Виктор Точинов - ОСВОД. Челюсти судьбы [litres]

– Нам надо срочно в душ, смыть с кожи эту гадость, – сказала Импи. – И жабры прополоскать непременно.

– Будет, будет вам душ, – успокоил я, а сам вопросительно посмотрел на Соколова.

Он кивнул на водительское сиденье, там лежал планшет, и с его экрана недовольный ЛБ любовался обивкой потолка салона. Я немедленно повернул девайс так, чтобы в кадр попали капли воды, не успевшие скатится с моего гидрокостюма: пусть босс видит, как я спешил, как торопился очутиться пред его очами.

– Срочно выезжай сюда, – без приветствий скомандовал он, не впечатлившись мокрым костюмом.

– В смысле, в Институт?

– Нет, я здесь рядом, на Утке… Ближайший дом…

Он исчез на пару секунд из видимости, уточнив у кого-то адрес, затем повторил его мне. И вправду, пять минут езды…

– Что стряслось? – спросил я недоуменно.

– Нападение. Акулы. Со смертельным исходом.

– Здесь? В Утке?! Так нам лучше обратно в воду, если она…

– Не суетись, – оборвал меня босс. – Она уже не здесь… Тело нашли недавно, но лежит оно в воде с самого утра… След давно остыл.

Опять рыбак… Но теперь не браконьер, а вполне законопослушный удильщик. На свою беду, ловил он не с берега, а забравшись по пояс в воду в непромокаемых штанах-вейдерсах. Их неопрен хорошо защищает от холода, но не от акульих зубов…

Тело далеко не уплыло, запутавшись в подтопленном кусте в десятке метров от места ловли, где на берегу лежал небольшой рюкзак рыбака.

Лохмотья вспоротого неопрена, лохмотья вспоротой плоти… Тягостное зрелище.

Труп выловили, запаковали в длинный черный пакет из плотного полиэтилена, повезли в Институт на экспертизу. Хотя я без экспертов мог назвать причину смерти: обильная кровопотеря плюс множественные повреждения, несовместимые с жизнью…

Часть машин из кавалькады, собравшейся на берегу, потянулась обратно. Я воспользовался оказией и отправил с ними сестричек: пусть и в самом деле примут душ, промоют жабры. Меня-то от плотного контакта со здешней водой уберег гидрокостюм, а им, бедолагам, действительно пришлось нырять в купальниках…

Босс уезжать не торопился. Стоял, задумчиво смотрел на неширокую реку, словно ждал, что подводный убийца вернется на место преступления.

Молчал минут десять, погруженный в свои мысли, потом соизволил поинтересоваться моим мнением:

– Что скажешь?

– Странно… Как здесь очутился рыбак? Здешние недотравленные селедки в принципе несъедобны…

– Ждал подхода нерестовой рыбы, чистой, из залива и Невы… – объяснил босс равнодушно. – Или был спортсменом, ловил по принципу «поймал-отпустил».

И, не меняя тона, столь же равнодушно ЛБ добавил:

– Первый труп. Результатов нет. Директор готовит оргвыводы. Достанется всем, сверху донизу.

В любое другое время я отнесся бы к словам босса гораздо спокойнее: видывали мы всякие оргвыводы – ничего, живы пока… В любое другое, но не сейчас. Потому что ББ ничего не стоит перевести на казарменное положение ОСВОД и другие подразделения, занимающиеся полевыми работами. Дескать, днюйте и ночуйте на службе, пока проблема не будет решена. Случалось такое…

Все бы ничего, но мне вот-вот поступит сигнал из Павловского парка, и надо будет срываться с места и мчаться туда. А я не смогу… Если Институт закрыт на выход, то он реально закрыт, без ведома и согласия начальства не выйдешь, и весь курсантский опыт самоволок не поможет. И даже ходатайство ЛБ не поможет, да и не станет он ради меня ходить к Биг Боссу – когда на одну чашу весов ложится собственно карьера, а на другую – проблемы подчиненного, начальство к альтруизму не склонно.

Вот вам и «Челюсти»… Оглянуться не успею – сжуют мою судьбу, личную жизнь и семейное счастье.

От таких мыслей хотелось нырнуть с разбегу в речку Утку, наполнить легкие ее мутноватой водой – и бороздить просторы Невской дельты до победного конца, пока не найду и не убью залетную хищницу…

В моем кармане зазвонил мобильник. Не обычным сигналом – резкой непрерывной трелью. Звонили из Института, по защищенному спецканалу. Для оргвыводов рановато, но все равно узнавать срочные институтские новости решительно не хотелось…

– Давайте, будет считаться, что я вылез из воды на час позже?

– Ответь, – понуро проронил ЛБ, проигнорировав мое предложение. – Включи громкую.

– Дарк, срочная новость! – выпалил Властимир.

– Хорошая? – спросил я, уверенный в противном.

– Хорошая – не то слово! Отличная!

– Так излагай, не тяни…

– Нам на карты перечислили премиальные за Порто-Белло! Проверь, тебе наверняка тоже! Живем! Голодная смерть отменяется!

– Очень радостное известие… – вздохнул я. – Но хотелось немного другого… Чтобы ты закончил наконец возню с записью.

– А, это… Так я закончил два часа назад, хотел тебе сообщить, но решил проверить карту и… В общем, там была бычья акула. Как я и подозревал с самого начала.

– Ты подозревал с самого начала – и ни слова не сказал?! Ты завершил работу – и не сообщил?! Мир, когда ты будешь умирать на клыках кархародона, не задавайся вопросом: за что? Просто вспомни сегодняшнее утро.

– Хорошо, не буду задаваться… Я сейчас скину тебе на планшет этот кусок записи.

Отреставрированную запись мы просмотрели вместе с боссом. Никаких следов воды, заливавшей объектив, не увидели. А главный персонаж и вправду очень походил на акулу-быка: плотное тело, темно-серая спина, тупая, словно бы укороченная морда, характерное расположение жаберных щелей…

Это посерьезнее, чем сельдевая… Бычья акула (вместе с большой белой и тигровой) входит в тройку наиболее опасных для человека представителей отряда пластинчатожаберных.

– По коням! – скомандовал ЛБ. – В Институт. Поглядим на большом экране, во всех деталях и подробностях…

– Разрешите, я останусь здесь? – обратился Соколов к нам обоим. – Поработаю немного, поищу свидетелей. Все равно я в ихтиологии ничего не понимаю, одну акулу от другой не отличу. А по земле походить, с людьми побеседовать – это мое.

Ни у меня, ни у босса возражений не нашлось. Пусть ходит, пусть беседует, хуже не будет…

Просмотр на большом экране с последующим обсуждением почтили присутствием не только мы с боссом, пришли еще несколько начальников отделов и даже двое вице-директоров. Давненько в ОСВОДе не случалось такого наплыва институтского руководства.

Властимир принимал поздравления и купался в лучах заслуженной славы. Ему бы еще фрак с бабочкой – стал бы вылитый С. Спилберг на вручении «Оскара».

…Вопрос о том, как морская хищница смогла просочиться внутрь Кольца сквозь защитные сооружения, больше не поднимали. Считали по умолчанию, что акула зашла с тыла, из Ладоги. Основания для такого мнения имелись.