Валерий Большаков - Пират

Индейские хижины горели, а зачистка продолжалась. Головорезы из команды Олонца гоняли скво с вислыми грудями, выкрашенными в красный цвет, резали индейцев-мужчин или пытали их, дознаваясь, где тут поблизости испанские селения, которые можно пограбить.

Краснокожие далеко не всегда понимали, чего от них хотят, и это воспринималось их мучителями как явное запирательство. Наказывалось оно одинаково — смертью.

Вот, прямо на глазах у визжащей жены, Франсуа Олонэ зарубил мужа — и слизал с сабли ещё тёплую кровь.

То ли опьяняло его убийство, то ли он так рисовался перед своими, но выглядело это гнусно, по-вампирски.

Сухов поморщился брезгливо.

Когда в его времени снимали саги о добреньких упырях и вурдалаках, о любви обычной девушки к вампиру, Олег всегда сомневался в нормальности героини.

Представьте себе тихий домашний вечер.

Жена сидит в кресле, смотрит очередной сериал по «ящику». Возвращается муж, облизывая губы.

«Приветик, любимый! — радостно говорит жена. — Ужинать будешь?» «Спасибо, — отвечает муж, — я тут, в подъезде, кошку поймал, крови выпил со стаканчик — перебил себе аппетит».

«Ну хоть салатиком заешь!» — ласково воркует жена.

«Эт-можно, — соглашается супруг, — а то изо рта кошатиной воняет…»

Тьфу!

Вампир — он и есть вампир. Нечистая сила, мертвец, регулярно оживающий, дабы испить крови смертных.

Франсуа Олонэ, по всей видимости, ушёл недалеко от упырей и вурдалаков.

Неторопливо пройдясь по деревушке, которую методично уничтожали «олонезовцы», Сухов приблизился к главарю и с усмешечкой поинтересовался:

— И как? Вкусно?

Олонец осклабился.

— А ты попробуй!

— Спасибо за угощение, но как-нибудь в другой раз.

Франсуа расхохотался и лихо бросил палаш в ножны.

— Пошли, Драй! Соберём совет и подумаем, что делать дальше!

Олег кивнул, даже речи не заводя об учинённом Олонэ беспределе. Толку-то?

Пираты на берегу уже вовсю палили костры, по-быстрому готовя еду — не сказать, что вкусную, но питательную.

Главное, чтоб побольше!

Утолив голод, флибустьеры подобрели. Во всяком случае, вернулись к свойству рассуждать.

— Жратвы мало, — заявил сиплым, испитым голосом капитан Бекель. — День продержимся. От силы два.

— Будем искать! — воскликнул Моисей Воклен.

Пираты одобрительно хохотнули.

— А мы сюда не за жратвой прибыли, — напомнил всем Олонэ, — а за добычей!

— Вер-рна-а! — поднялся крик.

Тут встал Пьер Пикардиец.

— К северу отсюда стоит Пуэрто-Кавальос, — сказал он тихо. — Городишко так себе, но туда, случай от случая, заходят корабли. И стоят склады с товаром. Вот туда и наведаемся!

— Вер-рна-а!

— Только не морем, — воспротивился Олонэ. — Двинем берегом, заодно и еду добудем — деревень по пути много!

На том и порешили.

Под вечер оголодавшие пираты объелись и утихли.

Разбрелись, валясь на песок, или кучковались у костров, взрывами хохота сопровождая немудреные побасенки.

Корабли, стоявшие на рейде, эффектно выделялись на фоне моря и неба.

Скромно поужинав (в меню были печёный попугай и тушёная маниока), Сухов неспешно прогуливался по берегу, размышляя о тщете всего сущего и прочих занимательных вещах.

Смысла в том, чтобы находиться при Олонэ, оставалось всё меньше — разнузданная толпа беспредельщиков, собранная воедино «генералом пиратов», не годилась для завоеваний.

Это было стадо опасных животных, готовых, если что пойдёт не так, растерзать и самого вожака.

Конечно, среди подобного сброда встречались настоящие воины, грабившие с верой в свою правоту — «что с бою взято, то свято!» — но большинство представляли собой обычных головорезов, у которых давно были вытравлены такие понятия, как честь и совесть.

И что в их «сплочённых рядах» делать капитану Драю?

А куда ещё капитану Драю деваться? Как отдавать долги губернатору Тортуги? Самому выходить на поиски «богатеньких буратинок» с Испанского Мэйна?

Так ведь силёнок не хватит, чтоб галиоту на галеон бросаться! Придётся потерпеть неприятное соседство…

Да это ненадолго, скоро эскадра Олонца сама станет трещать и разваливаться, кое-кто из капитанов уйдёт в «автономное плавание», вот тогда настанет и их черёд…

— Эй! — окликнул Олега высокий, тощий пират. В своей широкополой шляпе он походил на гриб-поганку. — А я тебя не видел в бою!

— И я тебя тоже, — парировал Сухов.

— Чего-о? Да я первый ворвался в деревню краснокожих!

— А-а… — затянул Олег. — Вот что ты зовёшь боем… Героическое сражение с немощными стариками и безоружными женщинами… Да, славная была битва! А помнишь, как ты храбро дрался с той старухой? Ну у которой воровал кур?

Длинный остолбенел. Его лицо налилось нездоровым багрецом, дыхание стало прерывистым, грязные пальцы сжимались и разжимались.

— Т-ты… — еле выдавил он. — Конец тебе!

Олег невесело рассмеялся, и длинный пират схватился за палаш. Яростно (а как же ещё?) набросившись на Сухова, он не добился желаемого — обидчик, не переставая посмеиваться, отшагивал, уходил от ударов, отводил клинком выпады.

Отступив до кромки прибоя, Олег остановился и дал бой. Ну как — бой? Лёгкий финт и молниеносный удар. И всё.

Длинный как-то сразу посерел, его свободная рука елозила по груди, словно ища, куда же воткнулась сабля противника, но так и не успела найти.

Молодчик рухнул на колени и повалился. Готов.

Сухов тщательно вытер лезвие палаша о порядком засаленные одежды длинного, после чего вернул оружие в ножны.

Пираты, сидевшие вокруг ближайшего костра, внимательно следили за ним. Потом один из них, коренастый, широкоплечий, с квадратным лицом, облизал жирные пальцы, вытер их о рубаху и встал.

— Ты убил моего брата, — сообщил он неожиданно тонким и писклявым голосом.

— Соболезную, — хладнокровно сказал Олег.

Коренастый кивнул.

— Меня зовут Джеронимо Перон, — проговорил он с непонятной гордостью, — и я отомщу тебе за родню.

— Тоже убьёшь меня? — с интересом спросил Сухов. — Как он?

Джеронимо с усмешечкой покачал головою.

— Э, нет… Карло был глуп, а я буду умнее. Я подожду.

— А-а… Ну жди-жди.

Повернувшись к сидевшим у костра спиной, Олег пошагал к своим — буканьеры держали мушкеты в руках, готовые прикрыть своего капитана.

— Переночуем на галиоте, — сказал Сухов, — а с утра в путь! Ташкаль, ты и твои краснокожие братья пойдёте со мной. Голова, вашей троицы это тоже касается! Остальные поведут корабль, отсюда — и на север. Встретимся в Пуэрто-Кавальос!

Вице-королевство Перу, аудиенсия Панама.

Городишко с названием Панама выстроили на берегу Южного моря, в семидесяти милях от Номбре-де-Диос, что у моря Северного, каковое всякие еретики-лютеране прозывали Карибским.