Кристофер Голден - Хищник. Официальная новеллизация [litres]

Маккенна почувствовал, как автобус начало заносить еще до того, как мозг осознал, что колесо лопнуло. Автобус качнуло с такой силой, что Маккенна почувствовал, как его выкидывает из двери. Прокатившись пару метров по земле, он остановился и, встав на одно колено, оглянулся, чтобы увидеть, как женщина раскачивается на крыше. Она отчаянно пыталась удержаться на ногах, но выглядела как Бэмби на льду. Маккенна заметил, что она непроизвольно выстрелила из ружья с транквилизатором, и когда автобус, дернувшись, резко остановился, подковыляла к краю крыши и начала заваливаться вниз, словно тряпичная кукла. Капитан понял, что она выстрелила себе в ногу, и транквилизатор уже подействовал.

К тому моменту он уже поднялся и рванул к автобусу, задаваясь вопросом, успеет ли он, и представлял, как она падает ему в руки.

И вдруг заметил охранников – тех самых наемных ублюдков, которые захватили его. Они появились у автобуса из темноты, и он замешкался, а женщина рухнула на землю.

«Слишком много для чертовски очаровательного принца», – подумал он, подбегая, чтобы помочь ей встать.

Расстроенный Маккенна поднял женщину на ноги, но те не слушались, и она повисла у него на шее. Из-за попавшего в кровь транквилизатора она едва могла стоять.

Безумцы как раз вылезли из автобуса, когда подошли охранники. Небраска вышел последним, но он все время разглядывал комплекс, пока ехал, и, похоже, уже придумал какой-то план. Он указал на железный ангар, выглядевший как автобаза комплекса. Перед ними выстроились мотоциклы «Индиан Скаут».

Повернувшись к остальным, он почти радостно крикнул:

– По коням!

Пински несколько раз пытался заниматься йогой. Пилот понимал концепцию того, что она должна расслаблять, позволять дышать и соединяться с телом. Он и не собирался предполагать, что она не работает, поскольку на него она действовала, в определенной степени. Но кроме какого-то полезного растяжения йога не давала ему ничего особенного, как и сотни летающих истребителей… особенно когда у него перед глазами был неопознанный летательный аппарат.

– Активируйте свои заводные механизмы, – сказал Пински в микрофон. – Вперед, ноль-два! Вперед, ноль-три!

Когда другие члены его эскадрильи разлетелись в разные стороны, открыв взор на вновь видимый и несущийся под ними корабль, Пински охватило блаженное спокойствие. Сейчас для него существовал только полет, голоса в коммуникаторе, его частые вздохи и НЛО, который ему поручили взорвать в чертовом небе. Пилот мысленно улыбнулся, вспомнив детские походы к стоматологу и веселящий газ, который ему давали, когда нужно было удалить зуб. Кислородная маска на лице напомнила ему об этом дне. В воздухе, которым он дышал, не было газа, и он не увидит драконов на стене или пушистые щенячьи уши, внезапно выросшие у мамы, но он чувствовал такой же восторг.

Как только коллеги заняли свои позиции, Пински открыл рот, чтобы выкрикнуть приказ, по которому из трех «F-22» в неопознанный летательный аппарат вылетят ракеты, которые должны вызвать разрушительный эффект. Однако в этот момент инопланетный корабль замерцал и начал исчезать – включился режим маскировки. Через долю секунды, прежде чем Пински успел осознать, что это его последний момент на Земле, три истребителя, которые собирались выстрелить в инопланетный корабль, были мгновенно распылены смертельной, всепоглощающей волной энергии, подобной облаку чернил, которое выпускает кальмар, чтобы замаскировать свой побег от хищников.

Когда Пински и его истребитель превратились в рассеянные по бесконечному небу частицы, инопланетный корабль в последний раз зарябил, а затем исчез.

Трэгер стоял со своим помощником Сапиром и смотрел на то место, где должен был быть флакон. Агента охватило оцепенение. Он попытался улыбнуться, но ничего не вышло. Он оглянулся и посмотрел на стол, где проклятый Хищник прикидывался спящим.

– На полу, – сказал он, не глядя на Сапира. – Поищи осколки.

– Сэр, я искал. Повсюду валяются обломки…

Трэгер бросил на него свирепый взгляд.

– Я что, по-твоему, этого не вижу? Думаешь, я не заметил, как захламлена эта чертова лаборатория, Сапир? Мне нужно подтверждение того, что осколки флакона и его содержимое разбросаны по этому полу, ведь мы не можем позволить себе его потерять, ясно? Ты знаешь, что мы не можем позволить себе его потерять. Но мне нужно убедиться, что содержимое сейчас среди этого чертового хлама, а не в руках того, кто нам не верен.

Сапир кивнул и снова начал осматривать обломки на полу.

Трэгер выругался, снова взглянув на то место, где должен был находиться этот флакон.

Тут в его гарнитуре раздалось потрескивание, за которым последовал голос одного из наемников:

– «Звездочёт», прием. Слежу за женщиной. Какие будут указания?

Трэгер опустил голову и глубоко вздохнул. Сапир перестал притворяться, что флакон мог разбиться в потасовке, и наблюдал за боссом, ожидая, что тот будет делать. Поскольку другой важной вещью, исчезнувшей из лаборатории, был не флакон, не образец и даже не тайна – это была доктор Кейси Брэкетт.

– Она все время задавала не те вопросы, – сказал Трэгер.

Сапир слегка кивнул. Трэгер ухмыльнулся. Он не нуждался в сочувствии своего помощника, и вообще кого-либо. Кейси перешла черту и перешагнула через Трэгера.

– Ликвидируйте ее, – приказал агент. Он издал небольшой сочувственный вздох и, подумав: «Это всего лишь человек», добавил: – И заберите всю контрабанду.

Он почти представил себе здоровенного наемника, который уже положил руку на оружие.

– Будет исполнено, «Звездочёт», – сказал наемник.

Не успел Трэгер закончить сеанс связи, как услышал рев двигателя снаружи. Он повернулся и взглянул на Сапира.

– Что это было, черт возьми?

Сапир понятия не имел.

Трэгеру хотелось кричать. Он хотел ломать вещи и швырять их обломки к тем, что уже были разбросаны по лаборатории. Но у него была работа, и она заключалась в том, чтобы Кейси Брэкетт не покинула базу живой.

Кейси не часто имела дело с наркотиками и алкоголем. Больше всего она употребляла их в старших классах и колледже, но когда выпивала слишком много, то, как правило, плелась в ближайшую спальню, запиралась и спала до тех пор, пока кто-то не постучит в дверь достаточно громко, чтобы разбудить ее. Она пробовала кокаин и экстази (каждый по два раза), но ей не понравились ощущения ни от того, ни от другого. Ей не нравилось ощущение неконтролируемости. Тело словно становилось машиной, ключи от которой девушка передавала кому-то другому.

Бурлящий в крови транквилизатор вызывал совсем другие ощущения. Кейси казалось, что она плывет. Она как будто спала и вот-вот должна была полностью проснуться, но у нее было лишь одно желание – натянуть на голову одеяло, зарыться в сухое и теплое убежище и видеть сны.