Константин Бородин - Летопись Велигаста

Нет, это были не улады Яромука. Небольшой отряд людей, на гербах и которых был княжеский герб Северного предела, узким клином продвигался сквозь строй врагов. Остромир не мог понять, откуда могли взяться эти ратники, но тут отдал приказ своим воинам прорубаться им навстречу. Камни, которыми были заложены ворота, были тут же разобраны, а через ров переброшена длинная, сколоченная на скорую руку, сходня. Пробежав по ней, колонна воинов вклинилась в строй моров, разметав их в яростной схватке. Вскоре Остромир со своими воинами сумел прорубиться до продвигающихся навстречу ратников, и вдруг неожиданно для самого себя оказался лицом к лицу с Булатом, ведущим бой на острие клина.

— Булат, ты? Откуда ты взялся?

Булат неопределенно махнул рукой:

— Давай пробиваться к замку, пока моры нас снова не окружили!

Остромир опомнился, и отдал приказ ратникам возвращаться обратно. Оба отряда, действуя как единое целое, перестроились, и начали прорываться обратно в замок. Отбиваясь от наседающего врага, рать смогла добраться до ворот. Замыкающим в колонне шел Остромир с двумя ратниками. Едва только они прошли через арку ворот, десятка два ратников подкатили к башне тяжелую телегу, груженную камнями, и опрокинули ее поперек прохода, тем самым надежно заблокировав вход в башню. Бойцы стали занимать свои места на стенах и боевых площадках замка, готовясь отражать новый штурм. Но моры, собравшись у башни, снова атаковать замок не спешили. Вдалеке на дороге появилось облако пыли, в котором можно было различить множество всадников, едущих походной колонной. То было войско Яромука. Он сдержал свое слово и успел подойти с основными силами к замку точно в срок. Завидев моров, всадники перестроились для атаки в несколько рядов, и, опустив к земле тонкие пики, пустили своих коней в галоп. Легкие и быстрые кони кочевников быстро преодолели расстояние, отделявшее их от позиций моров, и через несколько мгновений конники врубились во вражеский строй. Разметав первые ряды противников, конница, завязнув в схватках с морами, замедлила свое продвижение вперед. Но тут в дело вступили следовавшие за ними отряды, придав дополнительный вес движению вперед. Продавливая яростно сопротивляющийся вражеский строй, конница проломила своим весом все его ряды и вырвалась к стенам замка. Путь был открыт. Заметив это, Остромир приказал открыть ворота к реке, чтобы пропустить конницу на другой берег. Как только это было сделано, всадники стали переходить через мост. За ними следовал большой обоз, прикрываемый сильным арьегардом. Когда конники прошли через мост, гарнизон покинул стены замка и также стал отходить по мосту. Когда последние воины перешли через мост, покинутый барбакан был взят морами, и темная масса врагов хлынула на мост.

Но тут кони, запряженные цугом, рванулись вперед и вырвали деревянные клинья из каменной кладки опор. Опоры под тяжестью каменного настила стали разваливаться на глазах, и мост с грохотом обрушился в воду, увлекая за собой успевших добежать до середины реки моров. Замок был тут же взят противником, но это уже ничего ему не могло дать — мост был разрушен, и вражеское войско было задержано на противоположном берегу надолго.

Вследующие несколько дней Дидан гудел как растревоженное осиное гнездо. Возмущенный Мстислав успел побывать в казармах и сообщить воинам о вероломстве Годуна. Гридни, поддержав Мстислава, все как один были готовы выступить на защиту родной земли. После краткого веча, собранного на главной площади города, горожане также решили оказать всемерную помощь рати и выставить ополчение из городовых и посадских жителей. В соседние деревни и города были разосланы гонцы с грамотами о сборе ополчения.

Начались сборы. Из кладовых разбиралось оружие, в кузницах загорелись горны и застучали молотки — кузнецы начали править оружие и снаряжение. Мстислав, приняв на себя обязанности посадника, приказал открыть городские склады и готовить обозы для похода. Весь город пришел в движение. И днем и ночью в нем шла подготовка к выходу рати. В город начали стекаться воины, пришедшие из соседних городов. Ратники вооружались и получали назначения по сотням. Гридни, превратившиеся в десятников и сотников, командовали сборами и проводили обучение ополченцев.

От Годуна не было никаких известий. Знал ли он о том, что происходит в Дидане или нет — этого сказать не мог никто. Годун никак не мешал сборам, и Мстислав имел возможность спокойно заниматься приготовлениями к походу.

Наконец, на третий день рать была собрана и построена на площади перед главными воротами. Двенадцать тысяч испытанных воинов, многие из которых успели побывать в войне за Южный предел и знающих своего врага не понаслышке, были готовы дать ему новый бой. Выстроившись походными колоннами, они двинулись к воротам. Покинув город, колонна воинов построилась в походную колонну. Вытягиваясь из ворот, войско напоминало длинную темную змею, двигающуюся по дороге на Север. В это время впереди на дороге в облаке пыли появилось несколько всадников. Наперерез к готовой к выходу рати на коне с немногими оставшимися ему верными воинами скакал Годун. Как только они подъехали ближе, Годун резко осадил коня. Тот захрапел и остановился, беспокойно переступая с ноги на ногу.

— Стой! — вытянул он вперед руку. — Я запрещаю вам идти к Велигасту. Кто ослушается моего приказа, тот будет казнен. Мстислав, ты уже не воевода, и ты арестован. Сдай оружие моим сотникам, и ступай в Серую башню. Твою судьбу я определю позже.

По рядам рати пробежал ропот возмущения, но ряды воинов остались недвижимы. Если кто-то из воинов и был поколеблен угрозами Годуна, то невозмутимость их товарищей придала им мужества.

Вперед выехал на коне Мстислав. Подъехав к Годуну, он презрительно усмехнулся:

— Я не верю тебе! Ты служишь на словах князю, но на деле являешься ставленником моров! Я уже заподозрил тебя в этом, когда ты завел в ловушку и погубил свой полк во время войны за Южный предел. При этом ты попал в плен и, по твоим словам, тебе удалось бежать из плена. Но на деле ты присягнул на верность морам и был отпущен, чтобы сослужить им службу позднее. В то время у меня еще не было доказательств, что ты служишь им. Но сейчас ты сам своим предательством это подтвердил. Я бы убил тебя на месте, если бы не знал, что без власти и войска ты будешь беспомощен. Не хочу марать руки об убийство такой змеи, как ты! Прочь с дороги!

Мстислав дал знак войску, и рать двинулась за ним. Годун, бормоча угрозы, был вынужден посторониться и отъехать к обочине дороги. Не обращая никакого внимания на бывшего посадника, мимо него промаршировала длинная колонна его воинов. Один из гридней, прибывший с Годуном из Сторса, долго всматривался в уходящее войско. И вдруг, приняв какое-то решение, искоса бросив взгляд на Годуна, дал шпоры лошади и перешел в галоп, догоняя удаляющуюся рать. Догнав ее, он присоединился к отряду конницы.