Константин Кривцун - Звездная трилогия [СИ]

Пашка писал, что это был диск диаметром в сорок метров, серебристого цвета и покрытый сложной сетью то ли орнаментов, то ли просто каких-то пиктограмм. Этот диск висел на стационарной орбите в верхних слоях атмосферы Осы и излучал радиоволны. Там его и нашли отважные ученые, решившиеся на экспедицию к таинственному передатчику.

После вскрытия объект, как у нас водится, засекретили и отправили в Солнечную систему для дальнейших исследований. Станцию в системе Поллукса решили ликвидировать за ненадобностью, а Пашку отправили на Полушку. Там после катастрофы на электростанции стало сильно не хватать толковых ребят.

Прочитав про этот засекреченный случай, я уважительно покачал головой — ученые не боялись вступать в контакт с неизвестными формами жизни даже после войны с оврами. После проигрыша, когда в результате мирного договора гусеницеподобные расселились по специальным бункерам на Земле и стали активно вмешиваться в политику ЗЕФ, навряд ли эти исследования получили бы одобрение у власти. Да и вообще, исходя из элементарной психологии, у человечества должна была выработаться фобия — паническая боязнь инопланетян. Хотя, может быть, весь этот проект со станцией слежения и нужен был лишь за тем, чтобы найти очередной артефакт Изначальных, а с его помощью попытаться избавиться от овров. Кто знает?

Я пролистывал дальше страницы дневника своего погибшего друга.

Итак, в конце две тысячи двести пятнадцатого года Паша попал на Полушку. Последовало несколько экспедиций к краю планеты, попытки попасть в Храм Изначальных. Во время этих вылазок многие лишились памяти, а Пашка потерял слух.

На время мой друг разочаровался в исследованиях, но потом встретил Алену. У них завязался бурный роман, о котором впрочем, Пашка упоминал лишь вскользь. Мой друг эмоционально воспрянул, но его ожидала скорая встреча со Стасом. Стас слишком быстро пошел по карьерной лестнице вверх, и Пашка постоянно что-то с ним не мог поделить.

Стас ввел новые правила для лабораторий, устроил жесткий комендантский час непонятно по какой причине, а потом и вовсе запретил покидать человеческие поселения. И при всем этом больше всех Стас цеплялся именно к Пашке.

В общем, как выяснилось уже после, причиной тут была не только личная неприязнь Стаса к моему товарищу, но и его безнадежная влюбленность в Пашкину девушку. Стас признался Алене в своих чувствах, а она, недолго думая, все рассказала Пашке. Тот сначала собирался выяснять отношения, но потом плюнул и, забрав с собой Алену, пошел к Храму вопреки указаниям Стаса.

В последних абзацах дневника Пашка обращался ко мне лично, словно предчувствуя, что уже не вернется. Он просил меня не пытаться идти за ним, говорил, что это очень опасно и способно нанести вред не только мне, но и всей планете. Также он просил приглядывать за Аленой.

Так вот и заканчивался этот дневник.

Мне показалось странным, что Пашка не упомянул в тексте свои мысли по поводу разлуки с Наташей. Вместо эмоций в дневнике присутствовали лишь сухие факты. И последние мысли о том, что не стоит лезть в Храм, как-то не сочетались с тем, что Пашка до этого так сильно стремился туда попасть.

Мое чутье неохотно пробивалось к истине. Одно я чувствовал очень хорошо — Пашка скрыл ото всех что-то очень серьезное. Может, всему виной было то, что он не хотел давать это читать Алене или Стасу — кто его знает, кто еще читал этот дневник до меня. Пароль-то был открытым.

Но как бы то ни было, отговорить меня от похода к Храму тексту в дневнике не удалось. Я твердо решил идти туда, к воротам, чтобы перейти на другую сторону планеты и принудить Изначальных к диалогу.

Бросив дневник Пашки на край кровати, я взглянул на матрицу кибер-дома. Часы в правом углу показывали девять вечера. Надо сходить в больницу и узнать, как там Кэт. В десять начинался комендантский час, надо было успеть вернуться вместе с ней до этого времени.

Но куда же запропастились Шамиль с Ксюшей и Мила? Честно говоря, я и в гостиницу-то пошел только для того, чтобы их увидеть и обменяться новостями. Дневник Пашки я мог и в больнице прочесть.

Я слез с койки и начал натягивать ботинки. Взгляд остановился на коротенькой белой маечке Милы, которая лежала на подушке у самой стенки. Черт! Куда я буду забирать Кэт? Как мы тут все втроем будем ночевать? Надо связаться со Стасом и попросить для нас с Кэт отдельный номер.

Только я направился к дверям, как створки скользнули в стороны, и в номер зашла Мила.

— Привет! — моргнул я, едва не врезавшись в девушку.

— Привет! — ответила она и тотчас же поинтересовалась: — Куда-то уходишь?

— Да, в общем-то, да, ухожу, — я подбирал слова.

— Не трудись, я знаю, — едва заметно вскинула голову Мила. — Мы видели Станислава. Когда переезжаешь?

— Через полчаса, — вздохнул я. — Пойду заберу Кэт и поговорю со Стасом. Еще не знаю, куда можно переселиться.

— В соседний номер, — пожала плечами девушка. — Он сказал, что соседний номер свободен. Можешь спуститься и взять ключ у администратора.

— Спасибо! — сказал я, слегка улыбнувшись. А на душе почему-то было гадко.

— Пожалуйста! — в тон мне ответила Мила.

— Где вы были так долго сегодня? — перешел на другую тему я.

— Бродили по городку, беседовали с людьми, смотрели, что здесь изучают и каковы настроения. Ты же сам сказал, что это будет полезно.

— Верно, — согласился я. — И каковы же настроения?

— Ничего особенного, — Мила обошла меня и уселась на свою койку, неспешно стягивая с себя джемпер. — Люди напуганы Волной, обострением ситуации с «автохтонами», тем что Полушка так сильно отдалилась от остальной части Галактики, и до родных на Земле попросту не добраться. Энергина осталось всего на десяток-другой перелетов. Но если расстояние вдруг снова вырастет, то его не хватит и на полет в один конец. В общем, все жалуются. Многие товары в дефиците. Только местные самогонщики не унывают. В баре на их продукцию спрос вырос стократно — запасы нормального алкоголя почти иссякли.

— Тоже что ли в бар зайти? — задумчиво сказал я.

Впрочем, мысли мои были на самом деле далеко от проблем местного населения и посещения бара. Я думал о том, что нужно скорее забрать Кэт и рассказать ей про то, что со мной случилось, а потом поделиться планами на будущее. Необходимо было собираться и идти в Храм.

— Там мерзкое пойло наливают, — покачала головой Мила и стала расшнуровывать ботинки. — Я только что оттуда. Башка гудит после этого пойла! Зато удалось кое-что интересное узнать про «автохтонов». Все их сейчас боятся не из-за того, что они вдруг стали сильно кровожадными. В «автохтонов» люди превращались после первых же походов к краю планеты и к Храму. Но несколько лет назад у этих аборигенов появился какой-то мозговой центр. Он раздает им команды, и они их исполняют.