Стивен Кинг - Противостояние. 5 июля 1990 – 10 января 1991. Том 2 [litres]

Тем временем вездеход неспешно катился к гофрированной стене длинного ангара. Мусорный Бак побежал следом и догнал вездеход, когда тот взбирался на бордюр Иллинойской улицы, если верить табличке-указателю. Перевел передачу на нейтрал, и вездеход замер. Мусорник вновь залез на водительское сиденье, сдал назад и поехал ко входу в ангар.

В нем располагалась казарма. Сумрак наполнял все тот же запах сахара и корицы. Около двадцати мертвых солдат, более пятидесяти коек. Мусорный Бак прошел по проходу, гадая, что он здесь делает. Тут не могло быть ничего интересного, верно? Эти люди когда-то служили оружием, но «супергрипп» вывел их из строя.

Тем не менее у дальней стены он заметил нечто любопытное. Плакат. Подошел ближе, чтобы прочитать, что на нем написано. Жара в ангаре стояла жуткая, и голова у него просто раскалывалась. Но, встав перед плакатом, Мусорник заулыбался. Да, он прибыл по назначению. На этой базе находилось то, что он искал.

На плакате мультяшный мужчина мылся в мультяшном душе. Он деловито намыливал мультяшные гениталии. Их почти полностью покрывали мультяшные мыльные пузыри. Надпись под рисунком гласила: «ПОМНИ! В ТВОИХ ИНТЕРЕСАХ КАЖДЫЙ ДЕНЬ ПРИНИМАТЬ ДУШ!»

А ниже красовалась черно-желтая эмблема с тремя треугольниками, остриями направленными к центру.

Знак радиации.

Мусорный Бак рассмеялся как ребенок и радостно захлопал в ладоши в полной тишине.

Уитни Хоргэн нашел Ллойда в его номере, лежащим на большой круглой кровати, которую он недавно делил с Дейной Джергенс. На его голой груди стоял высокий стакан с джином и тоником. Он пристально всматривался в свое отражение в потолочном зеркале.

– Заходи, – позвал Ллойд, увидев Уитни. – Ради Бога, обойдемся без церемоний. И стучать не обязательно. Ублюдок. – Последнее слово он произнес как «ублудок».

– Ты пьян, Ллойд? – осторожно спросил Уитни.

– Нет. Еще нет. Но иду к этому.

– Он здесь?

– Кто? Бесстрашный лидер? – Ллойд сел. – Где-то имеется. Полуночный бродяга. – Он рассмеялся и снова лег.

– Ты следи за тем, что говоришь, – прошептал Уитни. – Ты же знаешь, это идея не из лучших – пить что-то крепкое, когда он…

– На хрен!..

– Помнишь, что случилось с Геком Дроугэном? И со Стреллертоном?

Ллойд кивнул:

– Ты прав. У стен есть уши. У гребаных стен есть уши. Ты когда-нибудь слышал такое выражение?

– Да, пару раз. Но здесь это соответствует действительности, Ллойд.

– Будь уверен. – Ллойд внезапно сел и швырнул стакан через комнату. Тот разбился. – Это для уборщицы, Уитни.

– Ты в норме, Ллойд?

– У меня все хорошо. Хочешь джина с тоником?

Уитни замялся.

– Нет. Без лайма не пью.

– Эй, не говори «нет» из-за такой ерунды! У меня есть лайм! В бутылочке. – Ллойд прошел к бару и поднял пластиковую бутылочку риалайма [109]. – Напоминает левое яйцо Зеленого великана. Смешно, да?

– Похоже на лайм?

– Само собой, – мрачно ответил Ллойд. – На что же еще? На гребаную овсянку? Так что скажешь? Будь человеком и выпей со мной.

– Ну… ладно.

– Мы будем пить у окна и любоваться видом.

– Нет! – хрипло и резко ответил Уитни. Ллойд остановился на полпути к бару, его лицо вдруг застыло. Он посмотрел на Уитни, их взгляды на мгновение встретились.

