Евгений Щепетнов - Звёздный Волк [litres]

По мере прохождения тоннеля в нём загорался и гас ярко-жёлтый свет, исходящий из потолка. Слава сидел на скамейке, ветер от движения бил ему в лицо и выжимал слезу, отчего у него текли слёзы. Он закрыл глаза и отдался движению, раскрыв их только тогда, когда оказался у того места, где он начал свой поход, – у бывшего шлюза.

Металлических дверей уже не было, а вместо них хлопотливые «пауки», каждый размером с большую тарелку, надстраивали стену и лепили из розово-красной массы, выделяемой их организмом, новую дверь-мембрану. Рядом с ними стоял Олег и с интересом наблюдал за происходящим, время от времени трогая одного из пауков ногой и не давая ему приблизиться к объекту.

Слава улыбнулся и сказал в спину увлёкшегося пилота:

– А вот оттяпает тебе ногу по самое не хочу, тогда узнаешь!

– Слава! Урррааа! – Олег подпрыгнул на месте и сделал такое движение, как будто пытался что-то разрубить невидимой саблей. – Тут Лера все глаза выплакала, тебя ждёт! Пропал, и всё! Ух, что это за коляска такая! Я тоже хочу прокатиться!

– Забирайся! Прокачу…

Олег прыгнул на платформу, и она снова понеслась по коридору под захлёбывающийся рассказ Олега о том, что происходило за эти полтора суток.

Как оказалось, события понеслись вскачь примерно через несколько часов после того, как Слава ушёл в тоннель. По времени это было примерно тогда, когда он уселся в кресло и стал сливаться с кораблём.

Вначале вся база вздрогнула, как будто кто-то пошевелился. Это было так же ощутимо, как если бы по огромному металлическому баку кто-то врезал кулаком. В воздухе загудело, а с растрескавшихся стен тоннеля, ведущего к поверхности Луны, посыпались камешки, песок и пыль, покрывшая всё вокруг тонким слоем, – пол, стены, умерший «Соргам», захваченные корабли работорговцев. Затем появились пауки. Они выскочили непонятно откуда, и Сильмара чуть не расстреляла их из лучемёта, опасаясь нападения. Однако Лера её остановила, справедливо связав эти события с походом командира. Впрочем, и так было видно, что пауки никого не трогали, а только суетились, разбирая и разгрызая обломки стен, уничтожая завалы мусора и камней. Единственное, что обеспокоило людей, – это когда пауки набросились на толстый ковёр системы обеспечения, отхватывая от него целые куски. Эдак можно было остаться без еды и питья. Но всё скоро закончилось. Пауки, все как один, вдруг решили, что есть систему обеспечения они не хотят, и переключились на стены тоннелей.

Всего за несколько часов копошащаяся масса «насекомых» съела стены настолько, что за ними стала видна поверхность, похожая на стены тоннеля за шлюзом, там, куда ушёл Слава. Открылись и тоннели, о которых не подозревали. Они были заложены или, вернее, заварены массой оплавленного камня. В конце тоннелей пауки сооружали что-то вроде огромной мембраны, в которую мог пройти не только человек, но и что-то крупное, типа небольшого флайера.

Время шло, Славы всё не было. Лера постоянно порывалась уйти в тоннель за ним следом, но её постоянно отговаривали Сильмара и Семён, неотлучно находившиеся в командном пункте базы. Никто не покидал командного пункта, пока Слава находился в своём походе. Когда Слава всё-таки ментально связался с Лерой, атмосфера ожидания немного разрядилась, и все облегчённо вздохнули, но потом, когда он снова исчез и попытки связаться не увенчались успехом, она опять расстроилась и пребывала в состоянии перманентного отчаяния, порываясь прорваться в коридоры, пожравшие её любимого мужа.

Всё это Олег успел выпалить скороговоркой, пока они несколько минут неслись по длинному коридору к командному пункту базы.

Слава и сам видел происшедшие перемены. И времени-то прошло немного, но полчища гранов изменили тоннели до неузнаваемости. Шаргион очищался, обновлялся и готовился к жизни. Какой? Это уж как решит Посланник…

– А кого я вам привёз! – Олег радостно спрыгнул с гравиплатформы и едва удержался на ногах.

