Вячеслав Кумин - Рой

Пленник тяжело вздохнул и улегся на койку, заложив руки за голову. Предстоящие эксперименты над ним его, откровенно говоря, пугали.

«Транслировать им дружелюбие? – пришел Роев на первый взгляд к очевидному выводу. – Как-то сомнительно… Я не их вида, не так пахну, а значит, своим мне для них не стать. Опять же, они слишком примитивны, а значит, действуют инстинкты. Это с более высокоинтеллектуальными животными еще можно наладить какой-то дружественный контакт. Так что тут можно только задавить силой, а силы-то как раз и не хватает, и именно ее она мне и хочет добавить».

Настроение Владислава испортилось окончательно. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять очень простую вещь, что в случае успешного исхода эксперимента его какое-то время станут изучать, а потом от греха подальше помножат на ноль. Никто не захочет иметь у себя под боком сильного раба-псионика.

«Так что если раньше еще можно было на что-то надеяться, дескать, прилетят хорошие дяди и нас освободят, нужно только продержаться как можно дольше, чему „гусеница“ крайне способствовала, то теперь у меня на это надежды просто не осталось, – осознал он. – Ну сколько они меня будут тестировать? Месяц? Два? Три? Потому побег из гипотетической возможности, постоянно откладываемой до лучших времен, превращался в насущную необходимость. И чем быстрее удастся сделать ноги, тем лучше, чтобы банально не опоздать. Вот только как сбежать из этой лаборатории? Да даже если и выберешься, нужно будет еще выбраться за пределы базы. А там охрана… При этом желательно иметь какую-то броню и оружие. С современными образцами мне не управиться, из-за отсутствия нейросети, а если уходить в джунгли на своих двоих, то далеко не уйти, либо бойцы отловят, либо местное зверье с удовольствием сожрет. Единственная техника, которой я могу управиться, – это как раз моя „гусеница“, ну и мотоциклы. Значит, нужно уходить в бункер Древних. Добраться до него тоже нереально… перехватят на полпути… Да и сколько я протяну в этом бункере? Кроме того, не забываем про взводной ключик. Хотя, может, дубликат есть у этой ненормальной, но пока таймер тикает от взвода ключником. В общем, куда ни плюнь…»

– Тоска… смертная.

26

Целую неделю с утра до вечера с небольшими перерывами под пристальным наблюдением Эхинацеи Роев пытался научиться управлять тварями из бункера Древних. И как известно, если долго тужиться, то что-нибудь да получится, особенно если изначально известно, что результат достижим.

Вот и у Владислава в какой-то момент стало получаться, особенно когда его мозг подстегнули допингом – каким-то наркотическим веществом, облегчившим установление контакта, словно какая-то преграда упала.

Постепенно твари стали реагировать на команды и передвигаться в нужную оператору сторону уже без использования допинга с его стороны, а под конец одного таракана Роев заставил пробежаться по неровному кругу, а потом пройтись легким корявым зигзагом. Правда, далось ему это нелегко, в глазах помутнело, в ушах шумело, как он понял, это являлось следствием установления глубокой ментальной связи. Ощущения, мягко говоря, малоприятные, словно по мозгу черви ползают, бр-р…

– Впечатляет, – похлопала в ладоши Эхинацея. – Что ж, мне кажется, ты достиг своего предела. По крайней мере, что-то принципиально сверх достигнутого, если не использовать допинг, ты уже не покажешь, разве что сократишь время отклика и станет чуть легче, но на этом все.

Владислав только обессиленно кивнул. У него на этот счет сложилось аналогичное мнение. Да, можно потренироваться, улучшить взаимосвязь, но заставить этих монстриков лучше и четче выполнять команды вряд ли удастся. Могут только двинуться в примерном направлении (фокус с бегом по кругу и зигзагом – это скорее исключение из правила, видимо, какая-то особенно восприимчивая тварь попалась).

Опять же, стоит только отвлечься от управления, и ментальная связь разрывается, твари сбрасывают контроль и вновь становятся независимыми в своих поступках. Работать с ними в фоновом режиме не получалось в принципе, только в «ручном». Так что требуется гораздо больше сил, даже восприимчивости, чтобы их держать в узде. Ненависть здесь не сильно помогала, тем более что была скорее обращена на ученую, а не на тупых тварей. По отношению к тварям Роев уже ничего не чувствовал, и это безразличие тоже сказывалось на контроле не самым лучшим образом.

– А раз так, то пора пройти процедуру модернизации…

И прежде чем Владислав успел как-то среагировать, Эхинацея вколола что-то ему в шею, и мир мгновенно померк.

Когда Роев вновь пришел в себя – он опять сидел в кресле, словно и не случилось ничего, – то первое, что он заметил, это изменение прически у ученой. Теперь у нее на голове не гребни стояли с косичкой, а высились конусы, тоже все разноцветные. Только это и показало ему, что прошло достаточно много времени.

«С головой у нее точно не все ладно», – с тоской подумал Роев.

– Как себя чувствуешь?

– Нормально вроде…

– Может, какие-то изменения ощущаешь в себе? Может, какой-то дискомфорт, или наоборот стало словно бы легче… – продолжала она настойчиво допытываться. – Все-таки была проведена серьезная операция на головном мозге с целью усиления твоего уровня ментоактивности. Аппаратура показывает, что все прошло успешно и ты достиг ранга «В-5». Хороший скачок. Но как бы ни была совершенна техника, а все показать она не может. Так что, есть что сказать?

Владислав послушно прислушался к себе, но ничего такого нового не почувствовал.

«Может быть, прошло слишком мало времени и то, что со мной сотворили, еще не успело полностью внедриться?» – подумал он.

– Да нет… вроде все, как раньше…

– Хорошо.

А вот исходящие от женщины эмоции он, кажется, ощутил более четко.

Или просто показалось?

Чувствовалось в них удовлетворение, а также опаска. Но все как-то еще мутно.

«Удовлетворение это из-за того, что операция прошла успешно и я не превратился в идиота, значит, операция как минимум не повредила мне, – стал анализировать Роев. – А опаска? Переживание из-за того, что получилось все, как она хотела, или нет, или же… она боится моего воздействия на себя?»

Владиславу в этот миг очень захотелось испытать свои новые возможности на этой гниде, но он удержался, пусть и с трудом.

«Слишком рано, – сказал он себе. – Сначала надо узнать свои реальные возможности, а то, возможно, пшик какой вышел, и мне потом прилетит за нападение по полной, и только познав свою силу, можно будет действовать».

С изучением новых, в теории повысившихся псионических возможностей Владислава затягивать не стали, и вновь начался тестовый марафон с конвейером из подвозимых к нему дроидами клеток с тварями из бункера.