Владимир Кельт - ZEUS. Синдром защитника

Все, кроме мертвой тишины.

К этому Рэйн оказался не готов. Ожидал увидеть хаос и панику; трупы с вырванными внутренностями, обессиленных и напуганных фермеров, которые понимали, что заражены. Увидеть агонию, страх и своего врага… Так бывало на войне. Он отчетливо помнил, как остатки разбитых в Долине Харт войск повстанцев бежали в ближайшую деревушку. Его отряд шел по пятам, чтобы покончить с мятежниками и выследить предводителя «красноглазых» ‒ мясника Хокка. Но они опоздали. Ублюдки взяли деревню под контроль и прикрылись гражданскими, будто щитом; сначала вырез али по одному, а потом согнали в здание Аграрного центра и выдвинули пресловутое «или-или». Это был один из сложнейших штурмов. Все закончилось быстро. Мясника Хокка отдали под трибунал, мясник Аллерт получил звание капитана. Потом Рэйну еще долго мерещились картины того изнурительного кровавого боя, они и сейчас стояли перед глазами.

Нечто подобное должно было случиться на Энцот. Но не случилось.

Станция словно вымерла. «Молния» зашла на посадку в док, будто тысячу раз там швартовалась. Никто не пытался помешать, что насторожило. Док ‒ стратегически важный объект, его должны захватить первым и держать оборону до последнего вздоха. И когда Рэйн с группой десантировались на платформу станции, закупоренные в скафандры, с маневровыми ранцами за спиной; когда вспороли обшивку и вломились внутрь, то не расстреляли ни единого патрона. В доках никого не оказалось, будто захватчики сюда даже не заглядывали, а рабочие все разом взяли выходной и разошлись по домам, доверив обязанности автоматике. И реактор удалось обложить взрывчаткой, не потратив нервов и времени.

Сейчас Рэйн стоял на обочине огибающей ферму трассы и всматривался вдаль. Десятки дронов разлетелись по разным уголкам станции, передавая изображение на визор шлема. Ничего. На ум пришло сравнение с декорациями к фильму, где Энцот ‒ съемочный павильон, а актеров нет. Или же есть?

‒ Кэп, у меня чисто, ‒ доложил Дрейк.

Рэйн обернулся: оперативник держал в руках дрон, размером с теннисный мяч и программировал на еще один полет. Рядом переминался с ноги на ногу Фрей. В снабженной экзоскелетом черной броне он казался настоящим великаном. На плече красовался модульный пулемет. Остальные бойцы разбрелись, занимаясь сбором данных и просмотром записей.

На покрытой щербинами и выбоинами дороге пыхтели двигателями два грузовика, готовясь сорваться с места. Из красной кабины первого высунулась Веда Райли, посмотрела в сторону группы и снова юркнула внутрь. Ждет, когда поедет осматривать станцию и спасать тех, кого здесь нет.

Подошла Бьянка. Броня на ней сидела идеально, будто не пластины, а тело девушки отлито из сплава керамики, стали и хроатона. На сгибе локтя лежал автомат, за спиной виднелся куцый ствол экспериментальной винтовки.

‒ Не нравится мне это, ‒ сказала Бьянка, в голосе слышалось беспокойство. ‒ Не может быть, что здесь никого! Где-то же они засели! Только где?

‒ Если и засели, то на элеваторе, ‒ ответил Рэйн, приблизив изображение здания на визоре. Стенки зерновых хранилищ блестели, как отполированное зеркало. Ловили гладью отражение золотых гор зерна, зеленого поля и парящие в воздухе дроны. Чем не Аграрный центр в деревушке Долины Харт?

‒ Тоже ставлю на элеватор, ‒ Макс картинно прицелился из «чуды-юды», так окрестил новинку. Отвесив гулкое «бамс!», добавил: ‒ Лучшего места, чтобы окопаться, не найти. И народу туда поместится предостаточно. Наверное, фермеров в заложниках держат.

‒ Пойдем и проверим, ‒ кивнул Рэйн. ‒ Райли, ‒ вызвал он Веду, ‒ заводите машины, объедете поля и жилой сектор. Только не подставляйтесь. Сначала просканируй сектор с помощью дронов и своего дара, а мы проверим элеватор.

‒ Принято, капитан, ‒ отозвался тоненький голосок.

Грузовики съехали на обочину и потерялись средь зеленого моря. Рэйн махнул рукой, отряд из десяти бойцов двинулся через живописный луг.

Под ногами шуршала трава. Чем ближе подходили к элеватору, тем отчетливее слышался гул конвейера, создающего очередную золотую гору. Будто из крана вода шумело зерно, слетая вниз. Сыпалось в бесформенную кучу, которая давно переросла своих соседей и расползалась по дороге. Никто не следил за техникой. Никто не бродил по полям, высматривая дозревшие колосья. Пусто. Тихо. Как на кладбище.

‒ Что думаете, капитан? ‒ озираясь, спросил Инквизитор. ‒ Ни единой живой души в округе. Даже звуки, будто замогильные. Мне это место могилой и кажется. Requiemaetemam. [18] Вечный покой усопшим.

‒ Веласкис, про могилы больше ни-ни. Плохая примета, ‒ нахмурился Рэйн.

В эфире послышался голос Бьянки:

‒ Может, жители в лазарете? Если версия с вирусом правдива, то всех уцелевших должны на карантин поместить. А тела инфицированных, скорее всего, сожгли.

Девушка шла позади с группой наемников. Рэйн ее не видел, но представил, как она взволнованно покусывает нижнюю губу ‒ в такие моменты она становилась человечной, а хладнокровная стерва исчезала.

‒ Бьянка, на станции полторы тысячи эспов. Где ты больничку-высотку увидела? ‒ усмехнулся Фрей. ‒ Версия с бункером поинтереснее будет, хоть его и нет на карте.

‒ Жителей могли эвакуировать, ‒ предположил Дрейк.

‒ Вполне, ‒ согласился Макс. ‒ Но я уверен, что людей держат на элеваторе. Согнали как скот и заперли, распылив свой гадский вирус. Сидят, поди, в носу ковыряются, и глазеют как народ помирает.

Инквизитор шумно вздохнул, да так, что в передатчике зашипело.

‒ Здесь нет жизни. Творец забрал их души, я чувствую. Здесь только…

Рэйн перебил:

‒ Инквизитор, еще слово о могилах, и отключу тебе передатчик. Остальных тоже касается. Кончайте засирать эфир.

Элеватор вырос перед глазами огромной железной горой. Ангар высился в три уровня, по краям к нему приросли блестящие, точно фольга, цистерны. Шуршание падающей пшеницы наводило на мысли о граде. Зерно летело сверху, стучало по броне и прилично засыпало дорогу к ангару. Ноги проваливались, будто в зыбучие пески, пришлось сбавить темп, продираясь через насыпь.

Как Рэйн ни старался идти быстрее, все равно застревал. Сделав очередной рывок, он провалился по колено, но сейчас ощутил под ногами что-то мягкое. Насторожился: зерно хрустит, а тут под подошвой чваканье.

Он нагнулся и запустил руку в пшеницу.

‒ Охренеть.

Рэйн держал за космы оторванную человеческую голову. Полуразложившаяся плоть свисала кусками, подгнившие глаза таращились в никуда. Скальп не выдержал веса, издав мерзкий «чвяк» голова сорвалась и покатилась по склону насыпи. Рэйн выругался. От мысли, что вляпался по колено в дохлятину сразу потянуло в гидробокс.