о своих способностях, на инстинктах, но принуждал, – добавила она после паузы, вспыхнув глазами.

«Так она что, из женской солидарности сейчас будет мне мстить за всех тех женщин, которых я якобы принудил?! – очумело подумал Владислав и мысленно воскликнул: – Чтоб ты сдохла, тварь!»

В следующую секунду он получил сильную пощечину.

– За что?

– Он еще спрашивает?! – зло прошипела Эхинацея, приблизив свое лицо вплотную к лицу Роева. – Ты псион и я псион, так что я отлично чувствую твои атаки…

– Но я…

– Всего лишь подумал что-то негативное на мой счет, вложив всю свою злобу в эту мысль, – кивнула она. – Это и есть атака!

– Понятно…

– Но поскольку у тебя нет специализированной нейросети и ты не обучен, то такие атаки не могут доставить мне больших неприятностей, кроме небольшой головной дурноты… Но запомни, урод, еще раз так сделаешь – и сильно пожалеешь. Ты понял меня?! – вскричала Эхинацея, схватив Роева за подбородок и с силой дернув.

– Понял…

Дамочка еще какое-то время пребывала в гневном состоянии, но вскоре успокоилась и присела напротив пленника.

– Это было неприятно, но… я понимаю тебя, – наконец произнесла она уже обычным тоном. – Но со мной можешь даже не пытаться. У меня данные по пси лишь немногим меньше твоего, так что все твои пси-атаки я смогу засечь и отбить, тем более что я обучена нескольким приемам защиты, как и нападения…

В следующий момент Роев почувствовал, как в голове словно взорвалась петарда, в глазах помутилось, засбоил вестибулярный аппарат, а потом и вовсе перехватило дыхание. Длилось это секунды три, после чего все прошло.

– Осознал? – тяжело дыша, спросила Эхинацея. Для неё пси-атака на голой силе воли, без поддержки специализированной нейросети, тоже не прошла бесследно. На данном уровне ментальной активности это все, что она могла.

– Да… – судорожно вздохнул он.

– Если все пойдет удачно, то ты тоже этому научишься…

Тут Владислав несколько опешил.