Артем Каменистый - Восемнадцать с плюсом [litres]

Схватившись за кирку, Читер жестоко разобрался с добравшейся до пикапа той самой передовой парочкой мелких бегунов и, глядя, как из главного туннеля врываются новые фигуры, грязно выругался одним коротким словом.

Это бой с предсказуемым финалом: рано или поздно до него доберется сильная тварь или у него закончатся болты и патроны, после чего придется лететь на воскрешение. А там останется одно утешение – зачитываться логом боевых достижений.

Вот какого черта его понесло к этому пикапу?! Озолотиться хотел или хотя бы подправить пошатнувшееся материальное положение? И что? Удачно поправил?

Придурком был, придурком и остался…

Читер уже попадал в похожую ситуацию. Тогда его зажали в сельском магазине, где пришлось одного за другим валить врывающихся через окна и двери мертвяков разных уровней. Но тогда он бой принял в изначально малонаселенной местности, на которой плотность зараженных невелика. Зачистил всех, кто сумел услышать шум и найти его источник, после чего спокойно собрал трофеи.

А здесь далеко не деревня или село. Даже с учетом того, что дело происходит под землей, звуки боя слушает целый район. Городской район. В том числе там могут подвернуться твари, которые способны неделю простоять под шквальным пулеметным огнем.

А может, и под пушечным.

Кирка, так ловко выскакивающая из самых разных ран, в конце концов подвела. Засела наглухо; потянув за рукоять, Читер ощутил мертвое сопротивление. Даже больше – оружие потянуло вниз заваливающееся тело убитого бегуна. Пригнулся, собираясь выдернуть рывком, но тут случилось неожиданное: лотерейщик, казалось бы убитый до этого выстрелом в упор и повисший в позе распятого мученика на борту, зашевелился, неуклюже взмахнул лапой, пройдясь когтями по верхней части бедра.

Ткань штанов лопнула, хлынула кровь. Читер, вскрикнув от боли и неожиданности, выпустил рукоять кирки, выхватил пистолет, сунул ствол в мерзкую дыру, проделанную пулей на скуле лотерейщика, выстрелил дважды, после чего перевел огонь на набегающую мелочь.

Автомат пуст, пулемет тоже, перезарядиться никак не успевает.

Четверых свалил из пистолета, пятого брошенным ножом. Не обращая внимания на рану, собрался хвататься за короб с последней лентой, но тут услышал до такой степени солидное урчание, что кровь в жилах заледенела, а ноги захотели куда-нибудь побежать.

Даже смотреть не стал, по звукам все осознал и ухватился за трубу гранатомета. Деваться некуда, пулемет при таких раскладах не играет. Мало того что калибр не тот, есть еще и технически-эксплуатационный момент. Хотя стрелял экономно, время от времени, растянув процесс вот уже больше чем на час, все равно металл нагрелся здорово. Ствол, наверное, давно пора менять, того и гляди, подведет в ответственный момент. Запасной имеется, но Читер не уверен, что сумеет справиться быстро. Уж очень не хочется, чтобы твари застигли со спущенными штанами и с своими же руками приведенным во временную негодность главным оружием.

Выдернув чеку, торопливо раздвинул вложенные одна в другую трубы, взвалил гранатомет на плечо, выпрямился, оборачиваясь в сторону врага. Слух не обманул, пожаловал именно он – бесспорный элитник. Тварь, весом явно не в одну тонну, мчалась, не разбирая дороги, разрывая уцелевшие нити троса, будто невесомую паутину. Несмотря на размер и массу, скорость и легкость движений впечатляющие. Бегуны и лотерейщики не успевали убраться с пути чудовища, их жестоко раскидывали в стороны или втаптывали в мусор, ломая кости.

Читер выстрелил. Выхлоп, выйдя сзади, ударил в захламленный забой туннеля, отразился, толкнул в спину жарко и злобно, едва не сбросив с кузова, прямо под ноги накатывающей волне зараженных. Удержавшись на ногах, пригнулся, подхватил короб, установил, завел ленту с такой быстротой, что, происходи дело на полигоне, могли запросто засчитать новый рекорд дивизии.

А потом, выбирая цели сквозь непонятно откуда взявшиеся кровавые потеки, заливавшие глаза, начал экономно жать на гашетку, скашивая по несколько бегунов и лотерейщиков одной короткой очередью. Такое впечатление, что их элитник нагнал, валят сплошной толпой, будто на демонстрации.

Сам главный монстр, схлопотав кумулятивный подарок в основание шеи, валялся на середине туннеля без признаков жизни. А вот прочей жизни хватало, сюда, наверное, не меньше полсотни зараженных примчалось. Такую толпу Читер наблюдал впервые.

Израсходовав половину ленты, выгадал себе передышку, не позволил захлестнуть машину лавине урчащих уродов. Подхватил автомат, вставил последний снаряженный магазин, начал работать одиночными, экономно валя самых шустрых, вырывавшихся вперед. Неплохо с этим справлялся, мысленно отсчитывая патроны, но тут случилось страшное: элитник зашевелился и начал неуверенно подниматься.

– Да когда же ты подохнешь! – заорал Читер, вновь становясь к пулемету и давя гашетку, одновременно активировал Улыбку Фортуны – свое единственное умение.

А вдруг хоть это поможет пулям бить туда, куда надо, ведь сам он плохо представлял, как упокаивать такого колосса, тупо лупил в одно место.

Очередь в пятно, оставленное гранатой на щитке биологической брони. Еще одна очередь и еще. Скупо и точно, высекая искры из лучшей защиты на Континенте, со злобной радостью замечая, как от нее отлетает один кусок за другим.

Да Читер сейчас не стрелок, он буровик, только вместо бурового станка у него пулемет, а бур заменяют бронебойные пули.

Монстра и без того неслабо шатало, а тут, под таким обстрелом, он завалился на спину и начал сучить ногами.

Знакомые дерганья.

Готов.

Смел остатком ленты уже подбегающих лотерейщиков, добил из автомата еще одного, на которого пулеметных патронов не хватило. В самом конце и он щелкнул вхолостую.

Ну вот и кончилась песня. Тварей почти не осталось, но и Читер пуст. Толку, если этих добьет, ведь появляются все новые и новые. Ему не дадут времени перевязать раны и перезарядить магазины, а пулемет вообще без вариантов, патронов к «главному калибру» нет.

Да он даже кирку потерял. Она валяется где-то внизу, в завале из десятков тел, прикопавших бок пикапа с направления атаки.

По этому завалу и взбежал последний лотерейщик, радостно скалясь и занося для удара лапу. Читер без промаха выстрелил в распахнутую пасть пару раз из пистолета, выхватил топорик, упокоил одного бегуна, второго, третьего. Четвертый упал, утянув оружие за собой. Последним патроном добил следующего, выхватил нож, прыгнул вниз, с полета ударом ноги свалил наземь окровавленного от макушки до пяток мертвяка, вбил лезвие в глаз, провернул с хрустом.

За ногу схватился еще один калека недобитый, тут же с довольным урчанием вцепившись зубами чуть ниже колена. Завывая от боли, Читер врезал кулаком в его споровый мешок и покатился в обнимку с подоспевшим следующим, заныривая в грязную воду, откуда-то натекшую в туннель. Мертвяк тем временем рвал массивными когтями щеки, зубами наводясь на нос, но отвалился в сторону вместе с ножом, засевшим глубоко в виске.