– Да, конечно, – кивнул Ллойд. – Извини, чел. Глупая идея.

– Все хорошо.

Но они оба знали, что ничего хорошего нет. Женщина, которую Флэгг представил своей «новобрачной», днем раньше сиганула вниз. Ллойд помнил, как Одинокий Туз сказал, что Дейна не может выброситься из окна, поскольку окна не открывались. Но в пентхаусе была открытая веранда. Наверное, в казино не сомневались, что те, кто действительно играет по-крупному – преимущественно арабы, – вниз никогда не прыгнут. Знатоки суицида.

Он налил Уитни джина с тоником, они сели и некоторое время пили молча. Снаружи солнце заходило в красном сиянии. Наконец Уитни спросил едва слышным шепотом:

– Ты действительно думаешь, что она прыгнула сама?

Ллойд пожал плечами:

– Какое это имеет значение? Конечно. Я думаю, она прыгнула сама. А ты бы не прыгнул, если бы стал его женой? Готов повторить?

Уитни глянул на свой стакан и с удивлением увидел, что тот пуст. Протянул его Ллойду, который направился к бару. Джина Ллойд не жалел, и Уитни уже чувствовал приятное гудение в голове.

Вновь некоторое время они пили молча, наблюдая, как солнце все ниже скатывается за горизонт.

– Что слышно об этом Каллене? – спросил наконец Уитни.

– Ничего. Полная тишина. Абсолютный ноль. Я ничего не слышу. Барри ничего не слышит. Ничего с шоссе сорок, с шоссе тридцать, с шоссе два и семьдесят четыре. С автострады пятнадцать. Ничего с проселочных дорог. Они перекрыли все пути, а результат нулевой. Он где-то в пустыне, но если будет по-прежнему идти ночью и сумеет не сбиться с пути на восток, он от нас ускользнет. Только какое это имеет значение? Что он сможет им рассказать?

– Не знаю.

– Я тоже. Пусть уходит, вот что я говорю.

Уитни чувствовал себя не в своей тарелке. Ллойд опять слишком близко подошел к тому, чтобы критиковать босса. В голове гудело все сильнее, и он этому только радовался. Может, очень скоро он соберется с духом и выложит Ллойду все, что хотел сказать, ради чего и пришел.

– Я тебе кое-что скажу. – Ллойд наклонился вперед. – Он теряет хватку. Ты когда-нибудь слышал это гребаное выражение? Сейчас восьмой иннинг, и он теряет хватку, а на гребаной площадке запасных пусто.

– Ллойд, я…

– Стакан пустой?

– Похоже на то.

Ллойд снова наполнил стаканы. Протянул один Уитни, и по телу того пробежала дрожь, когда он сделал первый глоток. Практически чистый джин.

– Теряет хватку, – гнул свое Ллойд. – Сначала Дейна, потом этот Каллен. Его собственная жена – если это действительно так – прыгает вниз. Ты думаешь, ее двойное-гребаное-сальто с открытой веранды пентхауса входило в его планы?

– Не следует нам об этом говорить.

– И Мусорный Бак. Ты посмотри, что сделал один этот парень. С такими друзьями… кому нужны враги? Вот что я хочу знать!..

– Ллойд…

Ллойд качал головой:

– Я ничего не понимаю. Все шло хорошо до той ночи, когда он пришел и сказал, что в Свободной зоне умерла эта старая женщина. Сказал, что устранено последнее препятствие на нашем пути. Но с того самого момента все пошло наперекосяк.

– Ллойд, я не думаю, что нам следует…

– А теперь я просто не знаю. Наверное, мы можем напасть на них следующей весной, добравшись туда по земле. Раньше нам точно этого не сделать. Но к следующей весне одному Богу известно, что они там придумают. Мы собирались напасть на них до того, как они приготовят нам всякие сюрпризы, а теперь хрен нам. Плюс, святой Бог на троне, надо помнить еще и о Мусорище. Он опять в пустыне, что-то ищет, и я чертовски уверен…