Степан Кирнос - Под сводами бури

Весь северо-восток представлял собой изрытыми траншеями, усеянный огневыми позициями и артиллерийскими точками район, обращённый в полевую цитадель. Склады с оружием стояли рядом с блиндажами и пунктами командования. На берегу, где любил встречать рассветы Данте, и нравилось гулять Калье, мин было столько, сколько листьев в осеннем парке. Рубежи северо-восточного укреп. района переходили в такие же извилистые, обернувшиеся в мишуру острой колючей проволоки, позиции над северо-восточной частью гавани и отходили отростком перед Великой Цитаделью Ордена, разрывая замкнутую систему. Да, вся эта часть, названная «кругокрюк», была одной огромной замкнутой системой, способной держать круговую оборону.

Даже главный замок великого пророка на этом острове изменился. Теперь он простоизобиловал диадами снайперов, заседающих в башнях и смотрящих за происходящим во внутреннем дворе.

В самом конце этого великолепного строения, во Дворце Магистра, Данте готовился принять военный совет и разработать эффективный план обороны. В дом самого повелителя ордена были приглашены не лорд-командующие своими тысячами. Старая иерархия была упразднена и вместо неё созданы малые ордена, которым отвадилась своя роль на острове. Так было создано всего семь малых орденов, которым Данте отвёл свою роль. «Святая Заря», которая занималась обслуживанием и обороной маяка. «Стражи Цитадели», чьи люди взялись за защиту и поддержанию Великой Цитадели. «Инфернальное Пламя», воины сей ордена принялись укреплять северо-западный берег, и были ответственны за те земли. «Крылья Войны» отвечали за авиацию всего ордена. «Морские Угнетали» – малый орден, который взялся за корабельное обеспечение и поклялся удерживать порт. «Каменные змеи» приняли свою роль по обороне «кругокрюка». Ну и «Вестники» занимались тем, что отвечали за приём-передачу информации, логистику и координацией среди всех малых орденов. И каждое подобное объединение было вольно само избирать иерархическую структуру и боевые принципы. Все только беззаветно подчинялись самому великому магистру… по крайней мере, так казалось.

Данте Валерон сидел в своём кабинете и ждёт тех, кто придёт к нему на военный совет. Он ждал глав всех малых орденов и то, что раньше звалось тетрархией. Теперь её вполне можно назвать триадой.

Магистр ордена был холоден и непоколебим. На нём были все те же одеяния. Пока не начался бой, хозяин острова не спешил переодеваться в свои боевые «доспехи», оставаясь привычно в том, в чём ходит постоянно. На его столе была развёрнута голографическая карта этого клочка земли, повисшая в воздухе.

– Господин Магистр, к вам просятся члены военного совета. – Внезапно прозвучало из бусинки на воротнике у Данте.

– Пусть войдут. – Холодно ответил Валерон и уставился на вход.

Дверь распахнулась и в неё впервую очередь вошли главы своих малых орденов. Семь человек, облачённых в одинаковую одежду: Кожаное пальто в пол, прилегающие к спине, благодаря системе ремней и специальной прокладке, броневой нагрудник, чёрные штаны и длинные сапоги. Они отличались только символикой своих орденов и выражением лиц, которым Данте не предал значения.

За ними прошли и члены Тетрархии. Морс выбрал для себя обычную броню ордена, которую носят солдаты, только без каски с маской-противогазом. И вместе с его чуточку худощавыми чертами лица эта броня выглядела для него большеватой. Карамазов надел на себя старинный комплект боевых доспехов, в готическом стиле. Но не стоит делать преждевременных выводов. Эти облачения способны выдержать прямое попадание из винтовки, и устоять перед пламенем из огнемёта. Ну и Верховный Отец, выбравший для себя обычный священнический балахон и полагаясь на святую молитву, как на защиту в тяжёлом грядущем бою.

Данте смотрел на них. Взгляд холодных глаз всматривался в души каждого здесь присутствующего. Он видел в некоторых очах отвагу, готовность, рвение и веру. Но пара человек для него оставались непонятными и абсолютно нечитаемыми, как будто они пытались скрыть что-то за пеленой своих глаз.

И вот сухие губы Валеронаразвернулись, неся безжизненную речь, обращённую в привычную фабулу этих встреч:

– Я рад вас приветствовать, мои воины.

И ему хором последовал ответ:

– Да здравствует магистр!

Данте увидел в них решимость и рвение сражаться до самого конца и стоять до последней капли крови. «Истинные воители ордена» – подумал про себя магистр, но внезапно его размышления были разорваны возгласами, наполненными ярого возмущения:

– Что здесь происходит! Разойдитесь! Почему меня не позвали!

Все в удивлении разошлись и увидели, как через охрану пробралась девушка. Рыжеволосая дама, с миловидно-грубоватым лицом, надевшая на себя одежду, в которой была тогда на берегу вместе с Данте, с ликом полным мятежности, появилась на военном совете.

– Что вы тут делаете? – Прозвучал вопрос от Морса, который положил руки на бока.

– Я хочу остановить это безумие, – яростно выпалила девушка, сорвав совет – почему мы должны сражаться?! Можно ведь договориться.

– Ох, милая Калья, как вы с ними будете договариваться?

В сапфировых глазах девушки читался страх, смешанный с мужеством. Все её черты лица выражали напряжённость. Калья мяла своё пальто мокрыми ладонями, от переполнявшего её волнения. И тут её полноватые, наполненные жизнью губы, разверзлись, неся ответ:

– Вы собираетесь проливать свою кровь ради меня. Разве недостаточно кровопролития ради одного человека?

– Что вы хотите сказать, уважаемая госпожа? – Прозвучал вопрос от одного из командиров малых орденов.

Каждая мышца на лице Кальи говорила о её напряжении. Магистр видел, чувствовал, что она хочет сказать. Он смотрел в её переполненные грустью и меланхолией глаза, сквозь изображение голографической карты. Ледяной взгляд Валерона изучал саму душу девушки, касался её своими остатками растерзанной души.

– Просто отдайте меня им, и они оставят вас. – Внезапно выдала прекрасная дама.

Это требование прозвучало подобно грому среди ясного неба. Никто не ожидал, что девушка сама пойдёт в руки своих истязателей. Никто ещё так добровольно и покорно не шёл в руки смерти и командиров это удивило.

– Госпожа Калья, – сухо начал Данте, но всё же пытаясь выдавить из себя хоть какую-то эмоцию, он продолжил, – вы должны понимать, что враг идёт не только за вами. Он идёт за всеми нами и нашими жизнями. Даже если мы дадим ему вас забрать, он всё равно обрушит на нас небеса. Вы должны это знать. – И Валерон на секунду замолчал, продолжив с еле ощутимыми нотками ностальгии и меланхолии, что разбавили его ледяную речь. – Я клялся вашему мужу, что защищу его и всё то, что он любит от чего бы то ни было. Я давал эту клятву, и я сдержу, даже если мне придётся встать против самого ада и его воинства, пускай если его поведёт сам сатана. Да, мы не ангелы, но и мы чего-то стоим в этой войне. – И обратив свой морозный взор на всех собравшихся, он вымолвил, с прорывающимися нотами рвения. – Мои братья, эта девушка готова умереть за всех вас, готовы ли вы?