Александр Бочков - Мы спросим за все! Никем не победимая! [галимая калибрятина]

- Товарищ командир ! Прошу вас перевести меня из госпиталя в ваше личное подразделение. Научите меня убивать ! Буду уничтожать фашистов своими руками ! И добавила просительно, всхлипнув, с трудом сдерживая рвущиеся наружу слёзы – Ну пожалуйста, товарищ командир… Показал глазами на кузов Ганомага, из которого выглядывали стволы автоматов, отслеживающие обстановку по периметру:

- Я тебе соболезную в твоём горе Мария… – прошептал негромко. Мария не выдержала, бросилась на грудь, разрыдалась в голос… Я прижал девушку к себе, молча гладил по волосам. Наконец она успокоилась… Аккуратно отстранил её; произнёс командным голосом:

- Займите своё место в Ганомаге Романова. На базе дам ответ…

Мария подошла к задней части Ганомага; открылась бронированная дверца; сильные мужские руки втянули девушку в кузов. Я сел на командирское место рядом с водителем и наша маленькая колонна покатила…в Чёрную пядь. У меня же половина объёма хранилища после ведьминого "подарка" высвободилась ! А где его беспроблемно пополнить ? Выехали на Чёрную пядь – землянки не наблюдается… Пошёл туда, где она должна быть; подумал: где же вход в землянку ? А он вот он – появился прямо передо мною. Спустился; дошёл до комнаты с жертвенным камнем; сунул руки в поток Чёрной силы. По пальцам, по рукам, в моё хранилище заструился поток силы, укладываясь в хранилище аккуратными кирпичиками. Наполнился до отказа; вышел из землянки и домой… По приезду на базу поставил Рощина в известность: военфельдшер Романова включается в моё подразделение стажёром. Готовить её буду я сам и её место в подразделении определю сам.

Пока ехали до Трубачёвска – успел обдумать ситуацию и найти место Романовой в моей личной роте. Нет – не хотел я её отчислять из Спецназа и после первого взбрыка и после второго прокола: были у меня на неё планы, чисто деловые, рабочие… А наезды… Ну так железо тоже так закаливают: горячее – холодное – горячее… Так появляется сталь ! Или железо уходит в брак… Ну а личные отношения ? А это уже как карта ляжет, да куда кривая вывезет ! Но я буду стараться, чтобы вывезла туда – куда надо. Только – первым делом самолёты, ну а девушки ? А девушки потом… Чтобы одно другому не мешало. А уж если удастся совместить – отбрыкиваться не буду. Обратно так же – за два часа добрались – как раз к обеду успели… Все занялись своими делами, а я вызвал к себе Грету. По делу, естественно…

Капитан медицинской службы всего Спецназа вошла в автобус; закрыла дверь; доложилась и вопросительно посмотрела на меня:

- Мой генерал – зачем я вам понадобилась ? Залюбовался: всё таки Мария уступает Грете в красоте – сильно уступает… Правда для неё это не страшно: чёрная сила в её хранилище при соответствующем умении сотворит из неё такую красавицу ! Ах… какую красавицу ! Да плюс ещё эти их ведьмины штучки для обольщения…

Подошёл, закрыл дверь на защёлку. Бровь греты изумлённо поднялась вверх… Подхватил за талию, повёл к дивану. Заглянул в глаза, оценивая: можно ли сделать то, что хочу – или повременить… Прочитал понимание, неверие и… согласие… И закружилось…Нет – здесь не было разрывание в порыве страсти нижнего белья и отрывания с "мясом" непослушных пуговиц; яростного накидывания и сумасшедшего, безумного секса. Наоборот – ласка и нежность. Бесконечная нежность. Когда она улеглась, как тополиный пух с ветвей, Грета, прижавшись ко мне осторожно спросила, на поднимая на меня глаз:

- Мой генерал… Она что: так тебя сильно разозлила ?

- Нет – девочка моя… - я нежно провёл ладонью по белокурым волосам, а потом пальцами по ложбинке позвоночника, заставив мою женщину выгнуться от удовольствия как кошку – просто до того момента, пока я её искал, я считал не в праве быть с другой: это вроде как предательство… А когда нашёл; присмотрелся – увидел, что она несколько не та, которая мне нужна… Правда думаю: эти взбрыки - временные: скоро она поумнеет и станет меняться в лучшую сторону. А пока: для всех, кто возле меня будет общее правило: что ты даёшь мне – то ты получаешь от меня. Ты, сначала осталась у нас под давлением обстоятельств, но потом не захотела уходить, хотя я и разрешал… А недавно у тебя была ещё одна возможность: уйти в Германию вместе с отцом ! Но ты не ушла – ты осталась. И я так думаю: в первую очередь из-за меня… А это – знаешь ли – ПОСТУПОК ! А любой ПОСТУПОК не должен оставаться без поощрения…

- Так это поощрение… - разочарованно протянула Грета Мюллер…

- Это моё отношение к тебе за то, что ты для меня делаешь… - поправил я её – лично ты – для меня ! Ты даришь мне радость своим существованием и своим отношением ко мне – я отвечаю тебе тем же !

