Александр Харламов - Отступники

— Это и есть магия? — удивленно спросил он Василевса.

— Лишь только малая ее часть…Теперь ты в силах сделать все, чтобы защитить себя, — василевс поднялся со ступенек и улыбнулся Грину, — сейчас вся твоя жизнь только в твоих руках.

Он кивнул на подвал.

— Решать тебе…Времени до утра осталось не так уж и много.

— Я понял, магистр! — Грин преклонил колено и вдруг поцеловал руку Василевса. — Спасибо вам.

— Поспеши! — маг кивнул в сторону двери в подвал.

Сорос терять время и не думал. Сила переполняла его. Настолько храбрым, почти всемогущим, он не чувствовал себя никогда. Теперь ему казалось, что попадись на пути гора, он, не задумываясь, свернул бы ее, прорываясь к цели.

Двери в подвалы поддались легко. На стенах висели чадящие черным факелы, так что видно было неплохо. Скользкие ступеньки он проскочил быстро, перепрыгивая их через одну. Оказался в полутемном коридоре с развилкой. Повернул направо. Чувство всевластия вело его вперед, заставляя только думать о задаче, стоящей перед ним и ни о чем другом. С потолка противно капало. На лицо упала капелька воды, пересохшими от волнения губами Грин слизнул живительную влагу. Еще чуть-чуть…Сознание полностью отключилось, как идеальная машина, он рвался к своей цели, не обращая внимание на препятствия. В конце коридора показались две невысокие фигуры охраны. Гномы…

— Сюда нельзя! — вперед вышел один из них и преградил путь выставленной вперед секирой.

— Мне приказали допросить… — замямлил Грин, медленно сокращая дистанцию.

— Кто? — недоумевающе спросил гном.

— Этот как его… Ваш главный! Тори, кажется…

— Что-то ты парень мудришь… — опытный воин чувствовал кожей что-то неладное. — Стой, где стоишь!

Было поздно. Грин выбрался на дистанцию для броска. Одним движением руки он отбросил в сторону острие секиры. Не ожидавшего нападения гнома повело в сторону. Сильнейшим ударом он отбросил маленькое крепкой тело на стену. Раздался противный хруст ломаемых костей. Гном охнул и затих. Из разбитого затылка текла кровь.

Второй бросился на Грина. Тот пропустил удар мимо себя, уклонился от второго. Ловким маневром оказался за спиной сильного, но неповоротливого коротышки, обрушив ему на шею удар сжатыми в замок ладонями. Гном закачался. Глаза его закатились, и он медленно сполз на пол, потеряв сознание.

Со знанием дела Сорос Грин вытащил небольшой метательный топорик из перевязи на боку малорослика. Лезвие блеснуло в тусклом свете факелов. Наточен он был так, что им можно было бриться. Грин удовлетворенно хмыкнул и вонзил его прямо в голову лежащему без сознания гному. Кровь брызнула Соросу на руки, он брезгливо поморщился, заметив для себя, что одежду придется выкинуть, заметался в поисках ключей. Большая связка оказалась у первого убитого им война. Заскрипел открываемый замок. Свет из коридора ворвался в камеру, осветив узкое, похожее на пенал, помещение. В самом углу его стояли грубо сколоченные нары, на них были наброшены тюки сеном. Чуть правее столик-тумбочка. На ней кувшин для умывания и небольшой тазик.

Верховный лежал на нарах. Его белая рубашка ярким пятном выделялась в камерном полумраке. Сорос шагнул за порог.

— Что случилось? — Верховный зашевелился. Повернулся ко входу лицом, со сна пытаясь продрать заспанные глаза. — Сорос? Ты? Что ты тут делаешь? — удивился он, наконец разглядев посетителя.

— Я пришел тебя убить! — просто сообщил ему Грин.

— Очень интересно, — не поверил Верховный, улыбнувшись, — а за что если не секрет?

Но Сорос шутить был не намерен. Он ощущал, как действие магии кончается. Кажется, магистр говорил, что надо все успеть сделать до рассвета. Грин шагнул еще ближе, поднимая топорик.

Верховный разглядел оружие. Коротко взвизгнув, он отшатнулся к стенке, уперся в нее спиной, поджав под себя ноги.

— Грин, дружище! — завопил он, в панике перебирая ногами. — За что! Остановись!

Но Сорос был неумолим. Его вперед гнала сила, которой его наделил магистр. Размахнувшись топором, он попытался развалить Верховного от плеча. Тот умудрился вывернуться и отскочить. Высекая искры, оружие скользнуло по стене в холостую.

— Тебе не уйти! — зарычал Грин и бросился на Верховного.

Тот, видимо, решил защищать свою жизнь до последнего. Он перехватил руку с топором, а другой схватил Грина за шиворот. С силой толкнул на стену. Сорос крякнул от боли, Верховный выбил оружие у него из рук. Теперь правитель Этериуса в изгнании душил своего убийцу двумя руками, прижав того к каменной стене. Глаза Сороса Грина полезли из орбит. Дыхание уже не хватало. Он задыхался.

— Убить меня пришел! С-с-сволочь! — прошипел он ему в лицо, которое оказалось слишком близко от Грина. Собрав волю в кулак, тот со всей силы укусил Верховного за нос. Раздался противный хруст ломаемых костей, струя крови ударила Грину в горло. Хватка противника ослабла. Верховный схватился за окровавленное лицо. Отчаянно заорал. Грин не обращал на него никакого внимания. Он подобрал с пола топор. Размахнулся. Удар пришелся в плечо. Ноги бывшего правителя Этериуса подкосились. Он упал на колени. Крик его стал непрерывным. Действие магии совсем ослабло. Соросу стало страшно. Он не мог выдерживать этого сумасшедшего крика боли. Еще раз ударив острием Верховного прямо в голову, он покончил с ним уже навсегда.

В наступившей тишине весь окровавленный Грин медленно присел рядом с трупом. Вытащил из разбитого на осколки черепа застрявший там топор. Отнес его к одному из гномов. Сознания не было, Сорос все делал на автомате. В ушах еще звучал дикий предсмертный крик Верховного. Это был первый человек, которого он лично убил. Первый…

Быстрым шагом, почти бегом Грин выбежал из подземелья в зал мудрости. Магистр стоял все там же на лестнице и любовался рассветом. Оранжевое солнце еле-еле заметно пробивалось сквозь витражи замка.

— Дверь в подвал, прикрой! — коротко приказал он, увидев, что Грин идет к нему, оставляя на белой плитке кровавые следы.

Сорос вернулся назад, со скрипом затворил дверцу. Глаза смотрели в одну точку. Он еще никак не мог отойти от ночного кошмара. Голова пустая и тяжелая, будто с похмелья. В висках бьется одна лишь мысль:

— Я убил! — кажется он сказал это в слух, потому как Василевс согласно кивнул и жезлом убрал кровяные следы, тянущиеся за Грином по полу.

— Ты все правильно сделал… — он похлопал по плечу его и пояснил:

— Теперь тебе надо уходить, дорогой!

— Куда?! — со слезами в голосе прошептал Грин.

— На тот свет… — сильнейший удар кинжала пронзил грудную клетку Сороса насквозь и вышел со спины. Он захрипел, попробывал вырваться, но Василевс крепко держал его за плечо.