– Кто кого ещё привёз! – усмехнулся Слава и, соскочив с платформы, принял в объятия рыдающую Леру. Она обняла его, прижалась головой и, утирая слёзы, сказала:

– Разве можно так долго молчать?! Ну почему не отвечал, а? Я уж хотела за тобой идти, да они удержали!

– И правильно удержали, – улыбнулся Слава, целуя жену в солёные щёки. – Всё хорошо получилось, даже очень хорошо, и даже лучше и быть не могло! Только вот что. Я чувствую ваше острое любопытство, Но, если честно, умираю от голода и жажды. Сейчас подкреплюсь и всё-всё расскажу. Всё, что знаю. Только ещё один пункт: Сильмара, ты предупредила керкаров, чтобы они не трогали гранов?

– Кого? Этих пауков, что ли? – поняла женщина и усмехнулась. – Нет, не тронут. Они почему-то сразу решили, что это хорошие существа. Видимо, почувствовали родственные души. Тоже насекомые. Мы для них гораздо более чуждые, чем эти… членистоногие. Ешь скорее да рассказывай, все сгорают от любопытства!

Слава обвёл глазами присутствующих. Лера счастливо улыбалась, Сильмара скрывала улыбку, но тоже была довольна, Олег, тот просто скакал на месте, как козлёнок, Семён… Вот Семён Славу обеспокоил. Он тоже улыбался, но был бледен и лежал на боку, на диванчике, сделанном системой обеспечения.

– Что с ним? – Слава озабоченно подошёл к старику, отхлёбывая по пути из очередного им созданного стакана с апельсиновым соком. Он пощупал пульс у ветерана – тот был неровным и частым.

– Плохо дело, – погрустнела Лера. – Ему всё хуже и хуже. Тело сильно изношено. Сердце держится только на поддержке роботов. Если бы не они… Ему нужно или новое тело, или чтобы его вставили в корабль. Одно из двух. Нам нужно срочно отсюда выбираться, иначе придётся его хоронить (это она сказала уже на ухо Славе, следя, чтобы старик ничего не услышал)

– Ничего ребята, я ещё держусь! – усмехнулся старик, но его вид не внушал никакой радости. – Осколок рядом с сердцем. Не трогали его, врачи побоялись трогать, а теперь, видать, шевельнулся. Вот оно и не хочет работать, сердце моё. Да вы не переживайте, я нормально пожил. Жаль, что не полетал на корабле… Эх… Если что, положите меня в нём, рядом с Наташкой. Будем вместе считать столетия. Буддисты говорят, что люди снова возрождаются, если правда, может, вместе с ней и возродимся.

– Слав… – начала нерешительно Сильмара, – я всё хотела сказать… А с чего вы все взяли, что Наташа погибла? Я тоже как-то поддалась общему настрою, испереживалась вся… Почему вы решили, что ей конец?

– То есть? – не понял Слава, давясь бутербродом с чёрной икрой и параллельно отхлёбывая из чашки куриный бульон.

– А вот то и есть… Подумав, я начала вспоминать и всё-таки вспомнила! У ёмкости, в которую помещается мозг корабля, свой, автономный источник питания. При катастрофах, когда всё гибнет, рушится всё, кроме капсулы, в которую заключён этот самый мозг. По крайней мере, это касается мозга на больших звездолётах. Сами подумайте: он денег стоит, и приличных, как же его не обезопасить? Он плавает в жидкости. У его оболочки мощная броня, кто же сможет её сломать? Ну не стало энергии, и что? В этом случае, я точно знаю, в жидкость, питающую мозг, впрыскивается усыпляющее вещество, и мозг впадает в состояние, подобное анабиозу! И может в этом состоянии находиться очень долго! Потребления ведь практически нет! То есть он будет жить, пока есть энергия, а как я прочитала, энергии, питающей, как Наташа говорила, «колбу», хватает на десятилетия, если не на сотни лет. Мало ли что случается с кораблями в пространстве? Находят мёртвые корабли, а мозг там жив! Он потом и рассказывает о происходящем! Такие вот дела…