Роман Корнеев - Мятеж

Вообще, зрелище, конечно, по этому борту сейчас разворачивалось изрядное. Махина гигантского крафта, завёрнутая в тугие тенета визуализации направляющих внешнего силового кокона, производила в непосредственной близи впечатление даже на видавшего виды вояку, гражданские же при виде бегущих на инфо-ярлыках петаватт немедленно начинали нервничать.

— Вот это дура так дура.

Да уж.

Но что там вообще происходит — уже интересно.

— Риоха, почему движение на флагшипе?

— А то они мне докладываются. Тебе интересно, ты у них и спроси.

— Кто его ведёт?

— Вообще говоря — никто, ты ж там всё расчистил, я разрешил им развернуться оверкиль [84] Оверкиль — здесь: манёвр с вращением вокруг продольной оси. , пусть готовятся себе к отходу, если им вдруг приспичит, нам же легче.

— Ну, ты разрешил — ты им и скажи, чтобы больше двадцатки не забирали, их оверкиль на полманеврового уже залез.

Рауль даже в полной тишине канала слышал, как Риохе неохота снова ввязываться в препирательства с адмиралом.

— Ладно, скажу. Что-то ещё?

— У них лихтер под кормой, пусть найдут себе зрячего навигатора, и не заставляют меня тут трепыхаться в горловине.

Риоха понимающе хмыкнул и отключился.

В рубке у рудовоза уже вовсю шла дискуссия — обсуждали ходовые характеристики флагшипа. В своеобычном ключе.

— Нужно быть полным кретином, чтобы соваться к такой в факельную зону. Она же даже по касательной раскроит тебе прочный корпус и не спросит, как звали.

— Ага, я слышал, такая штука вообще с кормы не прикрыта эмиттерами, там же мёртвая зона километров на тысячу!

— Ты дурак или прикидываешься? А с холодными ходовыми его бери голыми руками, заходи, значит, с тыла, и засаживай по самое не хочу, никто не против.

Рауль хмыкнул себе под нос. Хоть один соображает. Хотя, рассказывали ему разные истории…

— Кабесинья, тебе персональный привет от адмирала, он лично заверил меня, что они видят, цитирую, «каждое корыто в этой дыре» и уж как-нибудь справятся без твоих советов. Не любит он тебя чего-то, а?

Вот уж чего Рауль сейчас не жаждал, так это незамысловатой адмиральской любви.

Ладно, будем поглядывать на эту «дуру», как бы чего не выкинула, а сейчас главное ровненько провести баржу горловиной.

Плавное касание мощности ходового генератора, удельный импульс на 15 секунд, теперь потихонечку, вдоль дальней направляющей…

Рауль так сосредоточился на маневрировании, что снова чуть не пропустил шум, на этот раз в основном канале.

— Внимание, флот только что получил радиант ухода, всем операторам переключиться на обеспечение вывода. Повторяю…

Рауль с тоской пробежал глазами по оперативному полю. Вот ведь не вовремя.

Так, ребятушки, теперь вам самим придётся поработать.

— «Тэ шесть сотен три», принимайте обратно управление, только без самодеятельности, курс я выстроил, как пройдёте канал — вставайте слева у пятнадцатого внешнего дока. Я потом с вами разберусь.

И тут же отключился, не дожидаясь подтверждения, запустил отслеживание, пока оно отрабатывало, успел связаться с дежурными энергетиками, те стояли на ушах, но были готовы, если что, поднять энергонасыщенность в основных узлах.

— Оператор… это, слышь, тут явно какая-то хрень творится.

Да что ж такое-то, Рауль со стоном метнулся обратно в канал к доставучим рудовозам.

На баржу со стороны внешней стенки отчётливо надвигалось знакомое пятно едва заметных голубых огоньков. Вторичный каскад на силовых направляющих.

Факел, тьма вас всех, раздери, откуда здесь факел?!

Рауль в бешенстве обернулся в сторону «Джулиуса Эрингри», но тот уже благополучно закончил свой размашистый оверкиль и сейчас на малых удельных импульсах плавно сдвигался в сторону внешнего пространства, никому ничем не угрожая. Так откуда…

— «Гавайи», немедленно погасите ходовые, повторяю, немедленно погасите ходовые, у вас за кормой рудовоз.

Молчание, видимо, уже ушли в походный режим, доступа к флотским кодам у Рауля, разумеется, не было.

Какого лысого они творят…

Транспондеры!

— Риоха, тут беда, «Гавайи» не видят рудовоз и вот-вот спалят его прямо у меня в горловине.

В ответ раздался забористый поток агрессии, но Рауль не стал дослушивать.

— Попробуй пробиться через флотских, вдолби им, что прямо за «Эрингри» в канале застряла баржа с некондиционными транспондерами. Пусть, тьма их задери, что-нибудь предпримут!

Так. Даже если они сейчас начнут обратное маневрирование, при их массе покоя это ещё секунд двадцать минимум, да погасить ходовые — это долгая история. Плохо, всё плохо, братцы.

Между тем в рубке рудовоза уже начали попытки самостоятельно предпринять меры по уходу — ускориться, а что им ещё могло прийти в голову. Ну нет, так вы просто разобьётесь и все дела.

Не слушая гневные вопли на том конце, Рауль решительно отобрал у них обратно управление. Вы меня потом ещё поблагодарите. Если будет, конечно, кому благодарить.

Потому что если флотские не сообразят предпринять какие-нибудь действительно экстренные меры, то шанс у баржи всего один — прорываться поперёк канала. И тут упавшая мощность направляющих только на руку — не рассчитаны они на такие громадины, а значит, стенку канала всегда можно банально продавить, и чем медленнее и нежнее, тем лучше.

Рудовоз послушно сменил вектор тяги, по касательной врубившись в границу канала.

Завыли сирены, обзорные сектора разом погасли, мучительно пытаясь скомпенсировать яркий фонтан брызнувшего во все стороны черенковского излучения. [85] Черенковское излучение — излучение, испускаемое заряженной частицей, которая движется со скоростью, превышающей скорость распространения света в этой среде. Характерное голубое гало в водных бассейнах вокруг радиоактивных сборок — частное проявление черенковского излучения.

Факел флотского крафта, кажется, начал понемногу замедляться, но Раулю уже некогда было его разглядывать, он всматривался сейчас лишь в индикаторы напряжённости внешних полей рудовоза. Они быстро ползли к красной черте, за которой начнётся неминуемое схлопывание.

Ну же!

Нос лихтера с рокотом натянутой басовой струны уже продирался на свободу по ту сторону стенки канала, когда треклятый флотский факел вдруг вспыхнул ярче и уверенно начал набирать ход, будто решив для себя, что рудовоз уже не спасти и больше не отвлекаясь на такую малость как шестнадцать человеческих жизней на борту. И, вполне возможно, имел на то все основания.

Рауль с тоской обернулся на оперативное поле. Флот экстренно уходил и, судя по радианту, это были вовсе не Ворота Танно.

Ладно, парни, сказать спасибо вы мне уже не сможете.