Роберт Асприн - ИЗБРАННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ. I том

— Почему ты избрал именно Ссах?

— А не вас, командир? Я ничего не имею против вас лично, Рахм. Мой выбор пал на Ссах совсем по иной причине. Просто она мне больше подходит. Вы ветеран, она новичок. У вас устоявшиеся связи с другими тзенами, например с Зуром и Ахком, а у нее пока никого нет. Значит, у меня меньше конкурентов. Если бы у меня был шанс стать адъютантом какого— нибудь прославленного командира, я бы уже давно стал им. Но этого не произошло. А потому я выбираю иной путь — я буду опорой молодого, перспективного тзена. Я объединю свои силы с его силой. Ссах склонна к авантюризму и чрезмерно независима. Если она приобретет разумную осторожность, то Верховное командование наверняка отметит ее достижения. И тогда она, а вместе с ней я — мы оба получим новое назначение. Если же безрассудство погубит ее — что ж, все равно, я надеюсь, что кто-то еще по достоинству оценит мою верную службу и призовет меня. Тогда я начну все сначала. Я помолчал, обдумывая услышанное.

— Ты отдаешь себе отчет, насколько это опасно — быть целиком во власти другого?

— Не думайте, Рахм, что я совершенно лишился воли. Если действия Ссах будут противоречить интересам Империи, я постараюсь остановить ее. Я очень честолюбивый тзен, но все— таки тзен.

— Какое у тебя оружие?

— Широкий клинок, плеть, раздвижное пружинное копье, длинный нож и дуэльные палицы.

— Что ты готов передать в распоряжение отряда? Ответ последовал без промедления:

— Я должен посоветоваться с Ссах.

— У меня больше нет вопросов. Если у тебя все, пригласи ко мне…

Я оборвал фразу, потому что в этот момент передо мной в полумраке возникла массивная фигура Зура. Я жестом отпустил Махза.

— Ты закончил лаз?

— Да, командир. Я поставил Ахка у входа и пришел доложить.

Он протянул мне мой бластер. Я бросил быстрый взгляд на индикатор. Менее четверти заряда. Очень скверно.

— Вы будете говорить со мной, Рахм?

Я задумался. Своего заместителя я знал лучше, чем кого бы то ни было. Но нам нужно многое обсудить и решить.

— Не теперь, Зур. Прежде позови Ссах.

Я находился метрах в десяти над землей, прижавшись к дереву и всматриваясь в простиравшуюся передо мной равнину. Дерево слегка раскачивалось под порывами ветра, и я тоже раскачивался вместе с ним. Это не вызывало у меня беспокойства. Качающееся дерево — естественное в природе явление. Качающееся дерево не привлечет внимания даже самого опытного наблюдателя. Однако поворот головы не такое незаметное движение, а потому я поворачивал ее с крайней осторожностью. Даже если меня и видно через листву, тело мое настолько сливается со стволом, что не должно привлекать внимания. Только движение головы может выдать меня. Благодаря тому что глаза у тзенов поставлены широко, мы обладаем прекрасным обзором. Достаточно небольшого поворота, чтобы охватить полную окружность. Эти повороты я совершал в течение четверти часа.

По-прежнему никого.

Только хаотические передвижения мелких тварей на лугу передо мной. Сзади же, у реки, никакой активности. Однако мы терпеливо продолжали сидеть в засаде.

Со мной были Зур, Ахк и Кор. Они притаились внизу, на земле. Я не боялся, что они обнаружат себя. Они тзены, а тзен умеет не двигаться, поджидая в засаде.

Я был уверен, что попрыгунчики нас не заметят. Мы уже почти месяц наблюдали за ними, а они еще не догадались об этом. Несколько часов назад какой-то одиночка прискакал к реке напиться. Правда, он направлялся не в нашу сторону, так что не мог стать добычей устроенной засады. Этот беспечный прыгун двигался почти вплотную к нам, в какой-то дюжине метров, но так ничего и не заметил.

Я был уверен, что подходящая жертва не заставит себя ждать. Место для засады было идеальное. Дерево, на котором я сидел, росло несколько в стороне от леса, тянувшегося вдоль реки на многие мили, и возвышалось над широкой прогалиной. Мы заметили, что попрыгунчики сторонятся леса. Возможно, стараются не нарушать территорию ос, уничтоженных нами в недавнем сражении. Как бы то ни было, но эта прогалина — единственный в округе проход от охотничьей территории луга к воде. Рано или поздно жертва непременно появится.

Я оставался наверху в качестве наблюдателя и для огневого прикрытия группы, если в нем возникнет необходимость. Даже с четвертью заряда мой бластер обеспечит нам преимущество, когда станет жарко.

Мысль о бластере вновь привела меня к раздумьям о разговоре с Ссах. Сотни раз я вспоминал его мельчайшие подробности.

Разговор вышел тяжелый. Ссах была одним из моих потомков. Скорее всего она даже не подозревала об этом, а я не счел нужным сообщать ей. Это не переменит ее мнения, так же как и моего. Я просто отметил для себя этот любопытный факт ее родословной, когда просматривал досье Ссах перед операцией.

Мое спаривание с ее матерью было экспериментом, задуманным Верховным командованием. Ее мать, можно сказать, резко выделялась в своей касте. Ученый, у которого воображение доминирует над любознательностью. К моменту спаривания я уже проявил незаурядный дар лидерства, однако командование сочло, что я несколько консервативен и слишком привержен традициям. Что мне не хватает фантазии. Подозреваю, что спаривание Ученого с Воином — особенно если учитывать наши индивидуальные качества — было попыткой произвести на свет воина-лидера с развитым воображением.

Зачастую подобные эксперименты поражают своими выдающимися результатами. В лице Ссах командование получило лидера, совершенно не обремененного никаким уважением к традициям и собственной касте. Из появившегося в результате спаривания потомства я имел счастье знать только ее, но если и все остальные такие же, то после первых же тестов следовало сразу уничтожить весь выводок.

— Ссах, мне очень не нравится твое поведение и образ мыслей. Твоя авантюра с облетом пещеры без предварительного доклада могла нам дорого обойтись. Если бы ты разбила машину или встретила достаточно сильного противника, мы бы так ничего и не знали, а твой сектор остался бы необследованным.

Она смотрела на меня безо всякого выражения.

— И потом, эта привычка оспаривать мои приказы. Каждый Воин вправе не соглашаться с мнением вышестоящего, однако твои возражения часто безосновательны. Ты спрашиваешь то, на что я давно ответил, либо задаешь риторические вопросы, чтобы вывести меня из себя. Мы не можем делать общее дело, пока я не пойму твою логику.

Ссах ответила не моргнув глазом.

— Вы без труда поймете логику моих поступков, если поймете исходную посылку. Считаю, что отрядом должна командовать я, а не вы.

Я невольно пригнул голову почти к самой земле.

— Верховное командование уполномочило меня. Оно доверило мне…