Иар Эльтеррус - Поступь Палача

– Вы утрируете, – раздраженно бросил президент. – Понятно, что описанное вами общество не понравится никому, но и государство не должно нести на себе весь груз…

– Коммунизм… – напомнил Игорь со странной улыбкой. – От каждого по способностям, каждому по потребностям. Общество равных, всегда помогающих друг другу.

– А сколько в таком обществе будет нахлебников, не желающих работать?

– В первое время немало. Нужно терпеливо растить новое поколение, молодых коммунаров, имеющих совершенно другие общественные императивы, чем их родители. Сталин такое поколение вырастил, но война его выбила. Если бы у СССР тогда не было враждебного окружения, то уже в шестидесятых настал бы коммунизм. Именно это новое поколение до смерти напугало бильдербергцев, они сразу поняли, что если позволить ему заматереть, взять власть, то их и их ценности уже ничего не спасет. И приложили все силы, чтобы натравить Гитлера на СССР.

Остальные слушали их спор, не вмешиваясь, хотя Гуен пару раз порывался что-то сказать, но затем спохватывался и только ерзал на месте. Он вообще вел себя непривычно, явно сильно нервничал и был совсем не похож на того всегда невозмутимого воина Пути, которым его привыкли видеть. Палач то и дело поглядывал на монаха, пытаясь понять, что произошло и почему тот так себя ведет. Да и глава темной иерархии тоже бросал на Гуена удивленные взгляды. Его философские измышления князя мало интересовали, как и любой темный, Торис руководствовался только и исключительно собственной выгодой, потому и примкнул к Палачу. Но странное поведение Гуена озадачило и его.

– Это все хорошо, но главное в том, что бежавших атлантов оставлять на свободе нельзя, даже если мне придется отправляться за ними лично, – заговорил наконец Палач. – По одной простой причине. После моего ухода, а я в конце концов уйду, они обязательно вернутся и начнут исподтишка гадить в надежде снова повернуть мир на путь индивидуализма. А значит, я обязан их нейтрализовать.

Немного помолчав, он добавил:

– Господин президент, я настоятельно прошу вас не допускать людей с либеральными взглядами в правительство, а если и допускать, то очень жестко контролировать любую их инициативу. Хотят они того или нет, но в любом случае, исходя из своих взглядов, будут работать не на страну или даже мир, а на наследников атлантов. И как только вы не досмотрите, они начнут вредить, как вредили всегда, и вы это прекрасно знаете.

– Знаю… – с тяжелым вздохом признал глава государства. – Но заменить их на государственников у меня так и не вышло, слишком большие силы за ними стояли.

– Пока Повелитель эти самые силы к ногтю не взял… – насмешливо фыркнул продолжающий ерзать монах.

– Что случилось, Гуен? – повернул к нему голову Палач. – Что с вами?

– В эгрегоре планеты проявились очень нехорошие тенденции… – неохотно ответил тот. – Настолько нехорошие, что я даже не знаю, что делать…

– Объясните.

– Проявились пятна сверхстабильности, в основе которой лежит страх. И эти пятна расширяются…

– И что? – удивился Плетущий. – Разве это плохо?

– Повелитель… – укоризненно посмотрел на него Гуен. – Слова «Закон» и «Единый» вам ничего не говорят?..

– Вы полагаете?.. – буквально отшатнулся Андрей; если бы это было возможно, он бы побледнел еще сильнее.

– Полагаю. Вы слишком напугали население Земли. Из людей кто-то верил в бога, кто-то нет, а теперь они точно знают, что Бог есть. И до ужаса боятся. Даже очень хорошие люди, добрые и чистые душой, все равно боятся чем-то вызвать ваш гнев, а поэтому предпочитают делать минимум, тем самым уменьшая свой шанс попасть вам под горячую руку…

Монах продолжал сверлить Палача сердитым взглядом.

– Люди стараются жить без перемен, максимально избегая вашего внимания, что и приводит к возникновению островков сверхстабильности. А когда они образуются, то ими всегда – повторяю, всегда – начинает интересоваться Единый. И приходит. Выжить эту тварь откуда бы то ни было, если уж она явилась, чрезвычайно трудно, если вообще возможно. Вам это вряд ли будет по силам, простите уж за правду, Повелитель. И за сколько лет тогда произойдет то, от чего мы сейчас пытаемся спасти мир?

– Лет за сто, не больше… – хмуро ответил Плетущий.

– Похоже, мы слишком интенсивно начали действовать, и это вызвало откат, – вмешался Торис. – Слишком поспешили.

– И это тоже, – бросил на него быстрый взгляд Гуен. – Поймите, полностью общество коммунистического плана не будет построено, пока не вырастут хотя бы два поколения коммунаров с совершенно иной идеологией и психологией, чем нынешнее человечество. Имеющих отношение к либеральным кругам, а значит, к атлантам, отстранить от власти было необходимо, пока они окончательно не погубили планету. Но вот прилюдное наказание виновных однозначно было ошибкой, заявляю это со всей ответственностью!

– Полностью согласен! – поддержал его президент. – Вы не представляете, какой ужас сейчас царит среди чиновничества и деловых кругов. Причем ничего не делать они не могут, вы это тоже предусмотрели. – Он криво усмехнулся, вспомнив, как корчились и обделывались от боли за попытку саботировать какие-либо дела важные дамы и господа. – Они мрут, как мухи, от инфарктов и инсультов, настолько силен страх. А других у нас пока нет! Их, этих других, еще вырастить и воспитать надо, и научить работать. Это долго и непросто. И да, объясните мне, пожалуйста, кто такой Единый и почему вы его так опасаетесь?

– Понимаете, в мироздании есть огромное количество разнообразных сил, как и служащих этим силам сущностей и сверхсущностей. Каждая из этих сил необходима для полноценной жизни миров и разумных, но в очень ограниченном объеме. Иначе говоря, должно быть хотя бы относительное равновесие. Свет, Тьма, Порядок, Хаос и многие другие. Несколько особняком стоит Закон, обеспечивающий соблюдение законов мироздания, законов природы и так далее, причем к законам человеческого общества это не относится. Однако если какое-либо общество становится слишком формализованным, и в нем формальности, соблюдение писаных и неписаных законов становится основой всего, то оно может закостенеть и невольно призвать адептов Закона, которые постараются окончательно создать нечто незыблемое и неизменяемое. Тогда развитие, как таковое, останавливается. В этом случае в мир приходит сверхсущность божественного плана, которая сама себя назвала Единым, отрицая само существование кого-либо или чего-либо еще. К Творцу, естественно, этот псевдоединый никакого отношения не имеет и иметь не может – обычный паразит. Он захваченными мирами питается, и погубил уже не один десяток тысяч, превратив их население в бездушных. Силу псевдоединый набрал огромную, с ним не может справиться, простите Повелитель, даже Палач, обычно легко уничтожающий планетарных богов в случае необходимости. Да и системы Контроля тоже бессильны, как и демиурги, как и многие другие сверхсущности. Если уж эта тварь пришла, то выдворить ее почти невозможно, она сразу же начинает преобразовывать мир под себя таким образом, чтобы было удобнее его жрать.