- И как часто и как долго такое будет длиться ? Нет – ну что же это такое: нет в женщине совершенства ! Живи, радуйся, так нет: надо всё уточнить; по датам разнести; по чувствам разложить…

- А вот пока ты будешь относиться ко мне так, как относишься – я буду относиться к тебе так, как отношусь. Надеюсь, выяснять отношения между собой не будете ? Иначе ведь пострадаете обе… Грета только прижалась ко мне сильнее… Моё колено настойчиво проникло между её ног и они послушно разошлись в стороны…

Когда Грета уже подошла к двери я сказал ей в спину:

- Да… Зачем же я тебя к себе вызвал ? Совсем с тобой память потерял… Грета повернулась, улыбнулась лукаво:

- А разве не за этим… Я, в ответ хлопнул себя по лбу:

- Вспомнил ! Товарищ капитан медицинской службы ! – перешёл на деловой тон. Грета подобралась; игривость исчезла с лица и позы…

- Прямо сейчас – по приходу в госпиталь начинайте подготовку к срочной эвакуации госпиталя ! Завтра утром, после завтрака, госпиталь и подсобные службы должны выехать в составе охраняемой колонны к станции Выгоничи, где сразу же по приезду загрузиться в эшелон и отбыть через Брянск в сторону Карачева и далее в город Орёл. Мы оставляем Трубачёвск и уходим на восток… Грета ничего не сказала; не выразила удивления или не понимания: приказ командира получен – его надо исполнить ! Вопросы – ни к чему: за время пребывания в Спецназе она поняла простую истину: быть готовой ко всему !

- Романову я забираю к себе в свою роту… - продолжил я – Вебер отправится к Соломину в полевой госпиталь; Бортко – к Мартынову; Борисова – к Молодцову… Ты – на хозяйстве и в центральном госпитале для тяжёлых раненых, которых у нас будет достаточно…

- Принято товарищ командир – козырнула Грета и, открыв дверь, грациозно выскользнула из салона штабного автобуса. Выглянул, подозвал бойца, стоящего в десяти метрах от автобуса:

- Меня не беспокоить. Только в крайнем случае через вызов по рации ! Боец кивнул и отошёл н своё прежнее место…

Интересная вырисовывается картина: интересная и любопытная… В нашем времени Брянский котёл в это время уже давно захлопнулся; раздёрганные дивизии 3й и 13й армий с трудом вырвались из котла, потеряв, как обычно, технику и вооружение, а у нас здесь – тишь да гладь… Котла нет, а вот длинный карман, врезавшийся в немецкую территорию присутствует. С одной стороны под нашим контролем громадная территория, удерживаемая – будем говорить откровенно, с помощью Спецназа, а с другой стороны подвоза 3й и 13й армиям продовольствия, боеприпасов, вооружения и всего остального не наблюдается за отсутствием средств подвоза – железных дорог… Брянск под немцами, значит подвоза с той стороны не предвидится. Орёл под немцами – значит и с востока ждать армейцам нечего ! Станцию Хутор Михайловский мы освободили, но Дмитриев- Льговский под немцами – значит и с юга подвоза не будет ! Вот такая петрушка получается: две армии есть, а боеспособность теряется с каждым днём ! Хорошо они ещё не воюют с немцами – мы взяли на себя эту нелёгкую миссию… А что: если с умом; умением; сноровкой, как мы, подойти к этому делу, так очень даже недурственно получается. Потери, правда безвозвратные слегка возросли, но так – не существенно. А трофеи – так просто рекой текут в наши закрома ! Завод работает на износ; люди пашут в три смены – 24 часа в сутки гудят станки; вспыхивает сварка; стучат молотки и визжат пилы. Кормёжка рабочих и немногочисленного техсостава – как на убой и зарплата соответствующая… Так что призрак голода или нехватки чего либо нам не грозит, а вот армейцам ? Я с ними продовольствием не делюсь, хотя и жалко их, но мои бойцы мне дороже ! За всё время нахождения здесь ни одна сволочь: что местная; что из ставки Верховного; что из ставки штаба фронта не сказала – НА…: только ДАЙ ! Думал выйду, легализую группировку Спецназа; поставлю на довольствие… Размечтался… Ставка Верховного – выше таких мелочей, а штабу фронта головная боль с нашей легализацией, а значит и снабжением – как нож острый. Я их понимаю – самим не хватает… Но ведь и совесть надо иметь: мы же за них их работу делаем ! А может они свою совесть на звёзды в петлицах поменяли ?