Дженнифер Броуди - Возвращение ковчегов

Наконец тишину нарушила Пейдж:

– Ну и… как она открывается?

– Понятия не имею, – ответила Майра. – Ищунья, что дальше делать?

Ищунья не ответила. Не поднимаясь с колен, она еле слышно что-то бормотала. Казалось, она чего-то ждет… но чего? Тогда Майра провела рукой по гладкой поверхности, пытаясь найти какую-нибудь кнопку или углубление. Тщетно. Майра отошла и озадаченно посмотрела на дверь.

– Ну? – спросил Калеб.

– Нет.

Майра нахмурилась. Удрученно взглянула на Маяк, повисший на ее худом запястье, закрыла глаза и мысленно произнесла: «Элианна, если слышишь, прошу, помоги. Как мне открыть дверь?»

Маяк оставался тих и темен. И вдруг слабо мигнул. Руку обожгла боль, и Майра с криком согнулась пополам. Браслет задымился – сизые струйки смешивались со снегом – и снова погас. Возиус бросился к сестре и потянулся к ее руке, но Майра его оттолкнула. Обращение к Элианне далось непросто, – а возможно, еще и нарушило процесс восстановления Маяка, – но что-то она все-таки ощутила. Нечто вроде ответа… Не в виде слов и даже не от Элианны. Скорее, некое интуитивное ощущение. И пришло оно вовсе не от браслета.

Майра положила руки на рельефный символ Уробороса, сосредоточив волю на желании открыть дверь.

– Aeternus eternus, – произнесла она странные слова.

В ту же секунду снег поредел, а ветер стих. Все кругом словно застыло от холода. Печать Уробороса вспыхнула ослепительным изумрудным светом. Майра ощутила, как змей у нее под рукой начинает вращаться, постепенно ускоряясь. Гора задрожала, со склонов посыпались камни, земля, снег.

– Берегись! – крикнула Майра. – Сюда!

Она прижалась к склону и жестом велела всем следовать ее примеру. Гора дрожала все сильнее, начался настоящий камнепад, и пошла лавина.

– Что происходит? – закричала побледневшая Пейдж.

И тут с громким скрипом створки двери начали расходиться. Они открывались медленно, с трудом, будто размыкались после глубокого сна чьи-то веки. Сверкая и переливаясь золотистым блеском, точно жидкий металл, створки уходили в каменную толщу. И только когда они полностью скрылись в камне, дрожь стихла. Камнепад тоже прекратился. Майра заглянула в проход. Она ожидала увидеть нечто потрясающее, захватывающее дух, нечто такое, что стоило всех их усилий, но за дверью открылась небольшая прямоугольная комната: гладкие стенки из тускло-серебристого металла и цилиндрические поручни на уровне пояса по периметру. Ничего примечательного.

– Кати-комната, – прорычала Ищунья и впрыгнула внутрь, поманив за собой остальных. – Не бойтесь, силы… сюда.

Возиус с обычным своим мечтательным видом последовал за ней.

– Кати-комната, – тихо повторил он. Поправив очки на носу, осмотрел ее, провел рукой по стенкам. – Интересно… Это, наверное, лифт. Я как-то видел схему, в старой папиной книге по инженерии. Такие комнаты движутся вверх и вниз по вертикали, – объяснил он, жестикулируя.

– Лифт, ну конечно, – сказала Майра. Отец часто оставлял повсюду толстые учебники, а Возиус обожал их читать.

Пейдж, прищурившись, взглянула на дверь.

– Но куда он ведет?

Возиус провел рукой по поручню.

– Глубоко под гору, наверное. Из рассказов Элианны мы знаем, что основатели поместили некоторые из Ковчегов под горными хребтами.

– Выяснить это мы можем лишь одним способом, – сказала Майра и тоже вошла в лифт. Следом вошел Калеб и последней – с явной неохотой – Пейдж.

– Ищунья, как заставить комнату ехать? – спросила Майра. – Тут есть панель управления? Или, может, кнопка. Или надо назвать пароль?

Ищунья не ответила. Она лежала на полу, плотно зажав уши.

– Ну, от нее помощи не жди… – сказала Пейдж, но не успела она договорить, как вокруг снова загрохотало и затряслось.

Ребята зашатались, как пьяные, и схватились за поручни. Только сейчас Майра поняла, зачем они тут. Створки двери снова выехали из толщи склона, смыкаясь в монолитную конструкцию. Сверху посыпались камни, они рикошетили от земли и залетали в лифт.

– Осторожно! – закричала Майра и отскочила в глубь кабины. Острым осколком ей оцарапало щеку.

Сверху рухнул огромный валун и преградил выход, а следом с шипением сомкнулись створки двери. Ребят запечатало в темной комнате. Майра включила фонарик. На полу лежали снег и камни.

– Все целы? – позвала она, отплевываясь и кашляя. По ее щеке стекала струйка крови. В воздухе, вихрясь в голубоватом луче, висело плотное облако пыли. – Никто не ранен?

Она повела фонариком по сторонам, высвечивая друзей. Все были в порядке. Все, кроме Ищуньи, – та по-прежнему лежала на полу, зажав уши. Внезапно пол ушел из-под ног – кабина понеслась вниз.

– Святое Море… – охнула Майра и выронила фонарик.

Он упал и покатился по полу, и на стенах заплясали зловещие тени. Уши у Майры заложило, живот свело, ее чуть не вырвало. Она крепко вцепилась в поручень. Кабина летела вниз, а мир вокруг как будто утратил опору и кувыркался. Падать было отчаянно страшно, но выход на поверхность завалило, и оставался только один путь. С огромной скоростью лифт уносил их в самую глубь Земли.

Наконец со страшным скрежетом и грохотом лифт остановился. Майра подождала, пока желудок успокоится, и лишь затем отпустила поручень. Пальцы у нее свело. Непослушными руками она подняла с пола фонарик и осмотрела: на нем кое-где появились вмятины, но он все еще работал.

– Все целы? – снова спросила Майра, водя по сторонам лучом света. В замкнутом пространстве голос ее прозвучал глухо.

Калеб, Пейдж и Возиус с трудом выпрямились, только Ищунья осталась лежать на полу, лишь подняла голову, отняв руки от ушей. В свете фонарика ее глаза блестели, как две кроваво-красные луны.

– Где мы? – спросил Калеб. – На месте… в Ковчеге?

И словно в ответ раздался рокочущий грохот, створки двери начали расходиться. В кабину ворвался затхлый сырой воздух, и Майра несколько раз чихнула. А потом все стихло.

Майра выглянула в проем, но за пределами круга слабенького света ничего не увидела. Снаружи царила непроглядная темень. Это был не тот мрак, что приходит по ночам, ведь даже после захода солнца на небе появляются звезды, а порой и луна, проливая на землю слабый свет. Даже тучи не могут скрыть его полностью. И в подводной колонии никогда не наступала полная темнота: автоматические огни горели постоянно, лишь менялась их яркость в соответствии с временем суток. Здесь же Майра встретила истинную тьму. Плотную и непроницаемую, которую фонарик не в силах был рассеять.

– Эй? – позвала Майра. – Есть тут кто-нибудь?

Ищунья отлепилась от пола и молнией вылетела вон из кабины – только ноги и руки мелькнули. Майра не успела даже посветить ей вслед, как Ищунья скрылась во мраке.