Константин Калбазов - Гренада моя [litres]

За прошедшие годы они сильно изменились. Помимо многоногих паукообразных машин, появились двуногие человекообразные. Такая машина изначально была рассчитана на двух человек. Механик-водитель отвечал за ходовую часть. В ведение командира кроме руководства входило еще и управление вооружением.

Сегодняшний новейший образец предусматривал наличие одного лишь пилота. Сама машина стала более компактной, легкой и превосходящей бронетяги как по маневренности, так и в скорости. Что вкупе с мощным вооружением делало этот тип бронеходов опасным противником.

– Помолчите минутку, господин юнкер, – оборвал Шатилов Азарова на полуслове. – Учитывая ваши достижения в учебе и упорство, я уже пошел вам навстречу и не собираюсь на этом останавливаться. Небезызвестный вам инструктор, капитан Ухтомский, уже давно просит о переводе в линейную часть. Ваши умения в управлении машиной выше всяческих похвал. И коль скоро дела сложились таким образом, я могу предложить вам должность инструктора в нашем училище. Это единственное, на что вы можете рассчитывать.

Вообще-то именно стараниями Ухтомского Азаров и не был отчислен, едва его рост перевалил за допустимую отметку. Капитан давно рвался в войска. Здоровое стремление кадрового военного, жаждущего карьерного роста. Далеко не всем хочется быть вечной нянькой у юнкеров. Правда, и далеко не все удостаиваются этой чести. Учить должны настоящие мастера своего дела, и никак иначе.

Для полноценного продвижения по службе необходимо окончить как минимум военную академию, как максимум она должна быть при Генеральном штабе. Поступить же в нее можно в звании не ниже капитана, прослужив не менее двух лет в войсках. Служба в военном училище в расчет не принималась.

Начальник училища буквально вцепился в талантливого офицера. И вот Ухтомский решил провести рокировку, пообещав Шатилову подготовить достойную смену. И ведь не наврал. Вот только Шатилов не хотел привязывать Азарова к училищу насильно. Напротив, тот должен осознавать, что это его счастливый билет.

А куда деваться бедному генералу? Кто сказал, что пламенные сердца только у юношей? Вон как Ухтомский горит, поди удержи такого. Но ведь училище нуждается в достойных преподавателях. Вот и приходится плести всевозможные интриги. Потому как вечно удерживать рвущегося за стены офицера тоже не получится. Не крепостной же он, в самом-то деле.

– А как же мой рост? В училище, значит, он не помеха? – с подозрением, словно его хотят в чем-то обмануть, поинтересовался молодой человек.

– Знавал я одного однорукого мастера, обучавшего игре на бильярде, молодой человек. Впрочем, решение за вами. Здесь и сейчас. Итак?

– Я согласен, господин генерал-майор, – с заминкой и обреченным вздохом ответил парень.

– Хорошо. Я проинформирую полковника Палевина. Можете идти.

– Есть!

Рука под козырек. Четкий разворот через левое плечо. Два строевых шага. Дверь. Приемная с адъютантом. Еще три стремительных шага. Снова дверь. Коридор.

– Ну что?!

– Как там?!

– Гришка, не молчи!

– Да говори ты, чертова болячка! – тут же обступили его товарищи из взвода, заполонившие весь коридор административной части.

Без пяти минут подпоручики гомонили что твоя ребятня, искренне переживая за своего товарища и лидера.

– Оставляют при училище на должности инструктора, – без особого энтузиазма сообщил Григорий.

– Поздравляю!

– Ну слава богу!

– Да ты что, не рад?

– Да рад я, ребята. Рад, – как-то уж совсем горестно подтвердил парень.

– Вот напрасно ты так, Гриша, – послышался голос князя.

Вообще-то, формально – княжича, наследника князя Бабичева. Но юнкера предпочитали не заморачиваться по этому поводу, именуя его титулом, который тот еще не получил. С середины прошлого века княжеский титул утратил былую значимость в связи с тем, что его стали активно раздавать кавказской аристократии. Элита горцев подчас имела лишь небольшой надел земли и минимум влияния среди соплеменников.

Род Бабичевых был древним и авторитетным. За последнюю пару десятков лет позиции высших сословий пошатнулись, но к Бабичевым это ни в коей мере не относилось. И влияния, и благосостояния у князя хватало, он был достаточно весомой фигурой.

У Азарова отношения с ним не складывались. И то, что первый относился к служилому, а не пожалованному дворянству, не имело абсолютно никакого значения. Причина в извечном соперничестве юношей. Оно проявлялось во всем. Они даже девиц друг у друга отбивали. Неоднократно сходились на ринге в боксерском поединке. Несмотря на явное физическое превосходство Григория, Алексей не раз и не два выходил победителем.

Тем не менее есть такая область, где князь ни при каких условиях не мог конкурировать со своим извечным соперником. Будучи на первой стажировке, Азаров внес свою лепту в настоящую боевую операцию, и на его груди поблескивал знак участника боевых действий на Хасане. В прошлом году Бабичев сам напросился на стажировку на Дальний Восток. Но, к его глубокому сожалению, ни в одном бою ему побывать так и не довелось. Хотя столкновения там имели место и сейчас.

Но вражды между двумя юнкерами не было. Имела место именно соревновательность, в результате которой в их учебном взводе появилось два неформальных лидера. Ну и, соответственно, юнкера разделились на две противоборствующие группировки. Что не мешало им выступать сплоченным коллективом в случае неприятностей извне.

Вот и сейчас князь и его окружение стоят в коридоре, пусть и немного в сторонке. Заметно, что судьба Азарова им небезразлична. Все же обидно, когда после трех лет учебы тебя вдруг срезают в шаге от вожделенной боевой рубки бронехода. Тем более если повезет, то он будет именно твоим. Все мечтали получить одноместную машину. Она сложнее в управлении, но наделена замечательными возможностями.

Но коль скоро все разрешилось благополучно и пусть соперник, но все же товарищ по взводу получил-таки доступ к вожделенной машине…

– Ты посмотри на себя, Гриша, – продолжил князь с явственной подначкой. – Оглобля да и только! Тебя ведь даже в «паука» не впихнуть. Так что не вижу причин для недовольства, господин вечный инструктор.

– За языком следи, – угрюмо буркнул Азаров.

– Извини, Гриша, но на ринг я с тобой в этот раз не пойду. Не хочу, чтобы мы с тобой в парадном строю сверкали битыми рожами. Никогда не думал, что это скажу, но в этот раз я сдаюсь без боя.

Угу. А отчего бы не признать свое поражение, если всем понятно – этот раунд Азаров не мог выиграть у Бабичева по определению. Никак. Ни при каких обстоятельствах. Даже разбив лицо соперника в хлам и отправив его в долгий нокаут. Уже завтра они получат звания подпоручиков. Вот только Алексей вместе с этим получит свою машину, Григорий же обречен прозябать вечным инструктором при училище. Ну или выбрать-таки путь бронетяжника. Но желания забираться в этих неповоротливых монстров никакого.