Александр Конторович - Изгой

Стражник попятился и нырнул в коридор, захлопнув за собой дверь. Послышался звук закрываемого замка, а затем громкие шаги в коридоре. На некоторое время наступила тишина.

Ларс очень надеялся на благополучный исход своего выступления. В государстве с церковью всегда считались, и не вызвать священника к кающемуся преступнику, или подозреваемому, находящемуся в заключении, считалось очень тяжелым проступком. За который, между прочим, вполне можно потерять теплое местечко не только стражника, но и самого смотрителя тюрьмы, если дело дойдет до святых отцов. Парень орал про грехи при куче свидетелей, которые, скажем, не так уж сильно пылают любовью к властям, чтобы при любом удобном случае не наябедничать церковникам о том, что к заключенному не допустили исповедника.

Сработает или нет?

Ну, допустим, сам стражник такие решения не принимает, побежит старшему наряда докладывать, тот потопает далее – к своему начальнику. Просьба это обычная, ничего в ней особого нет, вряд ли даже до начальника тюрьмы дойдет. Ведь задержанный не покинет пределов тюрьмы, самое большее – отведут его в отдельное помещение, где он увидит священника, после чего его обратно в камеру и засунут.

Должны среагировать быстро … случай-то вполне ординарный. А уж там далее все от святых отцов будет зависеть… но Ларс постарается быть убедительным!

Все вышло именно так, как он и предполагал. Дверь камеры отворилась, два стражника выволокли заключённого под руки из помещения, пинками и тычками прогнали его по тюремному коридору и втолкнули в небольшую комнату, где его уже ждал брат Гук.

Вернувшись после встречи со священником, Ларс бессильно повалился на солому и заснул.

Утром в его камеру ввалились охранник и офицер стражи, который, подманив парня пальцем, указал ему на дверь. А в её проеме ужа маячила фигура святого отца, принимавшего его «исповедь».

Спустя совсем короткое время Ларс вместе со своего повозкой уже оказался на монастырском дворе обители Святого Лана, где его встретил ни кто иной, как сам брат Мон.

Нет, возможность использовать всякие там магические штучки, расхолаживающе влияет на личный состав! И пофиг – банда это или регулярная воинская часть, бардак повсюду одинаково выглядит.

Ибо ничем более я не могу объяснить того факта, что мы не только снова пробрались в эту самую башню – но протащили туда некоторое количество припасов. Даже щит на этот раз прихватил. Ну, в самом деле, никто ведь не отменял караульной службы! Но – нас в очередной раз не заметили.

Да, наша магичка всячески из кожи вон лезла, накладывая на себя всякие там заклятья и изощряясь в различных способах маскировки. Однако это с ней такое прокатывает, мне попросту морду сажей разрисовать пришлось. Ну и доспех грязюкой вымазать – чтобы не поблескивал предательски в темноте.

Кстати, на эти мои фокусы Дана смотрела с нескрываемым изумлением. Как я понял, здесь такие штуки не практикуют. Ну, это их дело – а мы будем действовать по-старинке.

Короче – мы на башне.

Занимаем прежние позиции, а магичка ещё и внизу какие-то там штуки нагородила. Как понимаю, чтобы к нам никто не забрался незамеченным.

Ну, не буду спорить – магия, она тут вовсю рулит. Но вот натянутая проволочка… это, на мой взгляд, куда как эффективнее любого заклинания. А если персонаж, за эту проволочку зацепившийся, ещё и рухнет всем телом на засунутые в трещины кладки заточенные колышки… Словом, я ему не завидую.

Темно тут в проходе, даже и днём сюда солнечные лучи не заглядывают. Так что проволочку хрен там кто разглядит.

Обезопасив себя с этой стороны, продолжаю злодействовать уже наверху.

Стены тут покрыты трещинами, и используя меч в качестве рычага, удалось расшатать нехилый такой обломочек. Никуда я его спихивать не собираюсь, а вот предусмотреть таковую возможность в будущем – сам бог велел! Мало ли как тут всё пойдёт…

Магичка на мои приготовления смотрит с сомнением, но не мешает. Более того, ещё и помогать пробует.

Хотя, с её точки зрения, всё это напрасные хлопоты, никакого боя быть не должно.

– Несколько серьёзных магов, объединив свои силы, смогут уничтожить эти заклятия.

– И даже этот «круг смерти» внизу?

– Ну… они могут попробовать это сделать… Ведь то, что поставлено одним магом, вполне может быть снято другим – более сильным.

То есть, сама она за такие штуки не берётся… Сделаем зарубку на память!

– Ну, с колдовством – понятно. А с разбойниками что делать будем? Их тут десятка полтора!

– Это дело стражников, нам туда лучше вообще не лезть.

Блин, а за каким тогда хреном мы вообще тут сидим?

Но, посмотрев на Дану, сдерживаюсь. Вот, вылитый молодой опер на первом задержании! Сколько я с таким народом общался… и не перечесть! В реконструкторской тусовке кого только ни встретишь! Серьёзные дядьки – и совсем зеленая молодежь. А они тоже из разных мест сюда приходят.

Да и меня по-первости пробовали тягать в полицию с моими изделиями. Где безуспешно – но очень настойчиво, пробовали «пришить» мне хоть что-нибудь. Не по врождённой, как впоследствии выяснилось, злобности, а исключительно потому, что всемогущим планом предусматривалось раскрытие именно такого преступления. При этом реальное положение дела никого, даже и в принципе, не чесало совершенно!

«План – закон! Выполнение – норма, перевыполнение – честь!»

Или что-то подобное… сейчас и не вспомню уже…

Хорошо, что наши реконструкторские «зубры» заранее меня просветили на этот счёт.

Что говорить, а что – не говорить. О чём молчать, как рыба об лёд, и на какие вопросы как отвечать.

И в первую очередь – не верить никому!

Вообще никому – и ни в какой ситуации!

«Пойми, ты не живой человек, а потенциальная „палка“. Что с тобой будет потом – никого там вообще не чешет. Главное – спихнуть материал судье, а после – хоть трава не расти!»

Вот там я нагляделся на всяких «сыщиков»…

На молодых – и на очень даже старых. Не в смысле, разумеется, возраста – у оперов это несколько иными категориями измеряется.

Так что безуспешные попытки родимых органов на мне хоть как-то «заработать» были в своё время благополучно отбиты. Не без потерь, да… но и приобретения были! С некоторыми из них я впоследствии общался – в неслужебной, разумеется, обстановке. И с немалой для себя пользой – они мне много чего рассказывали интересного…

Вот, именно на молодого опера сейчас и похожа наша девушка. Глаза горят, руки в напряжении, какие-то колдовские штучки уж наверняка заготовлены…

Выбираю местечко поудобнее, присаживаюсь и отваливаюсь на стену.

– Ты чего уселся?!

– Есть предложения?

– Скоро бой!