Михаил Баковец - Создатель эхоров 4 [СИ]

Увернулся от чужого бампера просто чудом, и то тут больше было заслуги водителя фургона, чем моей. Ну, и помог тот факт, что я двигался небыстро, привыкая к управлению чужим транспортом. Машина, за рулём которой я находился, врезалась в ограждение слева, проломила то, приложилась в скальную стенку, отлетела от неё, вновь встретилась с ограждением и в итоге застряла между ним и скалой.

— Дура, куда прёшь?! — донесся до меня злой женский голос со стороны фургона, остановившегося на дороге метрах в тридцати позади меня. — Денег наворовала на крутую тачку и считаешь, что теперь всё можно?

А я продолжал сидеть и сжимать руль, приходя в себя после таких выкрутасов.

Видимо, не дождавшись моей реакции или решив проверить, что со мной, водительница вышла из фургона и направилась в мою сторону. Оказавшись рядом, несильно ударила по стеклу и поинтересовалась:

— Ты слышишь меня? Эй, ты там как вообще?

«М-да, и не боится ведь, что её могут тут прибить из злости, что шикарную тачку разбили. Или тут так не принято?», — хмыкнул я про себя, после чего открыл дверь и ответил. — Нормально всё, живой.

А в ответ тишина. Кажется даже, что говорившая отпрянула от машины. Опять, что ли, влез в местные непонятки с мужским полом? Может, здесь парень за рулём — это как в Саудовской Аравии моего мира увидеть мусульманку в откровенном купальнике посреди главного проспекта. Там даже за излишне открытое лицо дамочке можно загреметь в религиозную полицию. А это — величайший позор для женщин в той стране. Вот, к примеру — в две тысячи девятом после ареста из-за разговора с незнакомым мужчиной на улице, братья расстреляли двух своих сестёр! Кстати, там же водить машину женщинам запрещено.

Владелица фургона была достаточно высокой женщиной (их здесь растягивают, что ли в детстве или кормят соматотропином? Почему такие баскетболисты кругом, аж неловко себя начинаю чувствовать), немолодой. На ней были одеты просторные шорты чуть ниже колен, футболка с длинным рукавом и пёстрая плотная жилетка с кучей карманов. Голову прикрывал платок, из-под которого выбились несколько прядей светлых волос.

— Вы сами-то в порядке? — спросил я, выбравшись из машины на улицу. — Вы меня слышите?

— Да, слышу, — немного заторможено ответила та. — Со мной всё хорошо.

Я посмотрел на свою легковушку и поинтересовался:

— Вы не поможете мне её вытащить?

— Вытащить? — переспросила та. — Машину?

— Да, — кивнул я, потом ещё раз посмотрел на тачку и вздохнул. — А хотя… м-да, смысла в этом нет.

Левое переднее колесо было спущено и, судя по огромной дыре в боковине шины, подкачка тут не поможет.

— Не смогу, у меня не хватит мощности и ещё фургон сильно нагружен, он не вытащит вашу машину, — сказала незнакомка.

«Слава богу, отошла», — с облегчением подумал я.

— Я вас могу довезти, куда попросите. Если не очень далеко, правда. Или до поста дорожной охраны в двадцати километрах. Только вы возьмите свои вещи из машины, документы и деньги, их лучше здесь не оставлять даже ненадолго. Тут скоро поедут всякие, — женщина вложила в последнее слово самые негативные эмоции, — кому нестыдно покопаться в чужом бардачке.

А ведь насчёт бардачка — это мысль дельная. Вдруг там у целительницы смогу отыскать что-то полезное.

— Точно, чуть из головы не вылетело. Вы тогда к машине ступайте, а я сейчас, мигом, — кивнул я ей.

Я рассчитывал на удачу, точнее, надеялся, но когда сумел отыскать бардачок (оказавшийся не на привычном месте или это даже не он был, а какой-то нехитрый тайничок, открывающийся с помощью кнопки под рулём), то его содержимое меня сильно порадовало. Во-первых, там лежал пластиковый пенал размером с пачку сигарет, внутри которого я нашёл четыре ампулы со стимулятором. А во-вторых, рядом с ним был оранжевый узкий конверт из мягкого пластика, похожий на чехол для очков. В нём лежала стопка ярких разноцветных купюр.

— Бонус от Фортуны за мои страдания? — ухмыльнулся я и убрал находки в карманы униформы. Больше ничего полезного здесь не было, да я и не сильно искал, так как каждая минута сейчас была для меня на вес золота.

— Куда вас отвезти? — повторила свой вопрос женщина, когда я сел на пассажирское сиденье слева от неё.

— Куда-нибудь подальше от этого места, э-э… как вас зовут?

— Торика Двейн, уважаемый. Вы зовите меня Торикой, если только не покажется вам невежливым. Мне так привычнее.

— Меня звать Санлисом, Торика, — я улыбнулся ей как можно более располагающе и продолжил. — Понимаете, тут такое дело… м-да, даже не знаю, как сформулировать. Вы знаете о старых законах о мужчинах?

Женщина была немолода, старше сорока лет. А судя по обмолвкам Танаеши, эти законы действовали сравнительно недавно, раз она их застала. Хотя могу и ошибаться, если вдруг понял всё неправильно. Но если рассуждаю верно, то и моя попутчица хотя бы краем уха о них слышала, судя по возрасту.

— Да, слышала. Я ещё училась, когда их окончательно отменили, — подтвердила она мои догадки.

— Во-от, отлично, — протянул я. — Проще будет объяснить… да, я хочу заранее извиниться за доставленные неудобства…

— Пустое, я всё понимаю…

— Нет, не понимаете, — перебил я её. — Да, давайте уже тронемся.

— Но куда?

— Подальше, как можно дальше. Сейчас это в наших общих интересах, — и опять вздохнул. — Я не просто так завел речь о старых законах. Именно по ним меня держали всю жизнь взаперти, в клетке. Правда, золотой, но какая разница, когда сам себе не принадлежишь и находишься в статусе вроде какого-то раба? — с горечью произнёс я, гадая при этом, а не переигрываю я или наоборот стоит добавить ещё эмоций. — Сегодня я сумел убежать. Думал, что хоть сколько-то продержусь на свободе или даже удастся навсегда снять этот рабский ошейник. А тут авария… да уж, не повезло.

— Извините, Санлис, я не хотела.

— Да вы тут причём? Я же даже управлять машиной не умею. Только видел, как это делают другие. Ладно, я от нервов отвлекаюсь что-то.

— Вы держитесь отлично, — вроде бы похвалила меня собеседница. — Другие на вашем месте выглядят не так достойно.

— Спасибо, — опять улыбнулся я. — Но вы уж трогайтесь. А куда… чтобы местные нас найти не могли. Угу, именно так — нас. Меня держали в тайне ото всех, никто не знает, что я вообще существую. И боюсь, что теперь ваша жизнь под угрозой, когда вы увидели меня. Мистресс, которая была моей хозяйкой, убьёт любого, чтобы вернуть меня и сохранить моё существование в секрете ото всех. Поэтому нам и нужно ехать — быстро и далеко. Вот за это я и прошу простить меня.

— Мистресс?! — ахнула она.

— Да. Вы её знаете? Мистресс Танаеша, э-э, Ноктинола.

— Её не знаю. Знаю, кто такие мистресс, — хмуро ответила Двейн и только сейчас завела двигатель машины.