Дженнифер Броуди - Возрождение ковчегов

Аэро обернулся и отсалютовал ей:

– Да, майор Джордан. Окажете мне честь?

– Майор, значит? – Рен насмешливо посмотрела на него.

Прочие офицеры и солдаты могли бы счесть это несоблюдением субординации, однако Рен с Аэро по-прежнему оставались на мостике вдвоем. Они через многое прошли вместе, многое пережили, и подобную фамильярность так просто было не искоренить.

– Верно, тут надо многое поменять. Освободилось несколько высоких постов. Если не одобряешь мой выбор, я приму к сведению твой мудрый совет…

Рен подняла руку, прося слова:

– Я принимаю повышение, сэр, – сказала она и отдала честь.

Затем прошла за старый пульт Дойла и вбила несколько команд.

– Верховный командующий Райт, корабль в вашем распоряжении. Можете обращаться к армии.

Аэро расправил плечи, прекрасно понимая, что его сейчас увидит и услышит в своей казарме каждый солдат. Предстояло рассказать о Винике, сообщить новые данные о Четвертом ковчеге и – самое главное – подготовить людей к высадке на Землю и предстоящей битве.

– Готова? – спросил Ползун, подскакивая к Ищунье. В руке он сжимал полоску металла, испещренную дырочками, – грубое подобие солнцезащитных очков. – Все собрались в городе.

В тронном зале было пусто, если не считать разбросанных по полу косточек крыслов. Ищунья окинула взглядом обсидиановый престол, каменный алтарь и сводчатые окна, уходящие ввысь подпорки свода… Да, это место умерло, но покидать его все же было нелегко, ведь, даже лишившись энергии, колония свою роль исполнила. Дала приют на тысячелетие исхода, бо́льшая часть которого прошла в кромешной тьме.

Ищунья отвернулась.

– Пора.

– Ищунья… почему грустишь? – спросил Ползун. Он коснулся руки Ищуньи, и по коже у нее побежали мурашки. Для хила Ползун был довольно крупным: регулярно и сытно питаясь крыслами, жуклами и клубнями, он поправился и окреп, в пульсирующем свете Маяка его рыжеватая шерстка красиво лоснилась. Он первым примкнул к Ищунье, а пока они готовились покинуть Седьмой ковчег, еще сильнее сблизился с ней.

Ищунья не знала, как относится к Ползуну. Вряд ли то была любовь, о которой толковал Ной: ее ведь не тянуло на безумные поступки, – хотя ощущение было приятным. Пожалуй, Ползун ей нравился. Да, наверное, так. Хотя мурашки намекали на нечто большее.

– Дом… мы дом бросаем, – прорычала она в ответ, привалившись к Ползуну. Он принялся утешать ее, нежно поглаживая по плечу.

– Ты же сама говорила: это не наш родной дом.

– Светлый Край?

Ползун кивнул:

– Вот где теперь дом.

Ищунья снова, последний раз оглядела тронный зал. Воспоминания каскадом пронеслись в голове, но теперь они казались далекими и туманными. С тех пор как она впервые покинула подземелья, ее жизнь сильно изменилась. Ползун был прав, и Ищунья понимала это всем своим естеством.

«Пора уходить», – подумала она, а вслух сказала:

– Идем. Уходим отсюда.

Они помчались прочь из замка. Ползун бежал впереди и вывел Ищунью сначала в большой вестибюль, а затем и на мостовые Агартхи. Последние несколько дней обитатели подземной колонии готовились покинуть пещеры и выйти в Светлый Край. Все шло гладко после того, как Корнерой сдался и хилы сплотились вокруг Ищуньи.

Рубака собрала примерно сотню силов – тех, что выжили и ютились в тоннелях. Ищунья впустила их в замок и велела хилам делиться едой с оголодавшими изгнанными собратьями. Стала брать их с собой на охоту: учила самостоятельно добывать пропитание. Ползун настаивал, чтобы она заняла трон Корнероя, но Ищунья отказалась: предпочитала спать на полу со стаей. Она презирала ловушки комфорта и, став вожаком, привычек не изменила.

Хилы и силы собрали в замке все кусочки металла, из которых потом смастерили себе маски для защиты от палящего шара в небе. Ищунья все им рассказала о Светлом Крае: как о чудесах, от которых дух захватывает, так и о мерзостях. Поведала о противном, жгучем и смердящем свете, хотя понимала, что словами всего ужаса не передать. Впрочем, скоро стае предстояло самой во всем убедиться.

Ищунья с Ползуном неслись улочками города, а громада замка позади постепенно уходила во тьму. Еще несколько изгибов и поворотов – и они оказались на центральной площади, у журчащего фонтана. При появлении Ищуньи силы и хилы принялись топать по земле.

– Ищунья, Сильнейшая из силов, – зарычали они.

Все обзавелись масками: кто-то сжимал их в руках, прочие нацепили на глаза. Некоторые несли набитые тушками крыслов рюкзаки, а кое-кто обвязался рваньем – для защиты от холода. Многие прихватили костяные копья, которые повесили за спины на кожаных ремнях. Набралось восемь сотен хилов и силов – столько всего пережило исход.

Ищунья вскинула руку, прося тишины.

– Хилы и силы, отныне мы – единая стая, – объявила она. – Мы – обитатели Седьмого ковчега, и вот пришло нам время вернуться домой. – Она помолчала, давая всем время осознать услышанное. – Ползун разбил вас на группы. Мы по очереди поднимемся наверх в Кати-комнате.

Затем она сделала жест Ползуну.

– Первая группа, – сказал тот, – следуйте за Ищуньей.

Он должен был остаться и проследить, как уходят сородичи, и отправиться к лифту с последней группой. Ищунья отвела свою к Кати-комнате и открыла дверь. Когда створки начали текуче расходиться, некоторые отпрянули.

– Не бойтесь, – успокоила их Ищунья, веля заходить в лифт. – Спешите, друзья! Все сюда!

Когда группа набилась в кабину, дверь с таким же грохотом закрылась. Ищунья велела всем нацепить маски на лоб и закрепить дужки за ушами, а самим держаться за поручни. Сама она, конечно, уже несколько раз ездила в лифте, но стоять ровно, в то время как кабина несется вверх с умопомрачительной скоростью, все быстрее и быстрее, не научилась. Несколько раз у нее закладывало уши, но она все равно слышала стоны собратьев. Ищунья постаралась сосредоточиться на том, как бы удержаться за поручень.

Минут двадцать спустя лифт наконец остановился. Едва все стихло, как загрохотала, открываясь, дверь. В кабину ворвался ослепительный свет. Поднялась новая волна криков. В кромешной тьме пещер Ищунья совершенно утратила счет времени, но снаружи, судя по всему, была середина дня. Кто-то вжимался в дальнюю стенку лифта и скребся в нее, тщетно пытаясь спрятаться.

– Жжет! – вопила Рубака. – Мерзкий свет… жжет! Перепуганная, она случайно сбила маску и теперь впивалась когтями в глаза, лишь бы не видеть света. Тогда Ищунья подскочила к ней и помогла снова надеть защитную полоску металла.

Она жестом велела остальным следовать за ней наружу, но хилы и силы сгрудились в тени, куда не проникал свет.

– Не бойтесь, свет не так страшен, – стала уговаривать их Ищунья. Все завороженно смотрели, как она без вреда для себя шевелит пальцами в лучах солнца. – За мной, скорее, – позвала она, выпрыгивая из кабины лифта.