Александр Афанасьев - Силовой вариант

Но уже со следующего утра — начались неприятности.

Первым делом — приземлился борт со спецназом. Кабульский спецотряд, в основном снайперы — скоренько разбежались по позициям, взяв все под прицел. Потом — подошли несколько черных Волг в сопровождении трех бронированных КамАЗов. Высадившиеся из КамАЗов десантники четыреста одиннадцатого десантно-штурмового батальона обеспечили второй периметр оцепления, взяли под контроль ключевые точки базы. Несколько сотрудников КГБ разошлись по базе, взяв под контроль все, в том числе и вышку. Только потом — появился самолет, и прошла команда его сажать.

Посадили. Ничего хитрого — в этом не было.

Из самолета никто не вышел. Наоборот — трапа не было, поэтому подогнали лестницу и по ней на борт поднялись несколько человек, явно начальственного вида. Десантники выстроились у самолета в кольцо…

В самолете — оказалось, что этот борт был переделан под нужды ЦК КПСС — оказался небольшой салон, через который — можно было пройти в зал заседаний на одиннадцать человек, отделанный натуральной кожей и карельской полированной березой. Во главе — сидел, неспешно перебирая янтарные, потемневшие от времени четки, седой, благообразного вида старик с ястребиным носом. На груди у него — был значок «Заслуженный работник юстиции СССР» и значок депутата Верховного совета СССР. Никаких наград у него не было, когда ему в свое время попытались сунуть Орден Трудового Красного Знамени — он презрительно от него отказался.

— Ас салам алейкум — поднявшись, поздоровался с вошедшими генералами и полковниками Ахмад Гасанов, Председатель ПГУ КГБ СССР — пахайр рагли. [115] А почему бы нет? Ментов всегда проверяло КГБ, и это было в плюс, а почему наоборот нельзя? Вот представьте себе — битый, резаный, стреляный опер УГРО и опер КГБ, привыкший липовать, искать Солженицына на полках и вяло ищущий шпионов на ткацкой фабрике, которая у него в обслуживании. Ни в коем случае нельзя, чтобы ведомство проверяло само себя, к чему привело — видим в реальности.

Советские разведчики и контрразведчики недоуменно посмотрели друг на друга, потом один из полковников сказал

— Ва алейкум ас салам, рафик Гасанов.

Новый (хотя сейчас уже не новый) председатель ПГУ КГБ, знающий досконально Восток и умеющий говорить на многих языках и диалектах обожал устраивать такие проверки личному составу, причем неожиданные. Ни для кого не секрет, какая мразь просочилась в КГБ в последнее время — сынки всяких партийных чинуш, часто окончившие МГИМО по блату, или Академию КГБ, или Военно-дипломатическую академию — при этом не знающие ни языков, ни обычаев, ни приемов разведдеятельности, тем более в таком сложном регионе мира, как Ближний и Средний Восток. Если против американцев работали относительно успешно — то тут все что могли провалили, не в последнюю очередь — из-за таких вот «профессионалов», заметных как слон в посудной лавке, прямых как ствол танкового оружия и столь же тупых. Один Афганистан чего стоит — запороли ситуацию, потом ничего лучшего не придумали, как танки ввести. Хотя… это еще вопрос, просто ли так запороли, сейчас специальная группа из Особой инспекции КГБ СССР вела расследование действий некоторых лиц в 78–80 годах относительно Афганистана и все больше и больше приходила к выводу о наличии в действиях этих лиц состава тяжкого преступления.

Измены Родине!

Ахмад Гасанов лично ездил по резидентурам. Разговаривал с людьми, смотрел на сделанное, вникал в местную обстановку. Потом принимал решения. Кадровые. Неприятные для многих. Возможно — поэтому, его уже пытались убить.

А как думаете? КГБ было уже не тем, каким прежде. Сложились кланы. По странам, по регионам интересов, в конце концов — два противоборствующих лагеря, западники и восточники. Ведь получается как: вот ты отпахал спецкомандировку в капстране, вернулся, трусы-носки-чулки-платки-бытовую аппаратуру спекулянтам пораспродал, отправили тебя в Ясенево сидеть, в деревянных зарплату получать и что — все? А в Ясенево — грызня страшная идет, отделы только и занимаются, что грызней и подсиживанием как в самых махровых советских НИИ [116] Об этом не напишет ни один автор мемуаров. Но это так. Групповщина, интриги, прямые злоупотребления — в КГБ конца 80-х расцвели пышным цветом. . Все сбиваются в стаи — по странам пребывания, по регионам. На ключевые должности проталкивают своих — хотя бы для того, чтобы еще раз поехать в командировку. Или прикрыть свою задницу — потому что как только едешь в спецкомандировку, перед этим пишешь план оперативной работы, берешь на себя обязательства, так сказать. А потом, по идее, после возвращения — этот план должны поднять, проверить, что из этого ты выполнил, то ли ты работал, то ли в потолок плевал, стоит ли тебя еще раз в загранку отправлять.

Думаете, хоть одного за последнее время проверили — как следует, проверили, чтобы за бездельничанье пинком под зад. Как бы не так. Это только если ты кому дорогу перешел — тут да, схарчат за милую душу. Но почему-то всегда — харчили по линии парткома, просто спросить человека о том, что он обещал выполнить и что выполнил — было табу.

Вот так и работали…

И тут… Ключевая страна — понабрали орлов. Только не тех, которые высоко летают — а тех, кто сверху — и прямо на голову!

Гасанов показал на стулья, выставленные кругом около стола

— Садитесь…

Под пристальным взглядом старого судьи — примерно такими глазами он смотрел на преступников, которых в немалом количестве отправил в расстрельную камеру Баиловской тюрьмы, пока она работала — совчиновникам стало несколько не по себе…

— По текущей ситуации кто доложит?

Докладывать начал Шпонькин, генерал-лейтенант государственной безопасности, назначенный легальным резидентом КГБ в Афганистане.

Если немного сказать про Шпонькина — одно слово — красавЕц! Косая сажень в плечах, короткие, ухоженные офицерские усы, липкий взгляд секс-охотника, обращенный на дам ограниченного контингента. Выходец из погранвойск, лбом стену прошибет — потому что голова больше ни на что и не годится. Гасанов пока терпел его — такой не предаст, просто ума не хватит, в ситуации пока разматывается дело по резидентуре 78–80 годов, по наркоте, по связям с ЦРУ через Пакистан, по провокациям, приведшим к вводу войск — нужен именно такой человек, ретивостью больше опасный для собственных сотрудников, чем для врага. К тому же — Шпонькин до восемьдесят седьмого вообще не имел никакого касательства к Афганистану, сидел на границе с финнами, потихоньку Лапландию [117] Марка водки. попивал.

Шпонькин докладывал обстоятельно, хоть и по бумажке. В бумажку эту — пару листов убористого текста — был вложен труд работников резидентуры в размере сотен часов — доклад начальству всегда важнее оперативной работы. Выявлено столько то банд, ликвидировано столько то бандглаварей, на сторону народной власти перешло столько то. Количество бандпроявлений, количество уездов, где установлен договорной режим (читай, договорились с местными бандами и теперь они вроде как законная власть там). Цифры выглядели не так и плохо — хотя Гасанов, как восточный человек понимал, что все это — полная ерунда.