Ричард Морган - Пробужденные фурии [litres]

– Лучше тебе прикрыть голову, – сказал я Сильви, отрезав «Теббитом» лоскут от невзрачной занавески. – Кто знает, сколько здесь еще ходит религиозных маньяков с твоей фоткой у сердца. На, примерь.

Она взяла самодельный платок и с отвращением изучила.

– Я думала, мы должны привлечь к себе внимание.

– Да, но не головорезов из цитадели. Не будем лишний раз усложнять жизнь, а.

– Ладно.

Номер мог похвастаться одним из самых побитых инфотерминалов, что я видел. Он был встроен в стол у кровати. Я завел его и вырубил камеру со своей стороны, затем позвонил в администрацию порта Комптё. Как я и думал – наткнулся на конструкт, блондинку лет двадцати, слишком ухоженную, чтобы казаться настоящей. Она улыбнулась так, словно могла меня видеть.

– Чем могу помочь?

– У меня для вас важная информация, – сказал я. Мой голос запишут, но с трехсотлетней оболочкой какой шанс, что меня выследят? Компания, которая создала оболочку, уже не существует. А без лица им будет непросто выловить меня с какой-нибудь уличной видеосъемки. На некоторое время это собьет со следа. – У меня есть причины полагать, что на недавно прибывший ховерлодер «Рассвет Дайкоку» перед отправкой из Дравы пробрались без разрешения два пассажира.

Конструкт снова улыбнулся.

– Это невозможно, сэр.

– Да? Тогда проверьте каюту S-37,– я оборвал связь, вырубил терминал и кивнул Сильви, которая упихивала непокорные волосы под платок из занавески. – Другое дело. Мы еще сделаем из тебя богобоязненную деву приличного поведения.

– Отвали, – природная упругость шевелюры командной головы по-прежнему приподнимала края платка. Она попыталась пригладить ткань, чтобы та не лезла в поле зрения. – Думаешь, они придут сюда?

– Рано или поздно. Но сперва им нужно проверить каюту, а торопиться они не будут с таким ненадежным звонком. Потом они сверятся с Дравой, только потом отследят звонок. Это займет весь день, если не больше.

– Значит, можно спокойно покинуть это место, ничего не поджаривая?

Я огляделся в грязной каморке.

– Ищейки мало что узнают по вещам, которые трогали мы и еще десяток последних жильцов. Может, достаточно, чтобы подтвердить следы из каюты. Волноваться не о чем. И в любом случае у меня кончились зажигательные снаряды. А у тебя?

Она кивнула на дверь.

– Где угодно в Комптё по две сотни ящик.

– Соблазнительно. Но нехорошо по отношению к остальным постояльцам.

Пожала плечами. Я ухмыльнулся.

– Блин, а тебя реально бесит этот платочек? Брось, еще успеем где-нибудь прервать след. Пошли отсюда.

Мы спустились по кривобокой пластмассовой лестнице, нашли боковой выход и выскользнули на улицу, не выписываясь из отеля. Обратно в пульсирующий поток торговли и досуга деКома. На углах выпендривались горстки мальков, опытные команды перемещались тесно сбитыми группками – манера, которую я заметил еще в Драве. Мужчины, женщины и машины носили железо. Командные головы. Дилеры с паленой химией и мелкими игрушками, работающими от раскинутых пластиковых полотен, переливающихся на солнце. Время от времени – религиозные маньяки, декламирующие под издевки прохожих. Уличные артисты, пародировавшие для прикола местную моду, с дешевыми голосказками или еще более дешевыми кукольными спектаклями, с подносами для редкого душа почти потраченных кредитных чипов и с надеждой, что сегодня поменьше зрителей подбросят нулевые чипы. Мы попетляли между ними – моя привычка избавляться от слежки и наш слабый интерес к некоторым выступлениям.

– …леденящая кровь история Безумной Людмилы и Лоскутного человека…

– …хардкорные съемки из деКомовских клиник! Спешите видеть новые рубежи в хирургии и испытаниях над телами, дамы и господа, самые последние рубежи …

– …взятие Дравы героическими командами деКома в цветном изображении…

– …Бог…

– …пиратские репро для всех чувств! Стопроцентная гарантия подлинности! Жозефина Хикари, Мици Харлан, Ито Мариотт и многие другие. Расслабьтесь в окружении самых красивых тел Первой Семьи…

– …сувениры деКома. Обломки каракури…

На одном из углов иллюминиевый знак гласил «ОРУЖИЕ» на амеранглийском, стилизованным под кандзи. Мы вошли через занавески, увешанные тысячами гильз, в кондиционированное тепло лавки. На стенах тяжелые гранатометы и силовые бластеры соседствовали с увеличенными голосхемами и закольцованными съемками сражений с миминтами на мрачных пейзажах Нового Хока. Из невидимых динамиков слабо доносился риф-дайв-эмбиент.

Из-за высокой стойки у входа нам коротко кивнула женщина с худым лицом и волосами командной головы, а потом вернулась к разборке старого плазмошрапнельного карабина для малька, который, похоже, хотел его купить.

– Смотри, дергаешь эту штуку назад до упора – и досылается запасной магазин. Понял? Тогда у тебя до перезарядки будет еще десяток лишних выстрелов. В перестрелке очень полезно. Встретишься на Новом Хоке с роем каракури – еще порадуешься, что есть на что положиться.

Малек пробормотал что-то невнятное. Я побродил вокруг в поисках оружия, которое легко спрятать, а Сильви стояла и нервно чесала головной платок. Наконец малек расплатился и ушел с покупкой под мышкой. Женщина перевела взгляд на нас.

– Нашли что-нибудь подходящее?

– На самом деле нет, – я подошел к стойке. – Я не на выезд. Ищу что-нибудь для органического ущерба. И чтобы можно было на вечеринки надевать, понимаешь.

– Охо. Что-нибудь мясное, а? – женщина подмигнула. – Ну, это не такой редкий запрос, как можно подумать. Посмотрим.

Она открыла терминал на стене за стойкой и включила инфополе. Теперь, приглядевшись, я заметил, что в ее прическе не хватало центрального кабеля и некоторых толстых прядей. Остальные волосы свисали на фоне бледной кожи жидко и неподвижно, плохо скрывая длинный полукруглый шрам на одной стороне лба. Зарубцевавшаяся ткань поблескивала в свете терминала. Ее движения были резкими и зажатыми, без деКомовской грации, которую я видел у Сильви и остальных.

Она почувствовала мой взгляд и хмыкнула, не отворачиваясь от экрана.

– Нечасто встречаешь таких, как я? Как там в песне – « ДеКомовец ходит тихо ». Или не ходит вообще, да? Дело в том, что такие, как мы, не любят болтаться в Теке и напоминать себе, каково быть целыми. Если есть семья – возвращаешься к ней, есть родина – туда. И если бы я помнила , есть они у меня или где они, и духу моего тут бы не было, – она снова рассмеялась, тихо, как вода, булькающая в трубе. Ее пальцы работали с инфополем. – Мясное. Ну вот. Как насчет измельчителя? «Ронин» ММ86. Короткоствольный осколочный бластер, превращает человека в кашу с двадцати метров.