Иар Эльтеррус - Поступь Палача

– Черт, совсем забыл! – вскинулся Палач. – Завтра же доставлю десятка три искинов [11] Искин – искусственный интеллект. (аббрев. прим. автора) альфа-класса, они эту проблему решат. Здесь неподалеку, всего в трех тысячах световых лет, большое корабельное кладбище, там много чего есть. Наверное, стоит и несколько небольших корветов и фрегатов пригнать оттуда для начала. Вы, наверное, не раз думали о том, откуда я беру все то, что передаю вам? Так вот, большей частью оттуда – не воровать же у развитых цивилизаций? Унизительно это, как-то, знаете. Тем более что у меня есть возможность восстановить любую вещь, обратив вспять во времени.

«Мальчишка! – недовольно подумал президент. – Несмотря на его невероятную мощь – все равно глупый, хвастливый мальчишка!»

Ему было совершенно все равно, откуда Палач берет то, что получает сейчас его страна, главное, что все это работает. Свалка? Да какая разница! Жители средневековья тоже немало полезного для себя нашли бы на современной свалке. Зато идею, куда направить энергию наиболее активной части молодежи, которой некуда приложить свои силы, Палач предложил вполне здравую. Колонизация других планет! На это многие, очень многие клюнут. Надо будет только продумать, как все это реализовать и кому поручить. Главное, либералов держать подальше от этого дела, все испаскудят.

Избавившись от либеральных кругов элиты, президент испытывал почти физическое наслаждение – наконец-то эти господа не висели у него гирей на ногах. Сейчас никто ему не указ, кроме Палача и его людей, а они не больно-то вмешиваются, своих проблем хватает. Пусть и не совсем так, как хотелось, но Россия уверенно выходит вперед, она уже лидирует в мире, и Запад ей больше не способен помешать. Там даже протестовать не решаются, только тихо шипят от злобы, не рискуя выступать против Палача, который почему-то помогает варварской России, а не цивилизованному человечеству. Слишком наглядным оказалось наказание западных элит, чьи представители и до сих пор большей частью корчились на шипах черных деревьев, поскольку раскаяться они не могли по определению, просто не понимая в чем вообще нужно раскаиваться, ведь они поступали, с их точки зрения, абсолютно правильно, отстаивая собственные интересы ценой боли, горя и смерти других. Президент при мысли о них испытывал злорадство, хоть и осознавал, что это не слишком его красит.

– Итак, Торис, Игорь и Гуен, я прошу поручить вашим людям проверить все откровенно либеральные и либертарианские организации, особенно последние, пусть поищут следы влияния атлантов, – мягко сказал Палач, только никто этой мягкостью не обманулся, приказ есть приказ, каким бы тоном он не произносился. – И если такие следы найдутся…

– Будет сделано, Повелитель, – наклонил голову князь. – Я также кое-кому поручу создать ту службу, о которой говорил Гуен. Отслеживающую происходящее в среде писателей, музыкантов, киношников и прочих. Чтобы в случае необходимости подрезать крылышки некоторым «творцам», описывающим и показывающим всякую мерзость.

– У вас есть кому?

– Да, причем это тоже творческие люди из стремящихся к небу, а не к корыту. Я, как вы знаете, издавна вращаюсь в неформальной среде, там талантов хватает. Настоящих, а не очередных Малевичей и Церетелли.

– Хорошо, поручайте, – кивнул Палач. – Что ж, в первом приближении задачи определены. Кстати, – вспомнил он, – новой информации от майора Алексеева не поступало?

– Нет, причем Афанасий не смог переместиться даже в разрушенный мир, где группа уже была. Похоже, кто-то очень сильный перекрыл дорогу. Попробуйте вы, Повелитель.

– Перекрыл? – удивился Палач. – Одну минуту…

Он на мгновение исчез, но тут же снова появился. Некоторое время молча стоял, а затем устало сел на стул и негромко сказал с озадаченным видом:

– Вы правы, дорога перекрыта… Даже для меня… Прорваться не получилось ни в один из параллельных миров вообще…

– Это на кого же Алексеев такого натолкнулся? – изумился Игорь. – Похоже, на сверхсущность, не менее. Или на Контроль.

– Понятия не имею… – развел руками Плетущий. – Но мне все это очень не нравится…

У окна, хмуро глядя на прекрасно видные с тридцатого этажа черные «деревья», на шипах которых корчились тысячи людей, стоял одетый в просто выглядящий, но явно очень дорогой костюм, подтянутый мужчина лет пятидесяти. Его возраст выдавали разве что седые виски. В роскошной, со вкусом обставленной гостиной за его спиной расположились в удобных кожаных креслах еще трое похожих на него господ, не менее дорого одетых.

– И не надоело вам, Джордж, смотреть на наших драгоценных шефов? – с иронией поинтересовался один из них, крупный блондин с жестким лицом, словно топором вырубленным.

– Нет, Майкл, до шефов мне дела нет, – ответил упомянутый. – Я думаю, как бы самому там не оказаться…

– Избави Господь! – содрогнулся тот.

– А можем…

– Вы правы, вполне можем, – кивнул третий из собеседников, полностью лысый крепыш среднего роста с не запоминающимся лицом. – Вы, как вижу, поняли критерии, которыми руководствуется беловолосый?

– Надеюсь, Крис, – задумчиво произнес Джордж. – Надеюсь.

– Ну так просветите нас, – заговорил четвертый, самый молодой на вид, лет тридцати брюнет восточного типа.

– Просвещу, Абдул, просвещу. Дело в том, что наши шефы заигрались, они решили, что они и те, кто стоят за ними, являются высшей властью в мире, но это оказалось не так. Думаю, они сделали что-то такое, что в сферах беловолосого считается преступлением. И получили свое. Проблема в том, что мы не знаем, что именно он считает преступлением, а поэтому, чисто по незнанию, можем пострадать.

– Опять общие слова… – скривился Абдул.

– Ну почему же? – усмехнулся Джордж. – Кое-что ясно. За все, считавшееся преступлением в религиозных заповедях, кроме прелюбодеяния, человека тут же забирают в ад. Особенно за насилие над другим человеком…

– Идиотизм! – раздраженно буркнул Крис. – Христианские бредни!

– Вы можете говорить, что угодно, но сила у него, – пожал плечами Джордж. – И никуда от этого не деться, придется учитывать в раскладах. Могу с уверенностью сказать, что власть больше не в руках людей капитала. И больше никогда в них не окажется, я уверен в этом – новой властью задан курс на построение коммунизма, как ни глупо это звучит.

– О каком коммунизме вы говорите? – с недоумением спросил Абдул. – Пресса шумит о неком горизонтальном обществе! Понять бы, что это еще такое…

– А это, мой дорогой друг, и есть коммунизм, – с ехидной ухмылкой просветил его Джордж. – Только название другое. Сами посудите. Общество без элиты. Общество равных возможностей, действительно равных, а не на словах. Общество справедливости. И главное – общество без денег! Будет реализоваться совсем другой тип обмена услугами и ценностями, и, судя по некоторым оговоркам, этот принцип звучит, как от каждого по способностям, каждому по потребностям!